Лика трогательно поила его из блюдечка. Есть бутерброды он не стал и в беседе участвовал довольно односложно. Но его Тереза не жалела. За что боролся, на то и напоролся. Это тебе не кроткую жену лупить.
К Лике она обратилась миролюбиво, сама налила ей чай, бросила дольку лимона. Та наконец улыбнулась и поклялась себе никогда больше не подавать госпоже Ильтен повода для ревности. Мир с ней дороже.
Женщина с Ниаенне
Мир был восстановлен, и ничто более не мешало безмятежному отдыху. Дважды в декаду Тереза с Хэнком плавали на охоту — один раз, правда, Хэнк пропустил, не вполне еще придя в себя после драки, но Тереза отправилась без него в уже известное место и вернулась с трофеем. В дни охоты Ильтены и Хэнки ужинали вместе. И дед Калле, конечно, приходил. Хвалил искусство приготовления — мол, дичину не всем удается сделать доступной для его вставных зубов.
Когда охоты не было, Тереза проводила день с Ильтеном. Либо в саду, либо на озере. Они плыли куда-нибудь на лодке либо купались прямо у берега, в относительно теплой заводи. Вода была такая чистая, что можно было различить рельеф дна и красивые камешки, покрывающие его. На больших глубинах росли водоросли, длинные, пушистые и мягкие. А на берегу, за камышами, было очень удобно загорать.
Обедали дома. После обеда Ильтен спал. На Т1 у него не было такой привычки, но здесь свежий воздух навевал здоровый сон, и он пользовался возможностью поспать, пока не закончился отпуск. Терезу же днем в сон не тянуло, она и по утрам спала недолго. Ее натура требовала деятельности, и она варила варенье из собранных плодов, экспериментируя с добавками, пробовала мариновать в банках лесные травы и грибы. На следующий год она планировала разбить огород, высеять и вырастить какие-нибудь овощи. А то прямо нонсенс: дача есть, а огорода на участке нет.
Пару раз поздним вечером появлялся призрак. Однажды Тереза увидела знакомую уже девушку с отрезанной головой в окно, выключив свет и собираясь лечь в постель. Девушка бродила по двору. Тереза помахала ей, и, к ее удивлению, девушка откликнулась: подняла левой рукой свою голову с улыбкой, а правой помахала в ответ. А второй раз они задержались в саду с Ильтеном. Романтики захотелось: расстелили плед и занялись любовью под звездами. Когда Тереза увидела наблюдающую за ними девушку, испугалась за Ильтена: вдруг он боится привидений? Однако паники не последовало. Ильтена несколько напрягло состояние призрака: без головы на плечах, — но страха тот не вызвал.
— Эта женщина с Ниаенне, — сказал Ильтен.
— Ты ее знаешь? Помнишь?
— Эту — нет. — Он покачал головой. — Но среди невест были ниаеннки. И одну из них привезли умирающей. Нет, — ответил он на молчаливый вопрос Терезы, — это не была вина поставщиков. Один из поставщиков сам погиб, второй был серьезно ранен. Авария на пути из космопорта, в них врезался какой-то наркоман, алчущий необычных ощущений. Сам подох, туда ему и дорога. Вызванные легавые не понимали, что делать с девушкой, привезли ко мне. У меня она и скончалась. А перед этим умоляла только об одном: сделать все, как надо, чтобы она обрела покой и перерождение. И я очень старался, но не сумел. Ее призрак торчал на трассе, пугая ночных водителей, и в конце концов им занялись в службе охраны безопасности, что-то такое сделали…
Он посмотрел на безголовую девушку. Она не уходила, словно прислушивалась.
— Так уж ниаеннцы устроены, — проговорил Ильтен. — Если они умирают мучительной смертью, то не могут переродиться, их энергетические слепки навсегда остаются привязаны к месту, где с ними случилось несчастье. Освободить душу можно только с помощью сложного ритуала. И я не смог, где-то напутал, видать. Девушке было трудно говорить, она стонала от боли — может, и сама упустила какую-то важную деталь. Жаль, что я не знаю, как ей помочь. — Он кивнул на привидение. — Плохо ей, наверное. Вечно находиться там, где ей отрезали голову, вечно помнить об этом…
Из призрачного глаза выкатилась призрачная слеза, словно светящаяся жемчужина. Привидение явно демонстрировало, что так и есть.
— Надо попробовать разузнать об этом ритуале, — постановила Тереза. — Вернемся в город, будем шерстить интернет. Не может же быть, чтобы нигде ни слова.
Ильтен пожал плечами. Он не очень верил в успех. Когда та девушка умерла, и у него не получилось, он уже рылся в интернете. Ничего не нарыл. Тут Тикви, а не Ниаенне, нет никаких оснований ожидать, что сакральная информация о посмертии ниаеннцев будет в свободном доступе.
Лето на Т5 длится долго, а отпуск у Ильтена — всего три декады. Когда он заговорил о том, что пора уезжать, Тереза оказалась к этому морально не готова.
— Как это — домой? Я только во вкус вошла. И лето даже не думает заканчиваться. Тебе надо, ты и езжай в город. А я остаюсь!
— И что ты будешь делать здесь одна? — скептически спросил Ильтен.
— Отдыхать! Варить варенье, собирать грибы, плавать на лодке, купаться…
— Тереза, это опасно.
— Опасно варить варенье? — оскалилась она.
— Опасно одной ходить в лес и на озеро. — Терпению Ильтена не было предела. — Тебя могут украсть.
— Пусть завянут! — возмутилась она. — Я не вещь, чтобы меня красть.
— Это ты попробуй сказать тем, кто украдет.
Тереза нахохлилась. Она могла бы еще долго препираться, но Ильтен прав. Ее уже крали, и ей здорово повезло, что она смогла выпутаться.
— А если я буду ходить не одна? С Ликой, например. Или с дедом Калле.
Ильтен засмеялся.
— Тереза, ну о чем ты? Какой толк от госпожи Хэнк и господина Калле? Они не смогут защитить тебя. Уж скорее ты — их защита. От каких-нибудь случайных хулиганов или агрессивных зверушек. К тому же господин Хэнк не разрешит жене шляться по лесу или по берегу. Он в этом отношении весьма разумен.
— Ну хорошо, а с Хэнком-то я могу на охоту плавать? Или он в твоем понимании худший защитник, чем ты?
— Господин Хэнк — надежный мужик. По крайней мере в том, что касается защиты. — Ильтен вдруг вспомнил, что говорила Лика о Хэнке и Терезе. Тогда не обратил внимания, а теперь всплыло. — Тереза, а скажи-ка: он тебе нравится?
Она поперхнулась.
— В каком это смысле? В твоем профессиональном? Можешь разбор по косточкам не устраивать, я своим невооруженным дилетантским взглядом прекрасно вижу, что это не мой тип мужчины.
— Но ты ведь любишь с ним охотиться. И он вроде
