как со сменой времен года, так и с важнейшими рубежами в хозяйственной и трудовой деятельности людей (земледельца, скотовода, рыболова). Эта «двуединая» связь [Серов, 1983, с. 43] отражалась как в самом празднике, так и в календарных обрядах, игравших важную роль в его структуре, непременными составляющими которой уже на ранних этапах развития календарного праздника становятся также развлечения, игры, народные зрелища, утверждение опыта и знаний об окружающем мире.
Основные даты народного праздничного годового цикла с давних времен, с эпохи зарождения государственности, сосуществовали и сопрягались с официальными. Несмотря на противостояние народного и государственного календарей, влияние последнего вряд ли можно отрицать. Более того, нередко бывало так, что из праздников народного календаря дольше сохранялись (хотя и в трансформированном виде) те, которые в определенные периоды истории объявлялись государственными.
Большое влияние на народные праздники годового цикла оказывает религия. Это имеет особое значение для народов Передней Азии, где зародились две мировые религии — христианство и ислам (а также многие другие национальные религии). Примечательно, что и официальные и религиозные праздники в основных своих датах оказывались «сопряженными» с древнейшим исконно народным календарем, они как бы произрастали из него. Поэтому при описании отдельных календарных обычаев и обрядов, праздничных циклов года авторы стараются обращать пристальное внимание на основные трудовые процессы, лежавшие в основе тех или иных обычаев и обрядов, а также на особенности климатических условий, в которых конкретно проводятся те или иные праздники.
Как неоднократно отмечали исследователи, традиционные календарные праздники играют огромную этноконсолидирующую, этносохранительную роль в жизни народов. Благодаря своему оптимистическому началу они помогают выстоять этносу в целом и его отдельным представителям в тяжелые времена, даже в экстремальных условиях [Жигульский, 1985, с. 166–171; Хан, 1993, с. 20–21; Джарылгасинова, 1977, с. 245, 253–255]. Известный польский социолог и культуролог, исследователь праздников К. Жигульский писал, что в экстремальных условиях в празднике видят форму защиты этнических ценностей. Он выполняет интеграционную роль, подтверждает единство и сплоченность семьи, группы родственников, народа в целом. При этом возрастает и футурологическая значимость праздника — как периода, обещающего лучшее будущее, подтверждающего, что тяжелая ситуация будет преодолена и восстановится нормальный ритм жизни [Жигульский, 1985, с. 171]. Пронзительный по своей трагичности материал содержится в мемуарах Н.Г. Гаген-Торн, где она рассказывает, как женщины разных национальностей и вероисповеданий отмечали тайком в лагерях свои религиозные праздники [Гаген-Торн, 1994, с. 247–248]. Здесь, наверное, необходимо вспомнить, что в дневниковых записях Н.И. Вавилова, которые он вел в период научной работы в Афганистане в 1924 г., есть заметка, что даже в самых трудных условиях его интерес к «полю» и к «зерну» открывал ему сердца простых людей [Вавилов, Букинич, 1929, с. 124–125]. А ведь это понятия одного таксономического уровня; «поле», «труд», «календарный обряд», «праздник», и они неотрывны от понятий «жизнь», «человеческий род», «человек».
Как и в предшествующих книгах, в данной монографии, посвященной календарным обычаям и обрядам, праздникам годового цикла народов Передней Азии (персов, курдов, турок, арабов, евреев), в отдельных главах представлены традиционные категории времени, показана специфика календарей изучаемых народов и их взаимосвязь с григорианским летосчислением.
Система календарей народов Передней Азии отличается большим разнообразием и сложностью. К древнейшему лунному календарю восходит арабский мусульманский календарь лунной хиджры, связанный с переселением (хиджра) Пророка Мухаммада из Мекки в Медину в 622 г. В тот год 1-й день 1-го лунного месяца — мухаррам (араб.) — мохаррам (перс.) пришелся на (15) 16 июля 622 г. Календарь лунной хиджры широко используется и в настоящее время в мусульманских странах. Поскольку лунный календарь отстает от солнечного, месяцы, а, следовательно, и мусульманские праздники передвигаются и «возвращаются» к исходному положению через 30 лет [Цыбульский, 1964, с. 11–13]. Данное обстоятельство затрудняет изложение системы праздников в году. Вот почему авторами избран при описании праздников годового цикла мусульманских народов в известной мере условный год, когда 1-й день 1-го месяца лунной хиджры — месяца мухаррам (мохаррам) приходится на середину июля по григорианскому летосчислению.
В Иране используются три календаря: иранский солнечной хиджры, иранский лунной хиджры и григорианский (1936 г.) [Цыбульский, 1964, с. 146, 151].
В Турции существует несколько календарей: арабский лунной хиджры, солнечной хиджры, солнечный турецкий календарь «Руми» (с 1840 г.) и григорианский (1925 г.) [Цыбульский, 1964, с. 124–128].
В Израиле применяется григорианский и лунно-солнечный иудейский календари, в которых счет годов ведется по солнцу, а месяцев — по луне. Лунно-солнечный иудейский календарь в IV в. до н. э. пришел на смену древнееврейскому лунному [Цыбульский, 1964, с. 115].
Как и в ранее опубликованных монографиях серии, повествующих о календарных обычаях и обрядах, праздниках годового цикла народов Восточной Азии — китайцев, корейцев, японцев, монголов и тибетцев [Календарные обычаи, 1985; Календарные обычаи, 1989], а также народов Юго-Восточной Азии — вьетов, лао, кхмеров, тай, бирманцев, малайцев, яванцев, балийцев, тагалов [Календарные обычаи, 1993], при изложении материала нами используется метод, который мы условно определили как последовательно-непрерывный, как метод непрерывного движения. При этом мы рассматриваем календарные обычаи и обряды, сменяющие друг друга на протяжении года праздники как единую ткань, как единый узор, затейливый орнамент, в котором один рисунок дополняет другой. Действительно, в реальной жизни люди исполняют различные календарные обычаи и обряды, отмечают разные по своему происхождению праздники, следуя череде текущих дней. А сами праздники соседствуют друг с другом (хотя порой их истоки, генезис так далеки друг от друга!), перемежаются, взаимовлияют и взаимопроникают.
Древние аграрные или скотоводческие культы соседствуют с христианскими или мусульманскими праздниками. Сельские торжества сменяются храмовыми, а те в свой срок государственными. И все это в течение одного большого цикла, называемого «год». Вот почему мы отказались от рассмотрения отдельно праздников — древних аграрных, или скотоводческих, или религиозных — мусульманских, христианских, иудейских и других. Ибо подобный раздельный метод изучения не дает, как нам кажется, полной картины жизни. Вот почему мы условно обозначили свой метод и как метод непрерывного потока, ибо он вызывает ассоциацию с непрерывностью времени и жизни, труда и праздника, макрокосмоса и микрокосмоса. Этот метод отражает диалектическое единство линейного и циклического времени, непрерывности и прерыва (кульминационного момента, кульминационной точки), движения Космоса, Жизни и Судьбы, человечества и человека. И все эти высокие философские категории неотрывны от календарно-праздничной культуры народов мира.
Главы монографии написаны следующими авторами: Введение и Заключение — Р.Ш. Джарылгасиновой, «Персы» — Б.-Р. Логашовой, «Курды» — О.И. Жигалиной, «Турки» — А.Э. Тенишевой, «Арабы» — И.А. Амирьянц, Р.К. Шидфаром,
