врожденное, проявлял заботу ко мне.
Но разве можно объяснить это и что-то доказать тому, кто убежден в обратном? Те, кто ненавидит одаренных, слишком слепы и не принимают чужую точку зрения. Алан и второй студент явно из таких. И защищай я Рафаэля, не защищай, это ничего не изменит.
– И говорят, он одним прикосновением может убить, – не выдержала Лиана, подходя ближе к нам и замирая неподалеку, не спуская с меня завистливых глаз.
Захотелось рассмеяться и спросить, что же она тогда со своими подружками сегодня утром едва ли не строила Рафаэлю глазки? Впрочем, ответ мне уже известен. Ее отец, как я слышала, на грани банкротства, Лиана явно ищет выгодную партию, желая таким образом поправить свое положение. И ректор Рафаэль, живущий рядом, практически идеальная кандидатура – влиятельный, богатый, со связями, способный решить любую проблему. При таком раскладе можно даже смириться с его даром.
В какой-то миг я вдруг поняла, что сочувствую Рафаэлю. Ведь наверняка каждый раз, считывая чужое прошлое и чувства, он сталкивается с подобным отношением к себе. Это не просто неприятно, это мерзко. И сколько же нужно внутренней силы, чтобы противостоять этому и остаться собой!
– Ну, и что ты молчишь, Линц? Не согласна с нами? – не выдержала Лиана. – Будешь утверждать, что его прикосновения безопасны?
Не безопасны. Они способны заставить меня забыть себя. Они могут свести с ума. И я, даже еще не успев к ним привыкнуть, лишь попробовав раз, желаю их снова и снова.
Только делиться своими мыслями я ни с кем не собиралась, так же, как и рассказывать что-то о моем ректоре.
– Вам всем не кажется, что мои отношения с мужчиной – это мое личное дело? – спросила прямо, отмечая, что к нашему разговору прислушиваются уже все студенты, собравшиеся в аудитории.
Даже шепотки на время прекратились, а народ перетек поближе.
– Значит, правда, – сделал свой вывод Алан и недобро усмехнулся.
Я уже знала, что за этим последует очередная гадость, и прикидывала, как с наименьшими потерями прекратить этот бессмысленный разговор.
Что подумают однокурсники, что вообще подумает кто-либо, меня не волновало.
– Впрочем, учитывая все твое семейство, с которым связывают один скандал за другим, неудивительно, что тебе не светят отношения с нормальным мужчиной.
Я медленно поднялась. И мне потребовалась все мое самообладание, чтобы не сломать кое-кому нос прямо сейчас. Этот наглец оскорбил и меня, и Рафаэля, а теперь еще и мою семью! Я вдохнула поглубже, собираясь дать отпор, но не успела.
– Рекомендую немедленно извиниться, – раздался рядом голос Рафаэля.
Алан нервно дернулся и шагнул назад. Однокурсники стали отступать, стараясь делать это как можно незаметнее. Несколько особо впечатлительных сползли вдоль стен, чтобы стать совсем невидимыми. Пятеро ближайших ко мне срочно нырнули под стол, безуспешно делая вид, что там что-то потеряли.
Я обернулась, увидев, что Рафаэль стоит в проходе в нескольких шагах от меня, невозмутимый, как скала. Вот у кого стоит поучиться самообладанию. Явно чувствуется опыт.
– Ну? Умели говорить гадости про мою невесту, умейте и нести ответственность за свои слова, – ледяным тоном, которым можно заморозить всю аудиторию, сказал Рафаэль, не сводя с побледневшего, готового свалиться в обморок, однокурсника пристального взгляда.
– Извините, – выдавил Алан и попятился, скрываясь в другом конце аудитории и медленно сползая под стол к своему соседу.
Остальные к этому моменту успели разбежаться, увеличив расстояние с ректором до максимально возможного в аудитории, хотя я по-прежнему ярко ощущала их взгляды на нас.
– Ты сумку во флаере забыла, – словно ничего и не произошло, заметил Рафаэль, аккуратно ставя ее на свободное место на сиденье.
Послышался чей-то сдавленный писк, потом грохот. Похоже, кому-то все-таки был обеспечен обморок.
– Спасибо, – выдохнула я, вкладывая в это простое слово всю свою признательность за очередную защиту.
Уверена, это проницательный мужчина все понял верно.
– Ректор Рафаэль? – раздался удивленный голос профессора Райтона, вошедшего в аудиторию. – Доброе утро.
– Здравствуйте, Райтон, – поприветствовал он преподавателя, обернувшись лишь на миг, и снова поймал мой взгляд. – Встретимся позже, Гвен.
Кивнула, не в силах вымолвить не слова, потому что на нас все так же смотрели все собравшиеся на занятие, но при этом старательно вжимались в стену или старались казаться незаметными за столами.
