Марии нельзя, но вы-то со мной выпьете, Саша?
— С удовольствием! Дорогая, ты же не против? — глаза его смеялись, решил меня позлить.
— Не против. Я сюда поужинать пришла. А ты как хочешь. Но не долго, пожалуйста, я устаю быстро, так что поедим и пойдем к себе.
— О! — удивилась Дана, — у вас здесь номер? Не пустите к себе переночевать?
Я чуть не подавилась салатом, а Гаранин, как ни в чем не бывало ответил:
— Боюсь, что двух дам я не выдержу. Моя девочка очень капризна, гормоны, знаете ли.
Я пнула его ногой под столом, а он мило мне улыбнулся, притянул к себе и чмокнул в щеку.
За столиком воцарилась тишина и мы приступили к трапезе. А вот в самом кафе уже играла музыка, бармен делал коктейли и кофе. Народу было много и сидеть им там предстояло, как минимум до утра. Несколько человек стояли у бара, зал был переполнен. Я решила выпить кофе и пошла к барной стойке.
— Капучино.
— Классический? Есть с лавандой или карамельный? — спросил бармен.
— Лавандовый, — ответила я.
— Какая задница! — услышала я над ухом и почувствовала, что кто-то конкретно схватил меня за названное место.
Я развернулась, но ничего сказать не успела, рядом мгновенно оказался Валерий.
— Руки убрал и отошел, — он навис над нахалом.
— А ты кто? — надменно спросил обидчик, разворачиваясь к Гаранину.
Мужчина был невысок, широк в кости и грузен. Перебитые нос и уши показывали, что их хозяин владел какими-то боевыми искусствами. Рядом с ним стояло два таких же «колобка».
— А это важно? — прищурился мой «жених».
— Пошел ты! — мужик толкнул Гаранина в плечо.
Валерий взял меня за талию, поднял и усадил на барную стойку. Офигевший бармен еле успел убрать мой капучино. Потом мой кавалер повернулся к наглецам…, а дальше я не поняла что случилось. Все произошло очень быстро, а в полумраке зала можно было только разглядеть, как мелькали руки, ноги и головы. Вокруг дерущихся образовался полукруг. Когда противник был повержен, Валерий подошел ко мне, обнял за талию и положил голову мне на колени.
Сказать, что я испугалась, не сказать ничего. Я дрожащими руками погладила его по волосам.
— Ты как? — прошептала я.
— Пойдем к себе? — он поднял голову и посмотрел мне в глаза.
Я кивнула, пытаясь проморгаться, потому что в глазах стояли слезы. На щеке Валерия была кровь. И на руках тоже. Он снял меня с барной стойки, взял за руку и увел из кафе.
___________
Несессер* — специальный контейнер (сумка, барсетка, кошелек, футляр, шкатулка) для хранения мелких предметов (средств гигиены, косметики, маникюра и т. д.
Глава одиннадцатая
— И что это было? — спросила я, когда мы зашли в номер.
— Никто не смеет подходить к моей женщине, — буркнул Гаранин, плюхаясь на покрывало кровати, больше сесть в номере было не на что.
— А ты не зарвался? — я стояла напротив, уперев руки в боки, — я не твоя женщина!
— Послушай, Юль, — он устало потер лицо руками, размазывая по щеке кровь из пореза, костяшки пальцев были разбиты в кровь, — я очень благодарен за все, что ты для меня делаешь. Благодарен за то, что ты мне поверила. Но объясни, почему ты все воспринимаешь в штыки? Как маленькая девочка.
Валерий вопросительно посмотрел на меня, отняв руки от лица.
— Извини, — я опустила глаза, — давай я руки тебе обработаю. И на лице сильный ушиб и кожа рассечена.
— Чем? — устало спросил он, — сейчас вымою с мылом, да все.
— У меня все с собой.
Я открыла свой несессер, достала оттуда перекись и ватные диски. Левая скула на глазах наливалась, приобретая синеватый оттенок и была рассечена. Я дотронулась ватным диском с перекисью до раны, чтобы промыть и остановить кровь. Гаранин вздрогнул, сжал челюсти, но промолчал.
— Потерпи немного, — я наклонилась к нему и подула на рану, — надо продезинфицировать и заклеить.
Лучше бы я этого не делала: подула и утонула в этих зеленых бездонных глазах.
— Если мы так будем обрабатывать мне раны, то и к утру не закончим, — осипшим голосом сказал Валерий, за руку притянул к себе на колени. Свободной рукой удержал меня за затылок и поцеловал в губы.
Я попыталась сопротивляться, а потом… «А почему бы и нет?». обняла его за шею обеими руками и ответила на поцелуй.
Это было о… Как это было?! Ошеломительно! Офигительно! Очешуительно! Голова закружилась, ноги ослабели, хорошо, что я сидела. По телу прокатилась волна и почти унесла меня …. Очнулась я от стона Валерия. С трудом оторвалась от него.
— Что? Больно? Где? — испугалась я.
— Там, — прошептал Гаранин, указывая глазами вниз, — если ты так будешь двигать бедрами у меня на коленях, только поцелуями дело не ограничится. Нельзя быть такой мозгосносительной!
Я чувствовала бедром его возбуждение, зрачки глаз были огромными, руки крепко прижимали меня к себе.
— Нам надо заклеить твою скулу и обработать руки, — я попыталась вскочить с колен, но он удержал меня.
— Не так быстро, еще хотя бы минуту, — он уткнулся носом мне в шею, обжигая горячим дыханием.
Наконец я смогла встать. Стараясь не смотреть в глаза Гаранину, я заклеила пластырем порез на лице, обработала перекисью костяшки пальцев, выбросила в мусор грязные ватные диски, собрала все обратно в несессер. Я тянула время, придумывая себе дела.
— Может все-таки успокоишься уже? — спросил он, все так же сидя на кровати, — я не буду приставать, если тебе это неприятно, — мы оба устали, давай ложиться спать.
— Хорошо, — тихо ответила я.
Вдруг в комнате погас свет. Я замерла.
— Так, — сказал Валерий, — нервничать не причин. Нам ничто не угрожает. Скорее всего отключили свет. Ты посмотри, что на улице то творится.
Гаранин поднялся, вышел в коридор. Там тоже была темень. Из соседних номеров выходили люди, интересуясь что произошло. Наконец с лестницы послышался голос администратора:
— Без паники! У нас все отлично! Просто проблемы на линии из-за урагана. Как только непогода закончится, свет сделают. А сейчас все отдыхать!
— Слышала? — хмыкнул Валерий, возвращаясь в номер и закрывая дверь за замок, — спать ложимся.
Он снял толстовку и футболку, стянул джинсы и лег в кровать под одеяло.
— Раздевайся, я отвернусь.
— Я так, — пробормотала я, укладываясь на кровать поверх покрывала и одеяла.
«В комнате жарко, если не раздеваться, то можно не накрываться», — подумала я.
— Ты так и будешь одетой спать? — услышала я за спиной, — Юль, честное слово, приставать не буду. Нам обоим надо хорошо отдохнуть. Раздевайся, залезай под одеяло. Отопление здесь
