к выводу, что, если даже и найдём денег заплатить за вход, с сумкой пива нас всё равно не пропустят. Помянув Сергея Самуиловича Крышко добрыми словами, мы развернулись и отправились гулять.
— Так, парни, — протянул Мезенцев. — Я не понял, а почему все грустные такие?
— Блин, Гарик, — ответил я. — Слышишь же, там уже играют вовсю! А мы как дураки, только зря время потеряли.
— Я задницу заморозил, ёптить! — поспешил добавить Бабах.
— Вы мыслите негативно! — улыбнулся Игорь. — Давайте посмотрим на ситуацию под другим углом.
— Это под каким? — поинтересовался Вовка.
— Под самым правильным, — Мезенцев многозначительно поднял палец вверх и, издав долгий свист похожий на запуск ракеты, навёл его на сумку. — У нас есть пиво. Закуска. Чудесный вечер и куча свободного времени!
— Действительно, — согласился я. — К чёрту сейшен! Отметим лучше пропуск сейшена! Пойдём до Дюка?
— До Дюка, — согласно кивнули друзья.
Взяв ещё по бутылке, мы отправились к сакральному месту для нашей компании, которое называлось Дюком. На самом деле это был самый обычный перекрёсток всё того же Меридиана, который на этом отрезке плавно перетекал в улицу Механическую, пересекаясь с Артиллерийской. Однажды, пока учились в старших классах, мы с Гариком отправились прогуляться после уроков и добрались до этого места.
Это тоже было осенью. Только не такой холодной. Пасмурный день, обветшалые улочки частного сектора, окутанные туманом. Запах опадающей листвы и, словно витающее в воздухе, ощущение чего-то неизбежного. Как знать, может быть уже тогда судьба показывала нам загадочные намёки. Всё это создало уникальную атмосферу, а загадочный перекрёсток, на котором практически не было людей и машин, раззадорил фантазию. Мы ещё прогулялись в сторону заводских построек по заброшенной алее обрамлённой высокими тополями.
Именно тогда Мезенцев достал из кармана ключи и накарябал на небольшой трансформаторной будке символ радиационной опасности, украсив художество не менее легендарной надписью на английском языке «Дюк был здесь». В честь Дюка Нюкема — крутого стероидного качка из популярной видеоигры. С тех пор эта точка на карте и стала частым объектом нашего паломничества. Мы отправлялись к ней с бутылкой пива и философскими рассуждениями о мироустройстве, собственном будущем, музыке и девушках, конечно же.
Маленький, окутанный туманом, загадочный мирок на стыке города и промзоны. Мы приходили туда не только когда хотелось прогуляться. Но и когда надо было разобраться с собственными мыслями. Принять верное решение или поискать выход из тяжелой ситуации. Глупо, должно быть, но кажется Дюк действительно обладал какой-то загадочной энергией, успокаивая душу и приводя мысли в порядок. Не мудрено, что всё началось именно там.
Но это я знал уже сейчас. А тогда... Тогда мы просто радостно шагали по ночному городу, наслаждаясь общением и приятным послевкусием тёмного пива. Гарик и Вовка шутили, умудряясь вести беседу практически обо всём одновременно и ни о чём конкретно. А я любовался красивым жёлтым светом уличных фонарей. Гулом проносящихся мимо автомобилей и приятным чувством лёгкого опьянения, окутывающего тело и душу. В такие моменты в голове что-то щелкало, и жизнь словно вставала на паузу, замерев в одной единице времени и пространства, в которой мне было хорошо и спокойно.
— Гарик, — начал Вовка, просмеявшись после очередной шутки. — Слушай, у меня вчера такая история случилась странная... Кстати да, хотел вам рассказать.
— Ну так расскажи, — кивнул я, выныривая из своих мыслей.
— Так вот, я решил дивиди посмотреть. Проигрыватель включил, звук есть, а картинки нет...
Вишняков сделал многозначительную паузу изобразив лицом всю степень своей озадаченности, после чего продолжил:
— Я подумал, что у меня глаза закрыты. Проверил. Нет открыты.
Мы не смогли сдержать добродушного смеха. Бабах действительно обладал уникальной способностью излагать мысли как-то по-особенному.
Часть 7
— И как же ты это проверил? — наконец-то выдавил сквозь смеха Гарик. — Рукой потрогал.
Вовка непонимающе моргнул.
— Так в чём проблема то была? — улыбаясь поинтересовался я.
— Да, батя тюльпанчик с приставки не до конца переключил, — хмыкнул Вовка и тяжело вздохнул. — Блин далеко так идти, я устал.
— Отчего это ты устал интересно? — подзадорил я друга, чувствуя, что перлы на этом не закончатся.
— Я же Гариковский рюкзачок несу, — ответил он, посмотрев на меня как на тупого. — Он тяжёлый, так-то.
-И что там тяжёлого, Володь? — поддакнул Мезенцев.
Вовка сделал серьёзное лицо.
— Ну как что? Например, колечки!
Нас снова накрыл приступ смеха. Какое же это было прекрасное чувство. Пивной хмель окутывал тело, начиная понемногу нарушать координацию и закладывать уши характерным шумом. На лёгкий осенний холодок больше никто не обращал внимания. Даже Бабах забыл о том, что заморозил задницу.
Мы свернули с широкой освещенной улицы во дворы, миновали несколько домов и вышли в частный сектор. Сейчас я уже не помнил всего о чём тогда говорили. Но очень скоро нам стало очевидно, что с пивом мы явно перестарались. Конечно, какие-нибудь заправские алкоголики со стажем наверное бы только посмеялись с того состояния, до которого мы умудрились накидаться одним только пенным напитком. Но, с другой стороны, а много ли надо было полуголодным студентам?
— Подождите, парни, мне надо по нужде! — воскликнул Вовка, когда мы уже оказались на той самой безлюдной алее в сторону промзоны.
— Да кстати, — согласно кивнул я, и добавил свою любимую интеллектуальную шутку: — Пиво подошло к концу.
— Так, ну-ка стоять! — руководящим голосом оборвал нас Гарик, когда в морозном воздухе уже раздавался звон пряжек поясных ремней. — Сегодня День панка!
— Чего? — протянул Бабах, замерев на кромке асфальта и ковра из опавших листьев.
— Сегодня День панка! — покачиваясь пояснил Мезенцев. — Это будет наш личный праздник! Проводится раз в год, в любой день, когда соберемся! А раз это День панка, должно быть панковское соревнование!
— И что ты предлагаешь? — поинтересовался я.
— Турнир! — Гарик тоже стал расстегивать ремень. — Кто сможет дальше всех пописать!
— В смысле? С места что ли?
— Нет. Побеждает тот, у кого будет оставлен самый длинный след на сухом асфальте! — Мезенцев замер посреди заброшенной дорожки. — Так, встаём в одну линию. Старт будет вот отсюда.
— Блин, Гарик, давай быстрей отсчёт, — протянул Вовка, согласно занимая стартовую позицию.
Я был пьян ровно настолько,
