добрых и искренних людей. Скрывшись за высокими кустами и сидя на корточках, Мирина отстегнула мешочек от пояса и достала несколько амулетов, вручая их прямо в руки Тихомиру.
— Когда уходила от вас, приметила, что землянка ваша не защищена. — Девочка цепко ухватилась за тоненький ствол рядом растущей березки и вдумчиво провела пальцами по коре. — Один положи рядом с спальным местом, а лучше в сене спрячь, чтобы не нашел никто. Знаю, что второй повесить на стену не сможешь, а потому лучше между досок скрой, у тебя рядом с потолком как раз место есть. Третий в очаг брось, чтоб сгорел дотла и дым трав полностью пропитал ваш дом. Четвертый на пороге оставь, да так, чтобы взрослые не заметили — можешь и закопать. Пятый же с собой носи, если силы прошлых оберегов не хватит и беда придет, подожги и себя окутай дымом.
Выслушав инструкции, Тихомир задумчиво повертел в руках амулеты из трав и засунул их в свой мешочек, один оставляя в руках.
— Этот прямо сейчас использую, — серьезно проговорил он, с готовностью глядя на подругу. — Я уже знаю место, где его лучше всего закопать.
— Не стесняйся просить помощи у сестры, — вежливо напомнила Мирина и поднялась на ноги. Проверив территорию на наличие людей, она поманила мальчишку за собой. — Сестра, как никак, не меньше тебя переживает. Будет лучше, если вы сделаете это вместе.
Тихомир поднялся на ноги и последовал за девочкой, раздумывая над ее словами.
Выходя из-за полуземлянки, ребята непринужденно сели на траву и стали разглядывать небо. Мирина мягко вытащила из земли несколько травинок и начала сплетать их в незамысловатый узор. Мальчишка, отвлекшись от мыслей и созерцания неба, переключил внимание на ручную работу подруги, с интересом всматриваясь в получившийся узор.
— Я думал, Горица не любит амулеты делать, — задумчиво хмыкнул Тихомир и перевел взгляд на густые облака, заволакивающие горизонт. — Я как-то сдуру попросил ее оберег для меня сотворить. Настолько тяжелого взгляда я еще в жизни не ощущал.
Тихомир тут же поежился, а Мирина отвела взгляд на амулет в руках. Простой узор, выполненный небрежно, напомнил юной знахарке о самом первом сотворении амулета.
— Батюшка! — с веселым криком Мирина влетела в небольшую землянку, по пути случайно сбив охапку травы. — У меня получилось сделать настоящий амулет! Прямо как у тебя!
Вдохновленная девочка с непониманием оглядела печальную бабушку и бледного отца, лежащего на сене. Мужчина быстро послал грустную улыбку дочке и зажмурился от боли.
— Мирина, быстро вышла на улицу! — реакция Горицы не заставила себя ждать, и женщина быстро махнула рукой девочке, протирая лоб мужчины влажным полотенцем. — Ну, иди!
Обескураженная внучка не поняла подобного отношения к себе, а потому быстро шмыгнула за дверь, дабы не навлечь на себя беду. Обеспокоившись, девочка не захотела уходить далеко от отца с бабушкой, а потому тихо прикрыв дверь, стала разглядывать комнату через щель. Ну и что, что ее учили не подслушивать? Было ясно — с батькой что-то произошло, а значит Мирина не собиралась оставаться в стороне. Из-за небольшого расстояния от двери до Горицы, голоса было хорошо слышно, чем маленькая девочка и воспользовалась.
— Это ж нужно было можжевельником отравиться! — недовольно ворчала Горица. — Дурак, я же говорила, не пробуй снадобья без моего ведома!
— Я должен был проверить, можно ли давать настойку остальным. Сама знаешь, животные не ведутся даже на самые сладкие запахи ядовитых растений, — задыхаясь, прошептал темноволосый мужчина. — Как видишь, принимать это варево соседям не стоит.
Женщина недовольно покачала головой и бросила нервный взгляд на опустошенный кувшин воды. Холодная рука дотронулась до руки Горицы, и она снова, не без усилий посмотрела на сына.
— Позови Мирину.
Голос мужчины совсем ослаб. Глаза потихоньку тускнели, лицо бледнело с каждой секундой все больше и больше. Горица встрепенулась и с мольбой обратилась к сыну.
— Истислав, не губи дитя! Она еще мала, не сможет видеть тебя таким!
Истислав нашел в себе силы понимающе кивнуть. Его глаза совсем поблекли, дыхание перестало быть частым — лишь редкие, прерывистые вздохи разрезали тишину в доме.
— Пожалуйста, позаботься о ней.
Горица всполошилась и с силой сжала ладонь сына — но было уже поздно. Безжизненный взгляд мужчины вперился в потолок и замер. Последний вздох вышел из него, когда по щеке матери скатилась горькая, полная скорби слеза. Испуганный вздох сорвался с губ Мирины, когда та увидела лицо отца. Картина перед глазами выглядела настолько ненастоящей, что Мирине почудилось, что она видит это во сне. Казалось, отец только притворяется мертвым. Будто сейчас встанет с кровати, посмеется и скажет, что все было шуткой. Но он не вставал. Хотелось подбежать к нему, потрясти за плечи и сказать, что все будет хорошо. Хотелось увидеть снова его улыбающиеся глаза, гордую улыбку. Но ноги будто приросли к земле. Тело не хотело, не могло двигаться. И с каждой секундой надежда таяла, как снег под палящим солнцем, а сердце девочки сжималось от горя все сильнее и сильнее, пока нарастающий звон в ушах не перекрыл всю боль. Соленые слезы непроизвольно брызнули из глаз, вдруг стало так одиноко и страшно, что в сердце черным комом начала зиять пожирающая пустота. Самый дорогой человек, что у нее был, ушел. И он больше не сможет вернуться. Никогда.
С мамой расставаться было легче — Мирина никогда ее и не видела. Умила отдала жизнь за собственное дитя, что не смогло даже заглянуть в ее глаза и почувствовать материнское тепло. Заботиться о ребенке без матери было тяжело, но Истислав, до поры до времени, справлялся с этой ношей. Горица часто помогала ухаживать за внучкой, и потому Истиславу удавалось обеспечивать семью кровом и ествами.[2]
— Мира! — как сквозь туман прозвучало родное имя, и девочка всполошилась, поворачивая голову к источнику звука. Оказалось, это была ее родная бабушка. — Совсем пропала, где ж твои мысли летают-то?
— Тут я, тут, бабенька, — очнувшись от воспоминаний, Мирина встала с травы и быстренько отряхнула юбку.
По левую сторону от Горицы послышался гомон, и женщина нетерпеливым жестом поторопила внучку. Вместе они направились к небольшой кучке народу, стоящей возле землянки семейства Невзора. Его родители взволнованно оглядывали сборище жителей, словно пытаясь найти кого-то среди них. Подойдя к людям, Горица с внучкой внимательно оглянулись. Отсутствовал только один юноша. Люди непонимающе переглядывались. Тихие перешептывания прервал твердый голос Духовлада.
— Дорогие семьи, — мужчина начал свое обращение и указал рукой на встревоженных родителей. — Вчера вечером Невзор вместе с друзьями направился в лес. По словам Баламута, они разделились,
