так как там будет много народу. Выступишь и поедешь домой, если захочешь. Если совсем не хочешь, то я что-нибудь придумаю.
— Да ладно, не нервничай. Выступлю. Ты знаешь, если честно, я очень по нему соскучилась, — откровенно говорит Катя.
— Как и я по Стасу. Только вот он меня ненавидит. А вот у тебя с Егором все шансы.
— Я уверена, что про ненависть — это перебор. Просто он не знает всей правды. Может, расскажешь?
Молчу, не признаваясь, что уже думала об этом.
— Ты и сама думала об этом, — точно попадает Катя.
— Посмотрим по обстоятельствам, Кать, — выдыхаю я. — Но если я расскажу, а он не поверит, то мне можно сразу яму себе копать. Это очень сложно. Ты знаешь, как я себя ненавижу за этот спектакль. Я готова сквозь землю провалиться, лишь бы он не видел этого.
— Ч-ш-ш, — говорит Катя, поглаживая меня, лежащую у неё на коленях, по голове. — Всё образуется. Я могу поговорить с ним или Егором.
— Егор и сам чувствует наш блеф, — смеюсь я. — Помощь предлагал.
— Ну вот видишь, сколько союзников.
— Я подумаю, — честно говорю я. — А ты как? Надумала с Егором мириться?
— Я очень по нему скучаю, — тихо произносит. — Очень.
— Это он просил тебя уговорить. Спрашивал, что ему сделать, чтобы ты простила, Кать. Мне кажется, что, хоть ты и пыталась сделать лучше, заставляешь его мучиться.
— Как и ты Стаса.
— Это не факт. Он сразу принял всё, что я ему тогда сказала. Да и сейчас смотрит с ненавистью.
— Давай я тебе напомню, как Стас умеет держать эмоции под контролем. Ты это лучше меня знаешь, Соня.
Тоже верно. Он мог и сдержать, и управлять ими. Не зря он всегда был в спорте. Особое место занимал бокс, в котором у него был очень хороший тренер.
— В общем, посмотрим. Буду плыть по течению, — повисает небольшая тишина, пока мы размышляем.
— Сходишь со мной за подарком для Егора? — наконец говорит Катя.
— Думаю, твоё присутствие — уже подарок.
— Нет, я уже придумала, — смеётся девушка. — Тут до студии йоги, недалеко.
По пути Катя рассказывает, что за подарок, так как мне и в голову никаких вариантов не приходит, что мы там забыли.
— Мы с ним после десятого класса летали в Индию, помнишь? Нам там делали браслеты-обереги специально для каждого. Они у всех разные. Так вот, он свой потерял, когда случилась авария. Я через знакомую девочку заказала такой же браслет, у неё туда мастер йоги ездила, привезла мне.
— Классно придумала. Думаю, Егор будет в ауте.
— Хотелось бы, конечно, восторга, — смеётся Берд.
Тренером оказывается приятная девушка, которая не проявляет ни грамма жалости к Кате, которую это всегда бесило.
— Такой путь проделал этот браслет. Думаю, что вы очень любите этого человека, раз нашли такой сложный способ. Берегите его, — в качестве напутствия говорит женщина.
Мы благодарим, уходя оттуда на полной дизморали. Всю дорогу до дома Кати молчим.
— Ты поможешь мне собраться? — спрашивает девушка перед моим уходом.
— Конечно, ты будешь самой красивой.
— Ты сама сказала, что там будет много народу. И девочки красивые в достатке, я думаю.
— Да, до которых Егору нет дела. Кать, завязывай.
— Ладно, — миролюбиво произносит подруга.
А я вызываю себе такси, попутно набирая сообщение Егору, что мой подарок готов. Ответ приходит спустя минуту. Много-много раз спасибо и куча сердечек. Серёжи дома не оказывается, а потому я даю волю слезам, принимая горяченный душ. Да, у меня есть фанаты. Друзья заменили семью. Но без него я ощущала себя пустой и одинокой. С каждым днём всё больше понимала, что мне без него ничего и не хочется. Так, быть может, всё же открыться ему и дать нам шанс?
С этими мыслями я засыпаю.
Глава 8. Стас
Близилась днюха Егора. Это всегда эпичная туса, но в этом году у меня не было ни малейшего настроя, потому что там будет она со своим Серёжей.
Я старался её игнорировать. Когда пересекались в универе, просто отворачивался, либо смотрел сквозь неё, словно она пустое место. Для меня она именно им и являлась. Не было ни дня, чтобы я не ударился в раздумья о том, чем он лучше меня. Возможно, он был хорошим парнем, но в его голове гулял такой ветер, что флюгер бы наебнулся. Творческие люди — странные люди, хотя за Соней я подобного никогда не замечал. Она всегда была адекватной, в отличии от этого Серёжи. Хотя, как оказалось, я вообще мало что про неё знал, возможно, она тоже всегда была с приветом. В мои размышления об этом постоянно врывались её серые глаза, которые потухли. Не было этого огня и искр, что сияли раньше. Соня словно превратилась в робота. Жила без эмоций, делала всё без эмоций, она перестала быть тем самым ярким лучиком. Редко улыбалась, мало смеялась и часто язвила. Превратилась в циника. Все мы с годами меняемся, но не в двадцать же лет. Я хотел найти причину, но стоически держался. Это она меня бросила. Это было её решение.
Меня пиздец как бесило халатное отношение Серёги к ней, когда они гуляли ночью, а на утро он её потерял. Я заебал Егора предельно, чтобы тот звонил и ей, и ему. Успокоился, лишь когда она взяла трубку. Горыныч всё прекрасно понимал и не лез со своими подъёбами. У него с Соней даже были хорошие отношения, ведь Котова помогала ему с Кэти.
— Стасян, да что-то тут не чисто. Серёга не колется, но какие-то странные у них отношения, тебе не кажется? — сам Егор копался в отношениях брата, как в собственном белье.
— Мне плевать.
— Охотно верю, — закатив глаза, говорит Горыныч.
Учёба давалась мне легко, словно я родился с чертежами в руках. Отец устроил мне полную и подробную экскурсию по всем отделам. Я изучал работу каждого, чтобы полностью влиться в данный процесс. И это тоже мне нравилось. Мама периодически устраивала истерики, но я стоически держался.
Заказал Егору крутые часы, от которых сам ссался. Мы сняли клуб, куда созвали кучу народа, ведь мы всегда вертелись в этих кругах. Егор не особо любил такие сборища, но порой они бывали полезны для новых знакомств и поиска связей, в которых мы не особо нуждались. Люди собирались разные, но мы, в основном, тусили с адекватами, а не уродами-наркоманами.
— Ага, интимных, например, — заржал, как конь, Миха.
— Мих, вот, если такую связь установишь, то планета схлопнется к чертям, — хмурится
