Грех прошлого
ГЛАВА 1. Виолетта
Красный Ниссан мчался по ночной дороге. Глаза застили слезы. Фары выхватывали из темноты встречные машины.
«Как он мог? Разве можно так со мной? Я его люблю, дорожу им, а он?»
Опять перед внутренним взором всплывает воспоминание сегодняшнего вечера.
«Да, Жанночка, да… давай, девочка!»
Я захожу в приемную кабинета директора и слышу эти слова и непристойные звуки, и охи, и голос мужа. Это его голос. Не может этого быть! Тихо подхожу и заглядываю в приоткрытую дверь. Перед мужем на коленях стоит его секретарша. Эта милая девушка всегда приветливая и общительная, а что же на самом деле?
– Шлюха.
Слава поднимает голову и смотрит на меня, при этом голову девушки не отпускает, не дает возможности повернуться в мою сторону. Я сказала это вслух. Он смотрит на меня затуманенными глазами. И не останавливает это безобразие. Я отворачиваюсь и медленно иду к выходу. Что это только что было? Неужели это происходит со мной?
Я заехала за ним, чтобы отметить замечательный день, наконец-то, Эко после стольких неудачных попыток принесло результат. Надела красивое платье, девчонки в салоне сделали прическу. Все, как любит Слава. Даже заказала столик в ресторане, а теперь что? Теперь куда?
Я шла медленно к лифту. Наверное, ждала, что он догонит меня, попросит извинения или скажет, что это недоразумение, и я бы его скорее всего простила, потому что секса у нас уже давно не было. Мы активно готовились стать родителями, и в предписаниях репродуктолога было сказано, что нужно воздержаться от половой близости. Теперь, правда, понимаю, что готовилась, скорее, я одна.
Я зашла в лифт, меня никто не догонял. Обида вылилась слезами, которые хлынули по щекам. Лифт плавно спускался вниз. На выходе я даже не обернулась на оклик охранника. Вышла на улицу. Осень только вступала в свои права, и на улице было свежо, но не холодно. Прохладный ветер обдувал мне лицо.
Иду на парковку. Хорошо, хоть прохожих нет, не напугаю их своим видом. Хотя, что мне прохожие, что теперь делать? Как смотреть на Славу?
Сажусь в машину. Плавно выезжаю на дорогу. Телефон завибрировал в клатче. Достаю трубку. На экране высвечивается «Любимый».
– Да пошел ты нах… – кричу ему, не отвечая на вызов.
Выжимаю газ.
«Как же беременность? Что же теперь делать?» – запульсировала мысль в голове.
Трасса не успокаивает, а наоборот, захлестывает тоска. Лента дороги ровная, прямая, выводит из себя своей обыденностью. Бью сильно по рулю.
– Кобель, ну хоть бы куда на сторону сходил!
«Дорогая, у меня совещание, задержусь», – пел мне по телефону.
– Козлина! – разговариваю сама с собой. – Нет, надо думать сейчас, что сделать с ребенком. Может, пока не поздно, аборт? – приходит неожиданно шальная мысль. – Нет, мне уже двадцать девять, какой аборт? Детей хочу, – мысли вслух.
Телефон не перестает звонить. «Любимый».
– Сука ты кобелиная, – огрызаюсь я в сторону экрана.
Слезы уже высохли, на место им пришла злость.
– Виолетта, спокойнее. Как-то для выброса гормонов маловато двух недель беременности, – успокаиваю себя.
На трассе мало машин. А куда, собственно, я еду? Может, махнуть к Наде? Она как раз уехала на дачу. Звоню подруге. Нужно срочно высказаться кому-то.
– Да, – слышу в трубке знакомый голос.
– Привет, Надин, – люблю ее так называть. – Ты еще на даче?
– Привет, Ви. Да. Что с твоим голосом? – слышу взволнованные нотки. – Что-то случилось?
Понимаю, за что она волнуется. Ведь вместе со мной проходила все этапы Эко. И когда я узнала сегодня, что эмбрион прижился, набрала ей первой.
– Все в порядке. Хочу к тебе приехать. Пустишь? – хоть и знаю ответ, но все равно спрашиваю.
– Что за дурацкие вопросы? – грозный голос в трубке.
– Не злись, я еду, – кладу трубку.
Авто катится по дороге. Включаю музыку, чтобы не слышать, что говорит мое сердце, проникаюсь мелодичной песней, льющейся из динамика. Сколько прошло времени? Смотрю на часы – одиннадцать вечера. Очередной звонок «Любимого», и я за каким-то чертом поднимаю трубку.
– Где ты есть? – такой спокойный и властный голос.
У меня даже руки задрожали. Что же я боюсь? Накосячил он, а я боюсь.
– Что, Жанночка закончила? – дерзко, слишком дерзко ответила я.
Но не могу сдержаться. До этого никогда не дерзила ему.
– Я тебе задал вопрос, а не ты мне. Ты где? – сталь. В голосе распознаю раздражительные нотки.
Он что, вообще стыд потерял?
– Слава, а не пошел бы ты? – задаю вопрос и тут же отключаюсь.
Я с ним не справлюсь, поэтому-то и сбегаю к Наде. Он всегда подавлял меня морально. Всегда во всем прав он и только он. Я, конечно, как мудрая женщина, никогда не перечила ему, подстраивалась под него. Потому что с самого начала так повелось. Но сегодня это был предел. Так нельзя поступать ни со мной, ни с моими чувствами. Тошнота подкатила к горлу. Я остановилась на обочине и выскочила из машины. Еле успела.
Да что же такое? Слезы опять потекли по щекам. Вытираю их тыльной стороной ладони. Сажусь за руль, врубаю музыку на всю, чтобы не слышать, как трезвонит телефон. Представила, что будет дальше.
– Да пусть сначала найдет, – говорю вслух.
До Нади остается километров двадцать. Вижу впереди придорожное кафе. Вина. Хочу напиться. Торможу. Внутри кафе все тихо, посетителей нормальных нет. Сидят одни забулдыги. Я, стараясь на них не смотреть, подхожу к стойке бара.
– Вечер добрый, – здоровается со мной приятной внешности женщина.
– И вам тоже, – отвечаю ей, а сама рассматриваю полку со спиртным.
– Может, подсказать? – спрашивает женщина.
– Подскажите, – соглашаюсь я. – Вино есть у вас хорошее?
Та рассматривает меня оценивающе.
– А сколько Вам надо?
Неужели по мне видно, что не одну? Потом вспоминаю, что у меня заплаканные глаза, возможно, с подтеками от туши.
– Две, – говорю я.
– Фэирвью Гоутс до Роум Ред потянете? – опять оценивающий взгляд по мне.
Достаю из клатча пять тысяч, кладу на стол.
– И в довесок к вину соберите что-нибудь вкусное, – прошу.
Через десять минут выхожу на улицу и сажусь в машину. На сидении звонит оставленный мной телефон. Надя. Беру трубку.
– Ви, вы поругались со Славиком? – спрашивает она.
– Почти, приеду – расскажу, – отвечаю ей. – Уже осталось немного.
– Давай, жду, он меня уже зазвонил. Я ему сказала, что не знаю, где ты, – пояснила она и отключилась.
Я вздыхаю. И вздрагиваю от того, что в