– Хорошего дня, Райтон, – пожелал Рафаэль на прощание.
И под звук звонка, оповещавшего о начале занятий, вышел из аудитории.
Я проводила мужчину взглядом, распрямила плечи и села на свое место. Мне нечего стыдится.
Профессор Райтон одарил меня непонятным взглядом, слегка потряс головой и направился к кафедре, по пути велев нескольким однокурсникам привести в чувство четырех девушек, упавших в обморок при виде ректора.
– Итак, сегодня у нас заключительное занятие перед предстоящей практикой, тестирование и зачет, – начал он занятие, и я сосредоточилась уже только на этом.
Глава одиннадцатая
Зачет я сдала быстро, попав в первую десятку. Собрав вещи, вышла из аудитории и, немного помедлив, все же набрала Рафаэля. Как же это все-таки странно! Еще сутки назад я даже не могла предположить, что смогу так запросто позвонить ректору моей академии и что нас свяжет столь странный договор.
Рафаэль ответил сразу же и, узнав, что я освободилась, предложил встретиться через четверть часа возле кафетерия. Я согласилась и отключилась, решив не отвлекать его от работы. Мелькавшие голограммы и замерший неподалеку секретарь с какими-то папками явно говорили, что мужчина занят. Но все же приятно, что мой звонок Рафаэль не проигнорировал.
Кафетерий был мне не знаком, за пять лет я не была в нем ни разу, и пришлось запускать навигаторскую программу, чтобы добраться до нужного места. Рафаэль уже ждал меня у входа.
– Добрый день, – выпалила я, немного смущаясь и не зная, как себя вести.
– Рад тебя видеть, – мягко отозвался он, наклонился и, прежде чем я успела окончательно растеряться, поцеловал в щеку.
На мгновение меня окутал легкий аромат уже знакомого парфюма с нотками морского бриза.
– Пойдем, у нас есть примерно час.
Хм… А если бы я освободилась позднее, совместный обед бы отменился?
– Потом у Маркуса заканчиваются занятия, он захватит тебя с собой в «Звездный ветер».
Ах, вот оно что.
Рафаэль приложил лиар к считывающему устройству, открывая допуск. Нет, я, конечно, знала, что на территории Ариатской Звездной Академии есть помещения, куда могут попасть не все, но кафе…
– Для преподавателей, аспирантов и их приглашенных, – пояснил Рафаэль, вновь словно прочитав мои мысли.
Мы зашли в помещение, и я с любопытством оглянулась. Три просторных зала, есть даже vip-зона для тех, кто хочет провести за обедом переговоры и на время скрыться от любопытных глаз.
Между столиками, рассчитанными на пару персон, но при необходимости увеличивающимися, частично закрывая их, располагались кадки с пальмами и цветущими деревьями. Ветки поднимались до потолка, цеплялись за специальные перекладины и тянулись над головой. Световые шарики, удерживаемые силовым полем, хаотично и медленно передвигались, создавая ощущение, будто ты попал в какой-то шатер.
Народа в кафе практически не было, и пока мы продвигались к столику, закрепленному за ректором, нам по пути попалось лишь несколько человек. Они здоровались с Рафаэлем, держась на приличном расстоянии, украдкой бросали на меня любопытные взгляды, но на этом все и заканчивалось. Вопросов, разумеется, никто задавать не осмелился. Хотя, зуб даю, вся академия уже в курсе, что у меня роман с ректором.
Рафаэль отодвинул мягкое уютное кресло, чтобы я могла сесть, поинтересовался, что я буду на обед и, пока оформлял заказ, я бездумно смотрела в окно, выходившее на дальнюю часть парка.
Когда мужчина прикоснулся к моей руке, чуть не подскочила. Было ощущение, что меня ударило током. Рафаэль замер, ласково погладил внутреннюю сторону моей ладони, провел пальцем по запястью.
Касание совсем невинное, но от него по всему телу пошла жаркая волна.
– Как прошли занятия? – спросил он, по-прежнему не выпуская моей руки и выводя на ней узоры.
– Нормально, – ответила я. – Тестирование сдала с лучшим результатом на курсе, зачет, собственно, тоже.
Мужчина вскинул голову, смотря мне в глаза. Сейчас они казались еще ярче, чем прежде. Цвета голубого неба в ясный день. И по-прежнему утягивали на свою глубину.
Я даже на миг потеряла нить разговора, пропадая в этом ясном и таком внимательном взгляде.
– Никто больше не обидел? – мягко поинтересовался Рафаэль.
И как я не догадалась, что в его вопросе после утренних событий пряталось именно это, а не интерес к моей учебе.
– Нет.
Однокурсники, действительно, после появления
