Сейчас тебя или выгонят, или обяжут мыть полы грязной тряпкой на веки вечные, или выдадут.
— Наш человек! — довольно захохотал мастер. — Запомни, детка: я для вас и нянька, и отец с матерью, и тренер, и главное зло академии. Вы можете чудить что угодно, где угодно и когда угодно, нельзя делать только две вещи: врать мне и попадаться на горячем.
— Вы самый лучший преподаватель в мире! — с чувством выдохнула я.
До чего же хорошо! Как хорошо!
— Это ты так говоришь до тренировки. Посмотрим, что скажешь после, — засмеялся мастер. И затем рявкнул для всех: — На полигон! Живо!
— Я здесь сдохну, — простонал белобрысый мальчишка, явно из нового набора.
— Не положено, — ответила ему строго. — Читай устав!
— Ты чудо, деточка, — захохотал снова мастер. — На смерть даже не рассчитывай, парниша. Так легко вы не отделаетесь.
Мы с блондином синхронно вздохнули и, изображая бурление энергии в теле, поскакали на стадион, где почти одновременно опустились на ближайшую скамью.
— Я - Эли, — представилась, протягивая кулак, как здесь принято. — Элиния де Форсин.
— Вальт де Голль. Ты здорово прошла испытание при поступлении.
— Откуда ты знаешь? — спросила шёпотом.
— В библиотеке можно посмотреть записи всех испытаний. А ты думаешь, как кураторы принимают решение? Они смотрят и оценивают, при необходимости вмешиваются. После испытания передают кристаллы с полным разбором плюсов и минусов в специальное хранилище, у нашего факультета есть доступ. Я вчера сбегал и посмотрел, кто на что горазд, нам ведь учиться вместе. Жаль, доступен только свой поток, интересно было бы взглянуть на результаты старшаков, — вздохнул Вальт. — А ты, кстати, как прошла эту полосу?
— Если у тебя есть старший брат с нездоровым чувством юмора, учишься быть ловкой и сообразительной, — со смешком произнесла я полуправду. Брат у меня замечательный, а вот друзья у него — не очень.
— Чего расселись? — гаркнул в нашу сторону мастер. — Зак, проведи тренировку желторотикам. Роберт — твои все остальные. Я пока прогуляюсь в оранжерею.
Последняя фраза звучала почти несчастно, и я поинтересовалась у старших, что там за чудовище, на что получила рык от предположительно-лже-Зака и персональную команду «для глухих» встать в строй.
Да пожалуйста-пожалуйста. Какие все нервные. Сейчас быстренько отпашу ещё одну тренировку и побегу в библиотеку. Страшно хочется узнать все свои промахи при общении с духами, потому что я определённо к ним ещё вернусь, и рассчитываю получить очень много информации о других мирах. Столько, сколько смогу запомнить и записать. Ну и про сокурсников информацию посмотреть нужно обязательно, Вальт прав на все сто.
Однако я была о себе слишком высокого мнения. И теряя сознание от усталости, совершенно того не осознавала.
Глава 6. Постельный режим? Размечталась!
— Ей требуется отдых. У девушки сильное переутомление и стресс. Магического истощения нет.
— Давай подлатай её и отпускай, пропустит занятия — потом не наверстает, — требовал мастер.
Я не стала открывать глаза и постаралась дышать спокойно и тихо, но в присутствии лекаря притворство бесполезно.
— Как вы себя чувствуете, леди?
Моей руки коснулась горячие пальцы, нашли пульс и остановились.
— Благодарю, хорошо. — Я открыла глаза и села. Лекарь оказался весьма интересным мужчиной средних лет, с мягкой улыбкой и колючими глазами. От таких предпочитаю держаться подальше. Побаиваюсь. — Я уже могу идти на занятия?
— Мы с вами встречались. — Мужчина оценивающе меня разглядывал, то и дело склоняя голову то к правому, то к левому плечу. — Точно встречались.
— Простите, не припоминаю, — ответила, стараясь не ёжиться, поэтому перевела взгляд на тренера и обратилась к нему: — Мастер, неужели я упала в обморок?
— Да. А теперь живо на занятия! Главный корпус, четвёртый этаж, аудитория четыре-четыре-три.
— Четыреста сорок третья. Поняла!
— Номер аудитории складывается из трёх величин: первая — этаж, вторая — назначение, третья — уровень опасности, — просветил мастер. Он говорил отчётливо и звонко, так, что в мозгу вспыхивали звёздочки на каждом ударении.
Я опустила ноги на пол и поняла, что перед глазами плывёт. Неуверенно посмотрела на лекаря, тот приложил руку ко лбу и стало легче.
— Благодарю вас.
— А теперь беги, пока он не узнал, что это ты стрескала ночью его пирожные, — хохотнул мастер, придав мне ускорения.
— Она?! — завопил лекарь так, что в огромной просторной галерее задрожали стёкла.
— Я испеку вам новые! — ляпнула я, удирая.
— Ловлю на слове! — донеслось вослед уже куда более миролюбиво.
Я же запрыгнула на перила лестницы и скатилась до самого первого этажа, лишь помогая себе руками на поворотах. Древние зодчие знали толк в строительстве. Не то, что сейчас
— у каждого лестничного пролёта отдельный поручень. Никакого удовольствия! Точнее, оно есть, но не такое. Ни капельки.
Вылетела из лекарского крыла, покрутила головой, соображая, где нахожусь, и со скоростью боевого заклинания помчала к главному корпусу, где без малейшего усилия нашла аудиторию с нужным номером.
Пара пассов — и я стою с аккуратно заплетёнными в косы волосами, не красная, чистенькая и опрятная, как и положено порядочному кадету. И держу руку у двери, намереваясь постучать.
Ну что же. С духом! Мой первый урок.
Я приготовила короткое объяснение для преподавателя, если вдруг его не просветили о причине моей задержки, и попыталась постучать. Однако не вышло. Рука упиралась в мягко пружинящую защиту. Попыталась схватить ручку — та же история.
— Вот это да, — произнесла я с глубоким вздохом.
Нет, я могла, конечно, взломать защиту на раз, но кто же так бездарно сдаёт все свои возможности?
Потопталась пару мгновений, затем решилась на крайне противную меру, грозящую множеством неприятностей, если допущу малейшую ошибку.
Зато это заклинание может знать кто угодно! Было бы желание его освоить и не пугала определённая степень риска.
Нужно сосредоточиться.
Попасть на занятие нужно было во что бы то ни стало, потому не медлила и не боялась. Как только убедилась, что помню каждое слово и дважды мысленно проговорила заклинание, подошла к стене, приложила руки, прочувствовала материю, просканировала на наличие защиты с внутренней стороны. И нырнула.
Меня не ждали.
Высокий худощавый преподаватель средним пальцем поправил дужку очков, водружая их на переносицу, но удивлённо изогнутые кустистые брови всё равно было прекрасно видно.
