— Ладно, — согласился Бриджс. — Тогда не пора ли нам отчалить отсюда?
— Пожалуй. — Вилсон поглядел на меня.
Навалившись на стойку, я все еще висел, согнувшись в поясе. Искривленное болью лицо выдало ему все, что он хотел знать.
— Спасибо за гостеприимство, Холман, — хмыкнул он. — Нам, пожалуй, пора. Не вздумай искать Маризу: ты ее не найдешь. А если ты снова возьмешься за свое, мы с Дэнни сочтем это за личное оскорбление.
— Не забывай, Холман! — Бриджс двумя пальцами ухватил меня за нос и больно скрутил.
Поднявшись, они подождали Маризу. Проходя мимо бара, она облила меня презрением.
— Спасибо, Холман, хотя и не за что! — бросила она. — Я надеюсь, тебе нанесено несмываемое оскорбление!
Я выждал, пока они подойдут к самой двери, и крикнул:
— Сумку не забудьте!
— Какую еще сумку? — непонимающе обернулся Вилсон. — У нас не было сумки!
— У вас не было, — согласился я, наблюдая, как краска отхлынула от Маризиного лица. — Это сумка Маризы. Вон там. — Я показал на сумку, которая по-прежнему стояла на кресле. — Она пришла с ней.
Вилсон выругался, быстро шагнул к креслу, раскрыл на сумке «молнию» и вытряхнул содержимое. На пол упали джинсы, пара пестрых топов, зубная щетка и всякая косметика; завершающим аккордом послужил ворох прозрачного нижнего белья.
— Я все объясню, — быстро заговорила Мариза. — Это все Холман... — Она издала резкий вопль, потому что локоть Бриджса безжалостно вонзился ей под дых, и она согнулась пополам.
— Ах ты, сука! — прошипел Вилсон. — Ты с ним уже спелась!
— Что будем делать? — спросил Бриджс.
— Придется обоих взять с собой, — чертыхнулся Вилсон. — Надо выяснить, что ему известно. А ей уже нельзя доверять.
— Куда мы их денем? — жалобно возопил Бриджс.
— На студию, — ухмыльнулся Вилсон. — Там ведь только один вход, верно? И он запирается железным брусом. Никуда они не денутся, голубчики!
— Возможно, — с сомнением в голосе отозвался Бриджс. — А завтра? Не держать же их там всю жизнь?
— Завтра будет завтра, — отрезал Вилсон. — По крайней мере, мы выиграем время, чтобы подумать. Ты можешь предложить что-нибудь лучше?
— Нет, — неохотно признал Бриджс.
— Ну и заткнись! — Вилсон медленно провел по лицу тыльной стороной ладони. — Отведи ее в машину, а я займусь Холманом.
Мариза все еще стояла, согнувшись и издавая время от времени приглушенные стоны. Бриджс без видимых усилий сгреб ее под мышку и вынес из комнаты.
— Сам пойдешь, Холман? — спросил Вилсон. — Или тебя тоже отнести?
— Дойду сам, — ответил я.
— Тогда марш сюда и собери эти шмотки, — приказал он.
Я сделал, что он велел, двигаясь с трудом, как старик, и чувствуя себя и того старше. Вилсон начал уже нетерпеливо ерзать, пока я собирал сумку, и недовольно вздохнул, когда я наконец застегнул «молнию».
— Теперь тащи "ее в машину, — велел он. — И если ты хоть что-нибудь выкинешь — не важно что — я убью тебя, и ты это знаешь.
— Как ту девушку? — произнес я.
— Какую девушку? Что ты мелешь?
— Я не уверен, как ее звали, — Бонни Адамc? Трисия Камерон?
Он стащил свод тонированные очки и уставился на меня. Его светло-голубые глаза чуть-чуть косили.
— Она убита? — выдохнул он.
— Два младенца, что снимались в последнем шедевре Бриджса, — заговорил я, — рассказали мне, что их нанимала Бонни Адамc. Я заинтересовался, потому что Мариза сказала мне, что Бонни Адамс зовут ее.
— Короче, — жестко оборвал Вилсон.
— Они дали мне ее адрес в Нижнем городе, — продолжал я, — и я отправился с визитом. Дверь оказалась не заперта, так что я вошел. Она сидела в кресле. Ее несколько раз пырнули ножом.
— Кто? — спросил он так резко, что это прозвучало как взрыв.
— Я уверен только в одном: в кресле сидела та самая девушка, которая снималась вместе с Маризой в порнофильме, который прислали Варгасу.
— А что потом?
— Я ушел, — пожал я плечом. — Мне не улыбалось быть втянутым в это дело. Из аптеки позвонил в полицию и сообщил, что в квартире такой-то мертвое тело.
Потом приехал в вашу лавку и рассказал об этом Маризе. Мы поехали обратно, но тело исчезло. Соседка объяснила нам, что полиция ничего не нашла и решила, что это ложный вызов.
— Ты утверждаешь, что кто-то убрал труп до приезда полиции?
— Не сам же он оттуда ушел!
Он снова надел свои очки, вздохнул и выбросил вперед кулак. Я видел стремительное приближение огромного кулака к своей челюсти, но не имел никакой возможности уклониться. Вечер не задался — мелькнула последняя связная мысль, посетившая меня.
* * *
Вечерний звон не наводил на меня никаких дум.
Вместо дум меня переполняла только боль, боль во всем теле. Мне бы поспать — может, оно и прошло бы, если бы не этот треклятый звон. Я неохотно открыл глаза и увидел трещинку на потолке. Она не имела никакого значения. Чертов трезвон все не унимался, и я понял, что это дверной звонок. Еще я вспомнил, что прошлый раз я открыл дверь, не будучи как следует экипированным. Целая вечность ушла на то, чтобы подняться на колени, еще одна — чтобы встать на ноги, а проклятый звонок все не смолкал. Я прохромал в опально-душевое крыло дома и вынул из бюро револьвер. Если это Вилсон или Бриджс, я знаю, что мне делать. Просто навести дуло и спустить курок.
Стоявший за дверями изменил тактику: теперь он вообще не отнимал палец от кнопки, и пронзительный звон резонировал в моих нервах, как в струнах. Я рывком распахнул дверь, и звон внезапно оборвался, потому что тело звонившего упало к моим ногам. Никакой машины у ворот я не заметил. Убрав револьвер в карман, я посмотрел на безвольное тело, неуклюже распростертое у моих ног. Оно лежало лицом вниз, панбархатное платьице задралось до пояса, приоткрыв черные минитрусики. Я ногой перевернул тело на спину. Оно определенно принадлежало Маризе Варгас и совсем не выглядело мертвым, потому что ресницы предательски подрагивали. Я не знал, радоваться мне или огорчаться.
Ресницы снова затрепетали и уже не захлопнулись.
Умоляющий взгляд синих глаз напомнил мне, что Мариза Варгас — тоже человек, причем человек, нуждающийся в помощи, и вокруг не было никого, кроме меня, кто ей эту помощь мог оказать. Я продел руки ей под мышки и втащил в гостиную, а потом взгромоздил на кушетку.
— Холман, — прошептала она, — что ты такое ему ляпнул?
— Кому? — тупо переспросил я, — Он вылетел как сумасшедший, — продолжала она. — Он ударил меня — кулаком! — прямо в живот. — Она тяжело покачала головой. — Я думала, что умру!
