то, что я никогда не хотела поднимать с глубин своей памяти. Возможно, это было что-то родом из детства, а может, просто не понимала, насколько глубоко травмирована тем, что называлось счастливым браком.
Моя ошибка была в том, что я не знала, что обычно делают в таких случаях. Что объятий моего похитителя было бы достаточно, чтобы я успокоилась и уснула. То ли гордость, то ли нежелание показывать кому-то свою боль остановили меня от того, чтобы нажать ту самую кнопку.
Я не жалела. И не боялась. Иными словами, у меня было ощущение, что я стремительно слетела с горной вершины. Не травмировалась. Не убилась. Просто вернулась туда, откуда так сильно стремилась убежать. Но частичка меня навсегда осталась на той запредельной высоте, и без нее я тонула в непонятном, глубоком отчаянии.
Так и заснула в слезах, не найдя в себе смелости нажать кнопку. И хоть утром силы вернулись, я все еще чувствовала себя растерянной и заблудившейся среди двух миров — нового и старого.
Приняв контрастный душ и рассудив, что тренировка должна поставить пошатнувшийся рассудок на место, я поспешно переоделась в спортивный костюм. Оставалось только найти Аленку, которая в этот раз почему-то задержалась…
Стук в двери прервал поток мыслей.
— Входи, я в зал собираюсь, — стараясь говорить бодрее, произнесла я. Незачем этой девчонке знать, что со мной происходило вчера, и какую роль во всем этом играл ее босс.
— Доброе утро, Милана.
О нет. Я застыла на месте, ощутив, как тело сковывает цепями холода и чужой воли. Забытые за ночь слезы царапнули горло, словно кристаллы льда. Сердце забилось быстрее, но я все равно стояла на месте, не в состоянии ответить или пошевелиться.
— Милана, — сухой холодный голос добавил шрамов сознанию. Невыносимо его было слышать после того, что вчера произошло между нами. — Я собираюсь войти.
Это могло означать только одно.
Любая другая девушка, а может, и я сама кинулась бы к зеркалу поправлять прическу и макияж… если бы все сложилось иначе. К сожалению, я бала избавлена от подобной необходимости. Все, что от меня требовалось — самой завязать себе глаза и встретить хозяина как обычно. Слепым котенком.
И что-то подсказало мне, что это еще самая романтическая часть приветственной церемонии. Что вскоре мне придется также снимать с себя одежду и опускаться на колени.
— Сейчас… — страх полоснул по дрожащему телу. Я поспешно натянула повязку, завязывая глаза. Сейчас я не готова была ни к каким протестующим подвигам. Учитывая то, что со мной творилось, было вполне понятно, что наказание просто убьет.
Почему я так боялась каких-то репрессий, зная, что смогу все остановить одним словом? На этот вопрос у меня не было ответа.
Ноги дрожали, и я опустилась на диван. Только вздрогнула, когда открылась дверь.
Его шаги неспешно приближались. Я чувствовала грацию сильного и, несомненно, опасного хищника. Похожу, мое право голоса ничего не изменит. Его власть всегда будет довлеющим фактором.
Не осознала, что сложила руки и спрятала их между колен. Как и то, что ожоги пережитого уже не болят, а пульсируют предвкушающей сладостью, транслируя искры в низ живота, между сжатых бедер.
— Доброе утро… хозяин.
Мои губы дрожали. Несмотря на спирали влечения к нему, уязвимость лишала возможности в полной мере насладиться приятными ощущениями.
Он остановился напротив, и вновь я почувствовала его взгляд, похожий на сверхточный сканер. Мужчина проникал в мое сознание. И скрыть свои истинные эмоции от него было невозможно.
— И все равно, что-то помешало тебе нажать кнопку. Риторический вопрос, но ответ был бы желателен.
«Потому что ты сам мог прийти, если знал, как меня будет ломать!» — едва не закричала я, но вместо этого лишь сильнее стиснула зажатые между коленками ладони.
Мне казалось, я не смогу произнести ни слова. Но неожиданно у меня получилось.
— Я просто хотела спать. Очень устала. Вы сказали, «если захочу поговорить». Я не хотела.
— Куда интереснее было взращивать химер в своем сознании и рыдать в подушку?
Его слова не сразу дошли до меня. Я вскинула голову.
— В комнате нет камер. Успокойся. Я просто прекрасно знаю, какие последствия у сабспейса.
Не знаю, о чем он говорил. Слово «сабспейс» в тот момент у меня ассоциировалось с каким-то сортом кокаина. Неужели меня чем-то накачали? В это было поверить куда легче, чем в то, что я сама вчера тянулась к своему хозяину, как благодарная мурлыкающая кошка.
— Все уже хорошо.
— Я вижу. Сколько ты не плакала, напомни?
Интересно, когда мы успели об этом поговорить? И откуда в таком случае ему известно, что с первого дня рождения Мики я запретила себе подобную слабость?
— Долго. Вы решили дать мне вспомнить, что это такое?
— Решил. Но совсем не потому, что хочу причинять тебе боль. Просто вчера наша сессия вышла из-под контроля. — Он сел рядом и коснулся моей щеки. Несмотря на напряжение во всем теле, я не вздрогнула и не отшатнулась. — Ты просто свела меня с ума своей готовностью и жаждой идти дальше. И я не ожидал, что ты так быстро улетишь.
— Я никуда не летала…
— Ты еще не готова к подобному. Мне тоже следовало сбавить обороты.
Его близость расслабляла и успокаивала. Ощущение тепла от его пальцев, осторожно поглаживающих мои скулы и виски, каплей за каплей растапливало лед скованности. Совсем недавно я чувствовала себя лишь песчинкой в море подминающей власти своего владельца, а сейчас это ощущение уходило.
Он умело программировал во мне то, что сам желал видеть. Сейчас хозяин хотел, чтобы я не чувствовала себя беззащитной и ущемленной.
— Все же хорошо… вы ничего такого не сделали… — я не могла поверить, что это говорю. Но ведь это было действительно так. Даже в моих слезах и ночной рефлексии не было его вины. Я просто гасила свои взбунтовавшиеся эмоции таким вот нестандартным способом.
— На самом деле, я сделал достаточно. На первой сессии не фиксируют и не связывают. В идеале, оговаривают все допустимые воздействия. И на поводу у саб не идут.
Кажется, ему удалось меня успокоить настолько, что я едва не запротестовала. Я же начала лететь в манящую пустоту только тогда, когда мне связали руки. Без этой демонстрации власти картина была бы не полной. Не сказала ничего только потому, что не хотела признаваться в том, что мне это нравится, наверное, куда сильнее, чем должно было.
— Допустимые воздействия? Это как в том фильме, про «50 оттенков»?
Что-то промелькнуло в сознании. Ощущение дежавю. Я уже где-то слышала…
