и прикрыла рот рукой. Вопросительно посмотрела на ангела.
— Они что, действительно их оживили? Разве такое возможно?
— Оживить мертвеца нельзя, — ответил Джел, — это потребовало бы глобального изменения реальности. В принципе, можно поднять труп, создать зомби. Но здесь и этого не было. Мы бы заметили изменения в сигнатуре колебаний хтони.
— Физически это невозможно, — уточнил Николай, — зато юридически — запросто. Бумага всё стерпит. Не важно, что они уже трупы. По документам они живее всех живых. И сейчас эти ожившие мертвецы плывут во Флориду на «Тэресии».
Джел похлопал в ладоши.
— Браво! Молодцы! Похоже, это действительно то, что мы ищем. Макар, посмотри, что известно про этот сухогруз.
Макар вывел на настенный экран фотографию корабля.
— Судно под флагом Нидерландов, порт приписки Роттердам, капитан Филипп …
— Ван дер Деккен, — перебила его Кузя.
28
Все непонимающе переглянулись.
— Кто? — спросил Макар.
— Филипп Ван дер Деккен. Вы что, ещё не поняли? Это же «Летучий голландец»! Корабль мертвецов.
— Какой, к дьяволу, голландец! — перебил её Николай, — Это типичная провокация! Трупы сейчас, наверняка, в морозильной камере. На подходе к Джексонвиллу их вытащат и расставят по местам. Корабль войдёт в порт и взорвётся к чёртовой матери! Бинго! На борту обнаружат обугленные трупы албанцев и бесспорный сербский след. Письмо террориста невесте с подробным описанием готовящейся акции. Или паспорт полковника сербской армии. Да хоть сербский флаг; тем тупее доказательства, тем охотнее в них поверят. Когда хтонь подходит к поверхности, фанатики готовы верить в любую чушь.
— Логично, — признал Джел. — Макар, продолжай.
— Капитан Филипп Мюллер, немец. Команда по документам албанская, но кто сейчас ведёт корабль, неизвестно. Видимо, набрали разный сброд. Перед Джексонвиллом их снимут с корабля…
— Скорее скинут, — вмешался Николай, — они слишком опасные свидетели.
— Согласен, — кивнул Джел.
— Но зачем всё это? — спросила Кузя. — Зачем кому-то взрывать мертвецов?
Николай помрачнел, видимо, что-то вспомнив.
— Это гнусная история. Демонизация сербов идёт уже давно, на них в своё время навесили ярлык новых фашистов. И европейские обыватели поверили. А сейчас, видимо, уже подзабыли и кто-то хочет освежить им память.
— Но зачем? — повторила Кузя.
— Чтоб оправдать новые «гуманитарные бомбардировки», дестабилизацию региона, ограничения для европейцев — вплоть до военного положения. Выгодополучателей масса, а по-настоящему страдать будут только сербы. Но их обвинят во взрыве мирного судна, сиречь в терроризме. А террористов никому не жаль.
Кузя вскочила с места, её щеки покраснели, глаза заблестели. Она подошла к ангелу вплотную и нависла над ним.
— Джел, сука, если это не чистое зло, то что же тогда чистое зло?!
— Извини, — чуть слышно сказал ангел, — но это дела человеческие.
— А вы, такие чистые и безупречные, крышуете этих людоедов?!
Ангел опустил голову и ничего не ответил.
— Оставь его, — попросил Макар, — обойдёмся и без небесной поддержки. Обнародуем факты и остановим этот выброс. У нас же все доказательства на руках. Нам поверят.
Николай покачал головой.
— Не поверят. Когда хтонь так близко подходит к поверхности, мозг обывателя автоматически переходит в режим энергосохранения. Люди не только начинают верить в заведомую чушь, они ещё и перестают верить самым надёжным доказательствам.
— И что ты предлагаешь? — спросил Макар.
— А у нас много вариантов? — ответил Николай вопросом на вопрос. — Нам нужно попасть на «Тэресию».
