— Мне так его не хватает, — прошептала Мэри.
Квиллерену захотелось обнять ее, успокоить, но он сдержался и сказал:
— У вас был шок, и вы все это время жили вдвоем со своим горем. Нельзя держать его в себе. Почему бы вам не рассказать мне обо всем, что произошло в ту ночь? Может, так будет лучше.
Его голос был проникновенен и нежен. Глаза мисс Дакворт покрылись влагой. Справившись со слезами, она проговорила:
— Самое ужасное то, что мы в последний совместный вечер поссорились. Я была раздражена. Энди… сделал нечто… что меня вывело из себя. Он пытался загладить свою вину, но я весь вечер его отталкивала.
— А где вы ужинали?
— Здесь. Я приготовила мясо по-борделезски, но неудачно. Мясо оказалось жестким, да еще мы повздорили, и в девять вечера он пошел к себе в магазин. Сказал, что кто-то придет посмотреть на люстру: женщина из пригорода приведет мужа.
— Он сказал, что вернется?
— Нет. Только холодно попрощался. Но, когда он ушел, мне стало так плохо, и я решила пойти к нему и помириться. Вот тогда я и нашла его…
— Магазин был открыт?
— Задняя дверь. Я вошла через черный ход с аллеи. Не просите меня рассказывать, что я увидела!
— Что вы сделали?
— Не помню. Айрис говорит, что я прибежала к ним, и Си Си вызвал полицейских. Еще она говорит, что отвела меня домой и уложила спать. Я ничего не помню.
Увлекшись разговором, она не услышала низкого ворчания на кухне — сначала очень тихого.
— Мне не следовало рассказывать вам об этом, — произнесла Мэри.
— Хорошо, что вы сбросили с себя эту тяжесть.
— Вы ведь не будете об этом писать, правда?
— Не буду.
Мэри вздохнула и замолчала. Квиллерен курил трубку и восхищался ее большими подведенными глазами. Теперь они потеплели и были поистине прекрасны.
— Вы оказались правы, — проговорила мисс Дакворт. — Мне стало лучше. Много недель подряд, каждую ночь, мне снился страшный сон, такой яркий, что я начинала принимать его за явь. Я чуть не сошла с ума! Я думала…
В этот момент тревожно залаяла собака.
— Что-то случилось! — вскочила Мэри, ее глаза расширились и застыли.
— Я пойду посмотрю, — сказал Квиллерен.
Хепльуайт лаял, глядя в заднее окно кухни.
— В конце аллеи полицейская машина, — сообщил журналист. — Оставайтесь здесь. Я узнаю, в чем дело. Есть черный выход?
Он спустился по узкой лестнице и вышел в отгороженный стеной сад, но на калитке в аллею висел замок, и ему пришлось вернуться за ключом.
К тому времени, когда он наконец добрался до места происшествия, прибыла машина из морга. "Мигалки двух полицейских автомобилей отбрасывали на снег голубые отсветы, лица нескольких прохожих и фигуру, лежавшую на земле. Квиллерен подошел к одному из полицейских:
— Я из «Бега дня». Что здесь произошло?
— Обычное дело, — усмехнулся человек в форме. — Перебрал «антифриза».
— Знаете, кто это?
— Конечно. У него полный карман кредитных карточек и платиновый идентификационный браслет с бриллиантами.
Когда тело укладывали на носилки, журналист подошел поближе и узнал пальто.
В саду его ждала Мэри. Тепло одетая, она тем не менее вся тряслась мелкой дрожью.
— Ч-что случилось?
— Просто пьяница, — ответил Квиллерен. — Идите-ка лучше в дом, пока не простудились. Вы дрожите.
Они поднялись наверх, и журналист прописал обоим горячее питье.
Мэри грела руки о чашку кофе, а он вопросительно смотрел ей в лицо.
— Вы говорили мне — как раз перед тем, как пес залаял, —о своем повторяющемся сне.
Она содрогнулась.
— Это был кошмар! Я, видимо, чувствовала себя виноватой из-за того, что поссорилась с Энди в тот вечер.
— Что вам снилось?
— Мне снилось… Мне постоянно снилось, что я толкнула Энди на этот шпиль!
Квиллерен немного помолчал.
— В вашем сне может быть зерно истины.
— Что вы имеете в виду?!
— Я склоняюсь к тому, что смерть Энди — не случайное падение с лестницы.
Когда он произнес это, в усах снова по-знакомому начало покалывать. Мэри не согласилась:
— Полиция сказала, что произошел несчастный случай.
— А они его расследовали? Они приходили к вам? Они должны были спросить, кто нашел тело.
Она покачала головой.
— Они спрашивали соседей?
— В этом не было необходимости. Несчастный случай — и все. Откуда вы взяли, что это могло быть… чем-то другим?
— Один из ваших разговорчивых соседей… Этим утром…
— Чепуха.
— Я подумал, что для таких слов у него должны быть какие-то основания.
— Просто легкомысленная болтовня. Зачем кому-нибудь всерьез такое говорить?
— Не знаю.
Квиллерен добавил, видя, как глаза Мэри раскрываются все шире:
— По странному совпадению, человека, сказавшего мне это, сейчас везут в морг.
Он не знал, его ли слова или неожиданно раздавшийся телефонный звонок были тому причиной, но Мэри словно окаменела. Телефон продолжал звенеть.
— Мне ответить? — предложил Квиллерен, взглянув на часы.
Она заколебалась, потом медленно кивнула.
Он нашел телефон в библиотеке.
— Алло?.. Алло?.. Алло?.. Повесили трубку, — сообщил журналист, вернувшись в комнату. Потом, заметив, как Мэри бледна, спросил:
— Вам уже так звонили? Были странные звонки? Поэтому вы и не спите ночами?
— Нет, я всегда была совой, — произнесла она, стряхивая оцепенение. — Мои друзья это знают, и, наверное, кто-то звонил, чтобы… Обсудить последний телевизионный фильм. Они часто так делают. А услышав мужской голос повесили трубку. Подумали, что я занята, или что не туда попали.
Она говорила слишком быстро и слишком много объясняла. Квиллерена это не убедило.
Глава 7
Квиллерен брел домой по щиколотку в снегу. В мягкой тишине особенно ясно слышались отдельные ночные звуки: звон музыкального автомата в «Львином хвосте», визг электрического мотора, ленивый собачий лай. Журналист зашел в аптеку-закусочную на углу и позвонил в пресс-комнату полиции. Он попросил дежурного из «Бега» проверить два вызова по трупам в Хламтаун.
