какие-то иллюзии по этому поводу то уже в средних классах они полностью развеялись.
Если бы не чёрные, как смоль, волосы и тёмно-карие глаза, Вера казалась бы альбиносом. Природа распорядилась так, что на миловидном личике девушки отсутствовали и брови, и ресницы. Точнее, они были, но состояли из прозрачных волосков. На молочно-белой коже Веры и намёка не было на румянец. Даже веснушки выступали на щеках только в момент сильнейшего гнева. В обычном состоянии никто и не подозревал, что они вообще у неё есть.
Одевалась она довольно скромно, без затей. Чуть ли не до конца школы донашивала за старшими сёстрами платья, кофточки, колготки и туфли, а иногда и пальто.
С мальчишками дружить не получалось. Они просто игнорировали Веру. Может, это было и неплохо – в школе жилось спокойно, поскольку её не замечали. Никто не подкладывал кнопки на стул, никто не дёргал за туго заплетённую косу. И даже домашку никогда не просили списать, хотя училась Вера без троек.
Получив аттестат, она без труда поступила в областное медучилище. С мужским полом здесь и вовсе было печально. На курсе училось тридцать девчонок и всего трое парней.
Стипендии едва хватало на жизнь, даже с тем, что присылали ей родители. Поэтому у девушки и мысли не возникало о какой-либо косметике. Как-то на втором курсе девчонки накрасили Веру перед новогодней вечеринкой. Они были так поражены превращением серой мышки в красавицу, что больше этого эксперимента не повторяли. Боялись конкуренции!
Вера видела, как невероятно похорошело её лицо с чёткими дугами бровей и роскошными чёрными ресницами. Именно в тот вечер, глядя на своё отражение в зеркале, она решила, что будет самой замечательной женой для того, кто примет её такой, какая она есть – естественной, без косметики. Увы, не все обещания, данные в ранней юности, мы потом исполняем. Хорошо это или плохо? Наверное, это свойство человеческой натуры. Уж как есть, так и есть…
Третий курс фельдшерского факультета начался с практики. Веру направили в заводскую поликлинику при Доке. Чем она здесь только не занималась! То в одном кабинете за медсестру посидит, то в другом, а то и вовсе в процедурный кабинет поставят. Девушка везде справлялась, что очень нравилось заведующей.
По окончании практики Вере предложили остаться на подработку в свободное от учёбы время. Девушка охотно согласилась. Деньги лишними не бывают! Теперь хватало не только на самое необходимое, но и на мелкие девичьи радости. Как-то раз Вера купила с рук у цыганки заветную коробочку польской косметики. Красилась она осторожно, скромно, делая упор на брови да ресницы.
В это время Тимофей Морозов как раз проходил медицинскую комиссию. Всех врачей обошёл довольно быстро, и оставалась лишь последняя процедура – сделать прививку. Уколов Тимофей боялся с детства, но тут – хочешь не хочешь – а прививаться надо. Собрав всю волю в кулак, он дождался, когда схлынет очередь в процедурный кабинет. Осторожно постучался и вошёл.
Тимофей ожидал, что медсестрой будет какая-нибудь возрастная тётка, поэтому, открыв дверь, опешил. В кабинете оказалась молоденькая стройная девушка в белом халате, с тёмной косой ниже пояса.
Вера тоже остолбенела, повернувшись на стук в дверь. На пороге стоял вихрастый парнишка, совсем юный, но с довольно развитой мускулатурой. Взглянув на Веру он сразу покраснел от смущения.
– Вы ко мне? – спросила она.
– Н-не знаю, – промямлил Тимофей, не сводя глаз с очаровательной медсестры.
– Давайте направление.
Морозов неловко протянул ворох медицинских бланков.
– Вам нужно сделать прививку, – сказала Вера, отыскав нужную бумажку. – Раздевайтесь.
– Что, вот так, прямо здесь? – удивился Тимофей.
– А вы, что же, хотели бы сделать это в коридоре? – усмехнулась Вера.
– Нет уж, – пробормотал Тимофей.
Медсестра шагнула к стерилизатору со шприцами.
Каково же было её удивление, когда юноша повернулся к ней спиной и быстро спустил брюки вместе с трусами до самых колен. Теперь она поняла причину его смущения.
– Зачем вы штаны-то сняли? – воскликнула Вера, едва удерживаясь от смеха. – Укол будем делать под лопатку. Вы что, ни разу на прививки не ходили?
Вера искоса наблюдала, как парень надел брюки и одним рывком стянул с себя рубашку. Шея у него стала малиновой от смущения. Напряжённая спина в ожидании укола покрылась мелкими капельками пота. Едва медсестра дотронулась до кожи, как по телу Тимофея прошла мелкая дрожь. Вера протёрла место инъекции ваткой со спиртом и попыталась вонзить иглу. Но та вдруг согнулась под прямым углом.
– Вы что, боитесь уколов? – спросила девушка, меняя иглу.
– Да, – честно ответил Тимофей.
В этом «да» было столько беззащитно-детского и наивного, что Вере невольно стало жаль парня.
– Ну, такой взрослый мальчик, а уколов боится, – мягко упрекнула девушка. – А крови не боишься?
– Нет, – уверенно ответил Тимофей.
– А я, наоборот, – уколов не боюсь, а при виде маленькой капли крови в обморок падаю. Надеюсь, ты не хлопнешься в обморок? А то мне тебя не удержать! Давай-ка расслабься, а то как мы с тобой в кино пойдём? Будешь там весь вечер сидеть как деревянный!
Услышав такое предложение, Тимофей хотел повернуться. Спина вдруг сама собой расслабилась, и в ту же секунду под лопаткой кольнуло. Вера ловко ввела иглу шприца.
– Ну, вот и всё! Чего было бояться? Одевайся, герой.
Рубашка была так же быстро возвращена на место, как перед этим снята.
– В кино не приглашаю, времени нет, – решительно произнёс Тимофей. – А вот на танцы я бы, пожалуй, с вами сходил. Как вас зовут, сестричка?
– Вера. Но на танцы я практически не хожу, Тимофей Алексеевич, – усмехнулась Вера.
– Почему?
– Долго объяснять. Чем же вы так заняты, что вам в кино некогда сходить? – с лёгкой иронией в голосе спросила девушка.
– У меня школа ДОСААФ. Понедельник и вторник – радиодело; среда и пятница – парашют, четверг – тренировка по альпинизму. Поэтому остаётся только суббота – день полноценного отдыха, – серьёзно пояснил Тимофей.
– Какой ты разносторонний человек! – искренне удивилась Вера. – И зачем столько всего сразу?
– Понятия не имею, – честно признался Тимофей, – но всё это ужасно интересно! И потом, мне же в армию идти, может пригодиться.
– Я думала, ты уже отслужил.
– Да нет, мне всего семнадцать… скоро будет.
– А не боишься, что тебя побьют? – вдруг спросила Вера.
– Кто?
Вера только плечами пожала.
– Когда я на танцы прихожу, вечер без драки почему-то не проходит. Каждый раз приходится домой одной возвращаться. Вы, мужики, народ слабый, без водки подойти боитесь. Дрожь в коленках мешает.
– Из-за тебя бьются? – сдвинув брови, спросил Тимофей.
– Не знаю, может быть, просто совпадает.
По губам Веры скользнула лукавая усмешка. Морозов тоже