— Всего-то! — воскликнул Макар. — И как ты себе это представляешь?
Николай посмотрел на Джела.
— Ты говорил, у вас есть свои люди во флоте.
— Есть, — ответил ангел, — а что надо?
— Десантируемый катер Ёрш. И самолёт для доставки.
— Надеюсь, найдём. Вечером скажу точно.
Кузя поморщилась.
— Опять в воду прыгать? Атлантика вообще-то холодная, это тебе не Тайвань.
Николай усмехнулся.
— Не замочишь ты свою пятую точку, успокойся. Катер сбрасывается вместе с экипажем.
Кузя испугано посмотрела на него.
— Сломаемся же…
— Там амортизирующие кресла, — успокоил её Николай. — И потом — ты знаешь, как в Элизиуме называют нашу команду?
— Как?
— Везунчики. Нас поцеловал Незримый Даймон, и потому мы можем не бояться таких мелочей, как прыжок с парашютом. А для надёжности — вот тебе и от меня. Контрольный в темечко.
Николай взял лицо Кузи в ладони, притянул к себе и поцеловал девушку в затылок.
29
Ёрш шёл навстречу «Тэресии» на скорости семь узлов. Сухогруз ещё не появился на горизонте, пока он был лишь зелёной точкой на экране радара.
— Входим в зону видимости, — сказал Николай.
— Ты уверен, что сумеешь обезвредить бомбу? — спросил Макар.
— Нет. И даже пытаться не буду.
Кузя удивлённо посмотрела на Макара.
— А ты у нас для чего? Ты же можешь найти любую схему.
— Могу. Но даже пытаться не буду. Слишком велика цена ошибки.
— Но ты же везунчик!
— Как и ты. Я могу найти несколько схем и несколько противоречивых инструкций. Твоей удачи хватит, чтобы выбрать правильную?
— Пожалуй, я пас, — ответила Кузя.
— Вот то-то и оно. Тогда какой у нас план?
Николай жестом указал на ряд пустых кресел.
— Мы эвакуируем всю команду. Часть разместим здесь, часть на буксируемом плоту.
— Если они ещё живы, — уточнил Джел.
— Да, если они ещё живы.
— И трупы из Приштины тоже надо взять, — вмешался Макар, — в качестве неопровержимых улик. Что бы Полкан ни говорил, а скандал поднять стоит.
— А потом? — спросила Кузя.
— Попытаемся изменить курс корабля, — ответил Николай, — чтобы увести его подальше от берега. Если не получится — сообщим береговой охране о заминированном судне. А потом пойдём к точке встречи, где нас подберут.
На горизонте показался тёмный силуэт «Тэресии». Безмолвный корабль с потушенными огнями выглядел зловещим.
— Проверьте ещё раз схему своего сектора, — попросил Николай.
Друзья достали смартфоны. В каждый был залит план корабля. Красными точками были отмечены места, где стоило искать членов команды в первую очередь — если они на вахте. Зелёными — где они могут быть, если отдыхают. План был разделён на пять секторов; команде предстояло разделиться, чтобы форсировать поиск.
Тем временем Ёрш подошёл к борту сухогруза. Никто не вышел встречать катер, и это было плохим знаком. Николай и Шаман стали молча раздвигать складную лестницу; даже Макар прикусил язык, проглотив очередную шутку об абордаже и бутылке рома.
Команда поднялась на борт сухогруза и сразу наткнулась на лужу крови. Кузя вздрогнула и схватила Николая за руку.
— Кажется, мы опоздали.
— План Б, — сказал Николай, — не разделяемся.
Команда обошла весь корабль. Картина везде была одной и той же — на рабочих местах лежали трупы из Приштины, живых нигде не было. Лишь лужи крови на полу и брызги на стенах.
— Пулевых отверстий нет, — сказал Николай, — их просто зарезали, как свиней. Работали профессионалы.
— А кто
