несколько более полные сведения у авторов и в надписях.
Аристотель (Пол. IV, 11–13) различает во всяком государственном строе три стороны или части (moria), устройством которых определяется его сущность и отличие от других государств, именно: а) власть совещательную (το βουλεοµενον), б) власть исполнительную, представляемую должностными лицами (το περι τας αρχας), в) власть судебную (το δικαζον). Совещательная власть есть вместе с тем и решающая и в качестве таковой стоит во главе государства (κυριος της πολιτειας): ей принадлежит законодательство, решение вопросов о войне и мире, союзах и договорах, о жизни и смерти граждан, наконец, выбор должностных лиц и принятие от них отчетности. В олигархических государствах эта верховная власть принадлежала одной только части гражданской общины. В крайних олигархиях правительствующая корпорация соединяла в своих руках все три стороны власти, но в умеренных, где господствующее сословие было велико и потому не могло непосредственно заведовать всеми государственными делами, необходимо было большее или меньшее ее разделение.
В некоторых олигархиях верховная власть была предоставлена собранию всех полноправных граждан. Так, например, в Локрах собрание тысячи имело законодательную власть (Полиб. XII, 16), в Опунте – решало вопросы о договорах (Inscr. Gr. ant. 321). В других власть совещательная и решающая была предоставлена совету, а одно его отделение ведало текущими делами. Большой совет состоял обыкновенно из довольно значительного числа полноправных граждан; от совета в демократических государствах он отличался тем, что члены его избирались обыкновенно (из граждан старшего возраста, почему в некоторых государствах совет назывался γερουσια) не на один год, а пожизненно, и потому, в сущности, были безответственны. Так, например, из пожизненных членов состояли герусии в Спарте, Элиде и критских городах, также афинский ареопаг. В Книде был совет из 60 членов, носивших название αμνημονεξ и облеченных неограниченною и бесконтрольною властью; членами его могли быть только старшие в роде (Плут. Греч. вопр. 4). Замечательное олигархическое правление было в фокейской колонии Маcсалии: совет из 600 пожизненных членов (τιµουχοι или οιεξακοσιοι), избранных из числа граждан, имевших детей и происходивших не менее чем в 3-м поколении от граждан, имел в своих руках правительственную власть; 15 членов этого совета занимались текущими делами; из них трое были председателями и из этих трех один был представителем всего государства. Это благоразумное и умеренное (ευνοµωτατον по отзыву Страбона) устройство долгое время существовало в Массалии без всяких изменений[13]. В Эпидавре принимали участие в управлении только 180 человек (вероятно, представители дорических фамилий по 60 из каждой филы), из числа которых выбирались «советники» с титулом αρτυνοι. Простой народ жил по деревням и носил насмешливое название κονιποδες, т. е. люди с запыленными ногами, босоногие (Плут. Греч. Вопр. 1). В Коринфе после свержения тирании Кипселидов во главе правления поставлены были προβουλοι в числе 8 человек, а совещательную власть имел совет (βουλη или γερουσια), вероятно, из 80 членов (Николай Дам. 609; Диод. XVI, 65).
Исполнительная власть находилась в руках различных магистратов, круг деятельности которых трудно определить по имеющимся указаниям. Можно заметить, однако, что сроки их службы в олигархиях обыкновенно были продолжительнее и сфера деятельности шире, нежели в демократиях. В виде примера можно указать на спартанских эфоров, критских космов, милетских пританов и др. В древнейших олигархиях все отрасли государственного управления находились в заведовании немногих высших чиновников; но с течением времени, с развитием государственной жизни и осложнением задач управления количество должностных лиц все более и более увеличивалось, и занятия их специализировались как в демократиях, так и в олигархиях. Они были избираемы различным образом в различных государствах: или особым классом избирателей, или всеми аристократами; а иногда и народ принимал участие в избрании. Встречается и избрание по жребию, которое собственно служит признаком демократического устройства, но существовало и в государствах с аристократическим образом правления, потому что, как уже замечено выше, в тесной среде аристократов существовало полное равенство.
Во многих государствах и после уничтожения царской власти было удержано имя царя, преимущественно из видов религиозных, так как царь в древние времена был представителем народа по отношению к богам (ср. Арист. Пол. III, 9, 8). На о. Самофракия царь сменялся ежегодно, был эпонимом года и, по словам Тита Ливия (XLV, 5), еще в 168 г. до Р. X. был там summus magistratus. В Мегарах и их колониях, как видно из надписей, цари были также ежегодно сменявшимися чиновниками и имели эпонимию. В Афинах, как известно, царем назывался второй из 9 ежегодно сменявшихся архонтов. Упоминаются такие цари-чиновники в Хиосе, Милете, на островах Аморге, Самосе и др. В некоторых государствах, как, например, в Элиде, Киме и Митилене были целые коллегии таких «царей». Плутарх рассказывает (Греч. вопр. 2), что в Киме по окончании срока службы царей их деятельность подвергалась обсуждению в ночном заседании совета, причем тюремный пристав (φυλακτης) выводил царей за руку из заседания и держал под арестом до тех пор, пока совет тайным голосованием не решал, виновны ли они в чем-нибудь или нет.
В некоторых государствах высшею исполнительною властью были облечены πρυτανεις, например, в Коринфе, где после свержения царской власти пританом был старший из Бакхиадов. Название пританов встречается преимущественно в городах ионийских, в дорийских же (именно в городах Пелопоннеса и их колониях) высшие магистраты чаще всего назывались δαµιουργοι. Встречается много и других названий магистратов.
Глава 5. Начало борьбы народа с олигархией. Первые законодательства
Заняв господствующее положение в государстве, знатные и богатые роды стремились навсегда удержать его за собою. Низший класс народа был совершенно исключен из участия в государственном управлении, и положение его было несравненно тяжелее, чем во времена монархического правления. Правда, на первых порах аристократия, по-видимому, не отделяла своих сословных интересов от интересов всей общины; она была впереди на поле битвы и считала за честь жертвовать своею жизнью для блага родины (отголоски такого рыцарского духа донеслись до нас в стихотворениях Тиртея и Каллина). Но последующие поколения аристократов, предавшись роскоши и изнеженности, стали смотреть на управление государством как на средство к своему обогащению; они надменно обращались с бесправным народом, держали его в тяжелой экономической зависимости и позволяли себе против него жестокие и насильственные поступки.
Следствием такого положения дел было то, что в сердце народа стало мало-помалу развиваться недовольство против знати. Ее господство держалось крепче и дольше там, где народ занимался преимущественно земледелием; живя разбросанно по деревням, занимаясь тяжелым трудом и редко посещая город, где жила знать, народ не имел возможности сплотиться и действовать сообща с целью сбросить с себя тяжелое иго олигархов. Кроме того, консервативное настроение и политическое равнодушие вообще являются отличительными чертами земледельческого населения. Иначе было в приморских городах, преимущественно в колониях, где вследствие новых
