замок, и он поддался. Уф, вот как. Она оглянулась по сторонам, руки задрожали, словно она нарушает границы частного владения. Хотя на самом деле, так оно и было. Эта земля принадлежала какому-то банковскому сообществу. Сейчас даже не могла вспомнить название. На лбу выступила испарина, хоть на улице и дул прохладный ветер. Все же как-никак середина осени, и даже яркое и теплое солнце уже не так греет. Она вытерла лоб тыльной стороной ладони. Все же страх присутствовал, не каждый же день нарушаешь законы.
Она вороватыми движениями открыла воротину.
«Боже, что же я делаю?»
Но адреналин брызнул в кровь, и уже не было сил остановиться.
«Да и что мне сделают? – думала она. – Выговор? Ха-ха-ха», – посмеялась про себя. Быстро заехала внутрь, закрыла ворота обратно и застыла на мгновение.
На той стороне, хищно глядя на нее фарами, стоял черный Порш.
«Как? – не поняла она. – Как он тут оказался?»
Фары мигнули, и звучно заурчал мотор, разнося эхом звук по округе, призывая ее к действию.
Она натянула капюшон толстовки ниже. Села за руль. Поморгала фарами в знак того, что принимает вызов, газанула и выкрутила руль вправо, въезжая на асфальтированную полосу.
Сердце барабанит о грудную клетку так, что Вита начинает задыхаться. От предчувствия гонки мутит.
Круг начали неспешно. Вита поравнялась с Порше, встали зеркало к зеркалу, сквозь тонированные стекла посмотрели друг на друга, но окна так и не стали открывать. По какому-то внутреннему сигналу или по кивку головы противника она вжала педаль газа в пол. Ниссан засвистел покрышками и рванул вперед. Виту вжало в кресло.
Предельная скорость на спидометре Ниссана заканчивалась на трехстах, и как хотелось бы ее положить, но увидев, что Порш отстал, она убрала ногу с педали. Перевела взгляд на дорогу, и внутри все ухнуло вниз. Поворот. Как она могла о нем забыть? Нога тут же нашла тормоз. Машину понесло в юз. Она выкручивала руль, стараясь удержаться на треке, но асфальтное покрытие здесь было другим. Покрышки не хотели сцепляться с дорогой, и поэтому центробежная сила норовила выбросить машину на обочину. Только теперь Вита поняла, как она халатно относится к своей жизни. Ведь так можно не то, что без машины остаться, но и отправиться на небеса к прадедам и теперь уже к отцу. Перед глазами мелькали разбросанные ее капотом шины, которые были расставлены столбами вдоль всей обочины. Она все жала на тормоз, пытаясь выровнять машину. Авто наконец остановилось в тридцати сантиметрах от бетонной стены.
Вцепившись в руль и вперив взгляд в стену, девушка сидела неподвижно долгих нескольких секунд, но, когда ее тело обмякло, и она упала спиной в кресло, слезы полились из глаз.
Дверь резко открылась.
– С тобой все в порядке? – спросил хриплый знакомый баритон. – Ничего не повредила?
Мужчина аккуратно потрогал ее руки, ноги. Вита сидела ни живая, ни мертвая. Это он. Что теперь…? Как теперь…?
Артем присел на корточки.
– Ну, ты меня и напугала, зачем так неслась, если не знаешь трека? – его голос, вроде бы и укоризненный, в то же время был понимающим, спокойным, без ора и истеричных криков.
Вита решилась. Она повернулась к нему и стянула капюшон, который до сих пор был натянут на голову.
Что творилось сейчас с его лицом, нужно было видеть, эмоции сменялись одна быстрее другой. И недоумение, и злость, и… смех? Последнее ее привело в замешательство.
Артем начал улыбаться, а Вита тут же взвилась.
– Тебе смешно? – она фурией выскочила из машины, чуть не сбив его с ног. – Ты представляешь, что я могла бы только что разбиться? – она со злостью заехала кулачком ему в плечо.
Парень тут же перестал улыбаться, и его глаза превратились в непроницаемые льдинки. Вита отпрянула в сторону, такой взгляд не обещал ничего хорошего. Но далеко она не смогла отойти. Артем ее схватил за руку и рывком заставил вернуться на место.
– Не так я планировал нашу встречу, Марго.
Виту передернуло от этого имени. И зачем она только назвалась им?
– Меня зовут Виталия, – прошептала она, потому что во рту тут же пересохло, как только его рука крепче сжала ее ладонь.
– А мне Марго нравится больше. Ты в прошлый раз сама позволила называть тебя так, как мне нравится, – он притянул ее к себе.
Дыхание участилось. Голова пошла кругом. Да что же он с ней делает?
Вита попыталась высвободить руку, чтобы отойти от него хоть на небольшое расстояние, потому что его давящая энергетика лишала ее воли. Но Артем не дал, а только лишь теснее прижал ее к себе.
– Я скучал, – прошептал он ей в ухо.
И Вита застыла как статуя. Что он сказал? «Скучал»?
А Артем тем временем уже прокладывал дорожку из поцелуев на ее шее, и прохладный ветер тут же холодил кожу. Все как во сне. Мысли вышибло из головы. Она закинула голову назад, открываясь ему, а ее руки вцепились в его плечи. Внизу живота тут же скрутило тугой узел желание. Руки Артема уже были везде. Когда он успел снять заколку с ее головы, она даже не поняла. Его рука теперь гладила ее затылок, зарывшись пальцами в волосы. Она закрыла глаза, а он впился в ее губы жадным и жестоким поцелуем. Но ей это понравилось, она отпустила себя, подчинилась ему, ее тело уже поддалось его желанию. Словно изголодавшиеся друг по другу, они одновременно начали неистовый танец страсти. Вита не успевала следить за своими руками, потому что ей хотелось почувствовать его всего и сразу, Артем отвечал тем же. Вот уже она прижата спиной к Поршу, а Артем поднял ее толстовку и майку, освобождая грудь, и лишь на мгновение замер, прежде чем ее набухший сосок оказался у него во рту. Вита застонала. В голове пронеслось, что их тут могут увидеть, белым днем они занимаются этим на улице. Стыда не было, но мозг тут же включился, ведь сюда может приехать кто угодно.
Нежелание заниматься сексом у кого-то на виду тут же ее остудило. Девушка начала вырываться из рук Артема.
– Подожди, – Вита настойчиво уперлась в его плечи.
Он поднял на нее взгляд, затуманенный страстью.
– Вита, что не так? Я тебе сделал больно? – его заботливый тон ввел ее в секундный ступор.
– Нет, нет, – замотала она головой. – Я не могу здесь. – девушка обвела взглядом трек, – Вдруг кто-то еще захочет приехать покататься?
В его взгляде мелькнуло непонимание, но миг, и его глаза стали ярче, а взгляд – осмысленнее.
