уродов, не получаю удовольствие, причиняя боль, но это не значит, что я не умею этого делать. Поэтому, предлагаю ответить на наши вопросы, и я, пожалуй, ограничусь тем же, что вы со мной сделали.
— Я ничего не знаю, всё, что я знал, уже давно рассказал, — прохрипел он и задергался.
— Похоже, он не понимает, — протянул я, отлипая от стола и подходя поближе, становясь таким образом, чтобы он меня видел. — Я попробую объяснить. Если ты поговоришь с нами и честно ответишь на все вопросы, то тебя, очень может быть вообще не тронут. Ну, если только совсем немного. А вот, если ты начнешь пытаться строить из себя героя, то, пожалуй, я смогу удовлетворить твои фантазии. Не сам, упаси боги, а с помощью вот этой биты, — я подтянул к себе биту, покрытую бурыми разводами. Я её нашёл неподалёку от стола, когда тащил его сюда. — Это та самая бита, которой били Егора. На ней его кровь. Думаю, это позволит тебе думать во время процесса, что ты всё-таки стал к нему ближе.
Егор поднял бровь, и посмотрел на меня шальным взглядом.
— Ну так что, будем говорить? — протянул он. — Или приступим к развлекательной части?
— Я всё сказал уже: и про чиновников этих, тварей продажных, и про ячейки, которые из нас формировали, и про отряд, который караулил завод снаружи. Не наши в нём были, все как один не наши, — захрипел Антошка и дернулся, но тут же взвыл, потому что это было больно, а подготовкой Егора он точно не обладал.
— Подержи, — я протянул Егору биту. — Мы такими темпами до утра провозимся. Эй, чучело, ты же меня помнишь, я по глазам вижу, что помнишь. Если ты думаешь, что я внезапно лишился того дара, который сейчас заставляет тебя дрожать, то зря надеешься.
И так в далеко не теплом цеху резко похолодало. Я призвал дар смерти, и Устинов отшатнулся, а Егор задышал чаще, чем обычно. Другие бойцы попятились, стараясь быть от меня как можно дальше. Я шевельнул пальцами, и на Антона обрушились наведенные кошмары. Уж не знаю, что он видел, но орал знатно. И тут я увидел, как Денис и Егор синхронно вытирают со лба пот. Чёрт, их, похоже, зацепило. Ничего, это заклинание не имеет постоянного эффекта. Выйдут на свежий воздух, полегчает.
— Кто участвовал в захвате Ушакова? — мой голос не выражал вообще никаких эмоций.
— Я не знаю, мы здесь ждали, когда его привезут, кто-то из отряда, — он всхлипнул, но отвечал быстро.
— Вы знали, кого привезут? — слова слетали с моих губ, но я слышал себя словно со стороны, словно это и не я вовсе сейчас веду допрос.
— Ушакова, нам сказали, что это Ушаков, но не основная линия наследования, что за него не будут жопу рвать, чтобы освободить. — Да, моя теория подтверждена полностью. Их обманули. Обманули намеренно, чтобы привести сюда на завод, как баранов на убой.
— Вас обманули. Егор сейчас наследник клана, после смерти своего деда, — я намеренно опустил перечисление других родственников, зачем Антошке про это знать? — А ещё он непосредственный командир вон тех симпатичных парней в камуфляже. — Я слегка ослабил воздействия дара и уже мог даже немного шутить, пытался, по крайней мере. — У меня не сходится. Я слышал, как ты говорил, что уже приготовил специфические развлечения, конкретно для этого Ушакова. А чтобы вот так пол слюной залить, нужно было время. Не любовь же с первого взгляда тебя обуяла, тварь. Когда вам показали Егора? Когда ты его увидел в первый раз?
— Накануне! Нас привезли к какому-то блядюшнику, туда же он подъехал к подружке. Мы не думали, что он занимает высокое положение в клане, слишком машина уродская, — зачастил он. — Парни ещё ржали, говорили, что подружка у него хорошенькая, и что после него мы к ней в гости наведаемся и развлечемся на всю катушку! — Я перегородил дорогу Егору. Его задело заклятье, и он теперь вполне мог Антошку выпотрошить за эти слова про Люсинду. А, как ни крути, мы его должны доставить обратно относительно целым, для чего-то же Андрей Никитич его держит в живых.
— Кто вам его показал? — это был самый главный вопрос сегодняшнего дня.
— Я не знаю, мужик какой-то. Он рожу прятал, и голос поменял. Сутулился, чтобы по фигуре не узнали. Только перчатки снять забыл.
— Какие перчатки? — я прищурился.
— Такие, без пальцев. Такие у кланов водилы носят. Да и пиджак у него был похожий. Водила это клановый был, точно говорю.
Я убрал дар. Холод отхлынул и резко завоняло мочой. Всё-таки Антошка оказался далеко не героем.
— Все всё слышали? — я повернулся к Егору и Устинову, которые кивнули. — Можете снимать этого.
— Подожди, — Егор поднял руку, останавливая Дениса. — Что ты хотел с моей женой сделать? — Он резко выпустил дар, теперь уже совершенно осознанно. Антошка качнулся на своих цепях, задергался, и тут же закашлялся, а изо рта у него полилась вода.
— Егор, ты его утопишь, — предупредил я, глядя, как синеет лицо урода.
— Мне же надо тренироваться, — ответил Ушаков зло, и отпустил дар. Кашель усилился, а Антон, которого уже опустили на пол, судорожно пытался глотнуть побольше воздуха, ползая в луже собственных испражнений, куда его кинули.
— Сейчас это увезут и тебе полегчает. Можем спарринг провести. — Я положил руку ему на плечо. — Тебя слегка заклятьем из арсенала смерти задело, ты слишком близко стоял.
Когда Антона утащили, Устинов направился следом за своими людьми, а Егор двинулся за ним.
— Когда вернешься, проверь всех водителей и охранников домов. У нас они носят похожую форму. — Отдал приказ Егор.
— Я понял, не дурак, — так, Дениса же тоже коснулось, а он сразу какой-то вздрюченный был. И теперь шёл прямо, как шест проглотил.
— И соотнеси со списком, допущенных к информации об охране всех объектов Ушаковых.
— Не надо меня учить делать мою работу, я справлюсь.
— Денис…
— Вы, Егор Александрович, на данный момент сняли с себя полномочия и не можете отдавать приказы и делать мне бесконечные нравоучения. — Резко прервал Егора Денис, продолжая идти к выходу, не глядя на своего командира.
— Да
