уже упакованной и снабженнойхимической формулой».
«Почвоведение и физиология растений должны информировать фермера, что пища растений является составной частью» коллоидального и динамически–биологического комплекса почвы и что растение потребляет свою пищу из этой сложной организации, так сказать, «санкционированную почвой».
«Наши дискуссии базируются на двух основополагающих характерных свойствах почвы. Первое, это что почва является биологически живой, второе, что коллоидные её свойства определяют обеспечение питанием растений»… «Состояние питательных веществ в почве зависит от деятельности маленьких живых существ… Почва — живой организм… Почва не является почвой, если она не живая. Никакое количество химических питающих растение веществ, смешанных с мёртвыми, тонко измельчёнными частичками камней, не является эквивалентом плодородной почвы».
Уинд поясняет далее, что единственной приемлемой и соответствующей фактам точкой зрения является то, что прежде всего почвенную жизнь надо питать удобрениями и созданием' здоровых жизненных условий, и только тогда она выделит необходимые для корней растений питательные вещества. «Питай свою почву, и она будет питать твои растения». «Удобрять — это значит оживлять почву», — вот основное положение, согласно которому со времени первых указаний Рудольфа Штаянера работают биологически–динамические фермеры и исследователи.
Очевидно, что питание живых организмов и стимулирование–биологической деятельности достигаются не только посредством солей, должна быть биологическая основа. Иначе ведь растения, животные и человек могли бы поддерживать свою жизнь только солями. Органические удобрения с навозом и компостом могут рассматриваться как питание почвы и её жизненных процессов. Отсюда становится понятным, что хотя можно и нужно рассматривать NPK-содержание органических удобрений, но это лишь часть целого.
В этой минерально–органической системе особую роль посредника играет глина (коллоидальный силикат алюминия). Уинд: «Важнейшей частью неорганически–минеральной структуры почвы представляется глина. Этим не оказано, что чем больше глины, тем лучше, но глина, должна составлять значительную часть почвы, прежде, чем она станет плодородной». «Рудольф Штайнер уже в 1924 году определил глину как «посредницу между противоположностями».
«Потребность почвы в питании относительно велика (вспомните о «корове» под землёй, которая весит несколько тонн на гектар). Эта потребность особенно велика, если допустить, что почва потеряла своё плодородие вследствие плохого хозяйствования или вымывания. Если мы имеем в виду цель долговременного плодородия почвы, мы должны в первую очередь подумать о биологических и коллоидальных потребностях, и только во вторую очередь о потребностях в питательных веществах какого–нибудь специфического урожая… Нет другого успешного пути питать растение, кроме первоначального стимулирования почвенной жизни, поскольку растения могут только то извлечь из почвы, что «позволяет» им почвенная жизнь».
«Это забавляет почвоведа, — всё это говорит Уинд, профессор Высшей Сельскохозяйственной школы в Мичигане, — и он с педантичным удовлетворением внутренне улыбается, когда слышит жалобы фермера, что тот внёс столько–то килограммов фосфатов и всё же не получил заметного прироста урожая. Сегодня в сельскохозяйственной науке распространено прискорбное и глупое воззрение, согласно которому можно не обращать внимания на питание почвы и думать только непосредственно о питании растений… Это воззрение является заблуждением и в отношении дальней перспективы бесхозяйственностью. Почва фермера непременно разрушается, если это практиковать долгое время. Это вынуждает его всё больше и больше давать «питания для растений», результатом чего является ещё больший распад. Такая практика противоречит здоровому хозяйствованию, противоречит принципам сохранения почвы и поэтому является антисоциальной и антипатриотической. Употребление в продолжение длительного времени минеральных удобрений в качестве питательных веществ для растений вместо питания почвы приводит к дальнейшему падению плодородия почвы». Так говорит Лайл Уинд, цитаты из работ которого мы привели. Здесь слышим мы мужественный голос, направленный против учёного мнения теории NPK-минеральных веществ.
Здесь нельзя сказать, что это вихрь мыслей дилетанта, но Уинд сам сказал, что к этому принуждают факты, и именно факты делают органический образ мыслей опасным противником. К сожалению, говорит он, органические исследователи правы.
Факты, какими их видит автор, суть следующие: понижение содержания гумуса, ухудшение комковатой структуры почвы, образование поверхностной корки, формирование более или менее твёрдого, часто не пропускающего воду слоя в зоне вспашки плугом или ниже и вызванное этим нарушение циркуляция и укорачивание корней растений, в особенности у имеющих глубокие корни бобовых, а также на. лугах и пастбищах, задернение и заболачивание, повышение кислотности вследствие недостаточного проветривания, заиление тонкой структуры — всё это явления в области физических свойств почвы. В области химических свойств можно наблюдать, что, несмотря на всё возрастающее применение минеральных веществ, нет соответствующего прироста урожая, и что некоторые минеральные удобрения создают дополнительные осложнения» например, чрезмерное известкование — «известь обогащает отца и делает бедным сына». Микроэлементы скапливаются или вымываются, что создаёт явления недостаточности и приводит. к усталости почвы, особенно в интенсивных областях, в овощеводстве и выращивании бобовых.
Сказанное относится к горизонтальной поверхностной эрозии или вымыванию. Но существует также вертикальная химическая эрозия или вымывание. Она идёт вниз, в глубинные слои почвы или горизонты. Поскольку кислые вещества гумуса смываются вниз, происходит давно известное образование подзола. Где образуются такие горизонты кислого гумуса,. там граница проникновения корней. Если применить обычно осмеиваемый, но отчётливо раскрывающий реальность метод. анализа слоёв Гербинга, можно основательно исследовать профиль почвы. Здесь могут быть интересные открытия. Каждый фермер должен на своих полях, особенно проблематичных, выкопать такой профиль почвы глубиной метр–полтора. При этом будет найдено, что многие минеральные удобрения последних десятилетий смылись вниз и там залегли, став недоступными для корней. Фосфаты, известь и прочее стали недоступными. Там скапливаются купленные удобрения, превратившиеся в мёртвый капитал. Только с помощью глубоких корней или разрыхлением глубоких слоёв почвы его можно мобилизовать. Если грунтовые воды высоки и циркуляция сильна, эти феномены могут быть смазаны, как это наблюдается, например, в Голландии, где реже всего встречаются так называемые повреждения от удобрений. Но если почвы сухие и грунтовые воды постоянно понижаются — явление, характерное для США — эти повреждения проявляются особенно сильно.
В штате Нью–Йорк несколько лет тому назад было установлено, что в особенности в молочных хозяйствах, где в особенно большом количестве применяются удобрения, на протяжении нескольких лет происходило перенасыщение фосфатами. Сельскохозяйственная Высшая Школа Корнеля внезапно заявила, что достаточно на гектар 34 килограмма дополнительных удобрений, тогда как до этого нормой считалось 300 кг и более.
Проблема растворимости и утилизации минеральных удобрений также претерпела существенные изменения. Фабрикантами искусственных удобрений рекламируется, что они производят растворимые, то есть легко усвояемые минеральные удобрения. Итак, фермер покупает определённое NPK-удобрение, для которого указано процентное содержание усвояемых минеральных веществ, например, 10%, азота (обычно в виде аммиака или нитрата), 10% фосфата (обычно суперфосфата), 10% калия (калийная соль). Пишется формула 10-10-10. Здесь бывают всевозможные комбинации. Но
