остальные эти маленькие уроды?
- Ага.
- Рой... Я не думаю, что она...
- Даже не начинай этого, ладно? Она не одна из них, я обещаю тебе. Эти дети не могли чувствовать, что она может. У неё всё ещё есть здравый, хотя, возможно, израненный навечно, разум.
Стэйси это не убедило. Я вздохнул и сказал ей:
- Послушай, я тебе покажу, просто помоги мне выбраться отсюда, и ты увидишь, хорошо?
- А если она не в "здравом уме", что ты будешь делать? Знаешь, ты не совсем в боевой форме.
- Послушай, мы зашли так далеко, ясно? Мне было бы спокойнее, если бы я знал, что мы, по крайней мере, сделали то, ради чего пришли сюда.
Мы двое просто смотрели друг на друга, зайдя в тупик. Признаюсь, я не мог винить её за то, что она так думала. У неё была очевидная точка зрения на одну вещь; я был не в той форме, чтобы бороться (или даже пытаться) за выход из любой ситуации, которая могла возникнуть. Не говоря уже о том, что рассказала мне сама Амелия о том, как она вообще выбралась из этой тюрьмы.
Хотя у неё не было выбора. Ей пришлось уйти, верно? Однако это увело мои мысли в другом направлении. А как насчёт других детей, тех, которые ДЕЙСТВИТЕЛЬНО одичали, они потеряли себя добровольно? В большинстве случаев я бы без колебаний ответил "нет". Ради Христа, они были детьми, и притом пленными. Конечно, они бы не сделали этого ни с собой, ни друг с другом, если бы им... Пока им...
Если только им не пришлось.
Я был на грани признания своей точки зрения, когда она уступила и сказала, указывая на дверь:
- Хорошо, тогда пойдём. Ты сказал, что она была там?
Я кивнул, и она взяла меня за руки.
- Ну, давай же.
Она напряглась, пытаясь потянуть меня за собой. На секунду я не мог не задаться вопросом, как, чёрт возьми, эти дети смогли тащить мою задницу, а моя взрослая сестра делает всё, что может, чтобы только сдвинуть меня с места. Что бы там ни придумал Человек-Свинья, это очень мощное дерьмо.
Она смогла перетащить меня через пол к двери, прежде чем ей пришлось остановиться, чтобы отдышаться. Затем она открыла дверь и ахнула. Я выгнул шею и увидел, что вместо меня в этой комнате повесили другого бедного ублюдка. Кто бы это ни был, это был молодой человек, лет шестнадцати или семнадцати, возможно. Без головы, а руки и ноги были связаны за спиной мясным шпагатом.
- Что за...
- Стэйси! - я позвал её, привлекая её внимание ко мне. - Забудь об этом, давай.
Она перевела взгляд между мной и парнем, висящим впереди, прежде чем снова взять меня за руки. Она тащила меня примерно до середины коридора, прежде чем ей пришлось снова остановиться.
- Чёрт, Рой... - простонала Стэйси. - Я не знаю, смогу ли я продолжать так тянуть тебя за собой.
Я ничего не сказал на это. Справа я снова услышал тихий голос Амелии.
- Ты в порядке?
Я оглянулся и увидел, как она вылезает из своего укрытия, которое было раньше.
- Боже мой, я думала, они собираются... - она пошла дальше, глядя на Стэйси.
- Я так понимаю, ты Амелия? - спросила Стэйси.
Амелия кивнула.
- Откуда ты знаешь моё имя? Ты тоже видела плакат?
- Можешь быть уверена в этом, я сделала то же самое, что и этот коренастый здесь, и благодаря этому гению, теперь мы оба улавливаем разные вкусы этого ада.
Я немного усмехнулся. Предоставил Стэйси и её деревенскому акценту возможность немного развлечься в ужасной ситуации.
- Амелия, это моя двоюродная сестра Стэйси.
Она посмотрела на неё и застенчиво помахала рукой, прежде чем снова посмотреть на меня.
- Амелия, мы собираемся выбраться отсюда, все трое, но для этого нам нужна твоя помощь.
- Моя помощь? - спросила она, прижимая руки к груди.
- Да, подумай на секунду. Ты когда-нибудь видела выход из этого места?
- Выход?
- Да, типа... типа аварийного люка, или двери подвала, или чего-то ещё. Что-нибудь, что могло бы вывести нас наружу?
Она на мгновение огляделась, сузив глаза в разных случайных местах комнаты.
- Я... я не могу вспомнить наверняка... - она сморщила лицо и задумалась.
- Очень большая помощь, - заметила Стэйси, насмехаясь.
- Я... прости, я пытаюсь, просто... я не знаю, - она лихорадочно провела руками по волосам.
- Тсс, всё в порядке. Тогда давай двигаться дальше. Мы разберёмся с этим вместе.
- Разберёмся как? - спросила Стэйси. - О, ты имеешь в виду, что нужно перемещаться по этой адской дыре вслепую, и без того, чтобы тебя зарезали? - она бросила взгляд на Амелию, которая из-за этого съёжилась.
- Эй, давай, хватит. Это не её вина, ладно?
- Серьёзно? - спросила она, саркастически хихикая. - В третий раз, дорогой братик, напомни мне, какого чёрта мы вообще здесь делаем?
- Пытаемся сделать что-то хорошее, сохранив хотя бы ОДНУ человеческую жизнь, ясно? Видит Бог, я ни на что не годен, но, чёрт возьми, я не уйду, не сделав ОДНОГО дела, ради которого всё это заварилось!
После этого комната погрузилась в тишину. Стэйси стояла там, прищуриваясь, глядя на меня, как будто она разрывалась между желанием прыгнуть на меня и надрать мне задницу, или уступить ещё одно очко. Амелия сжалась до колен и прижала их к груди, наблюдая за этим так, как будто она наблюдала за своими родителями, которые спорят, совершенно не понимая, что и почему говорят.
Тишину нарушила Стэйси утомлённым вздохом.
- Рой, ты знаешь, что это её не вернёт.
Её лицо сменилось с саркастического снобизма на выражение мрачного реализма, как будто она говорила кому-то, что его любимый человек не выживет. По крайней мере, меня это так поразило, как будто она сказала мне, что Бонни мертва. С той лишь разницей, что никаких доказательств этому не было. Она всё ещё могла быть там, ожидая, когда её всё-таки найдут.
- Кого? - спросила Амелия, высунув голову из рук, как суслик.
Её голова вертелась взад и вперёд между мной и Стэйси. Оглянувшись на меня, она робко спросила:
- О ком она говорит, кого не вернуть?
Стэйси коротко переводила взгляд с меня на неё и обратно на меня.
- Никого, -
