(10 мм х 70 мм) был отрезан… Из этого куска получилось три образца, каждый весом 50 мг».
К этим подробностям добавляется, кроме того, вероятность подмены образцов, прежде всего, из-за несоблюдения протокола датирования, установленного в Турине на научной основе в 1986 г.
Основные критические положения, вызывающие сомнения, основывались на ряде соображений:
– изначально в анализе должны были участвовать семь лабораторий. Вместо этого анализ поручили лишь трем, забраковав те, что пользовались классической техникой, обеспечивающей лучший контроль дат;
– ученым следовало бы вести исследования, ничего не зная друг о друге, чтобы избежать предварительного отождествления образцов – вместо этого представителям трех лабораторий позволили ассистировать при взятии образцов в Турине. И напротив, никто из хранителей Плащаницы не участвовал в работе, проводимой лабораториями;
– взятие образцов – наиболее важная часть работы – не было доверено международному эксперту по тканям г-же Мектильде Флюри-Аенберг из Берна. Ей предпочли эксперта менее опытного;
– не приняли во внимание необходимость присутствия представителей Папской Академии Наук как гарантов надежности операции;
– статистический анализ результатов датирования, хотя и не являвшийся решающим при вычислении окончательных результатов, как бы то ни было, оказался неприемлем, поскольку из сходных данных, полученных в Цюрихе и Таксоне, невозможно вывести «среднюю величину» в силу их расхождения с данными, полученными в Оксфорде;
– наконец, заявление вне протокола, сделанное доктором Тите – директором исследовательской лаборатории Британского Музея и координатором исследования. Он действительно просил образец льняной ткани от реликвии, датируемой четырнадцатым веком, и получил фрагмент плаща святого Людовика Анжуйского из базилики Святого Максимилиана в Провансе через господина Вилла, сотрудника исторического музея ткани в Лионе, передавшего образец Риджи. В конце заседания, на котором разрезали ткань, когда контейнеры трех лабораторий были уже опечатаны, ткань средневековой плащаницы была разрезана на три части и положена в простой конверт, как свидетельствуют фотографии.
V Конгресс синдонологов в Кальяри, посвященный возрасту Плащаницы (29–30 апреля 1990 г.)
В этом совещании участвовало 200 ученых из разных стран. Оно открылось проповедью монсеньера Альберти, убежденного приверженца версии подлинности Плащаницы, и вступительным словом Бруно Барбериса, президента Международного центра Синдонологии, который возражал тем, кто сомневается в результатах радиоуглеродного метода определения даты, и критиковал «мистиков», пытающихся методами «крестового похода» внедрить религию в царство науки.
Но на конгрессе появились и другие противоречия: профессор Холл из Оксфордского университета, который должен был ответить на предыдущую критику, за две недели до открытия конгресса отказался участвовать в нем, хотя заявил об участии за много месяцев до его начала.
Вместо этого обсуждалось сообщение англичанина Брунетти, который пытался доказать подмену образцов – он заявил, что их размеры не совпадают: согласно данным трех лабораторий, опубликованным в журнале «Натюр», его размер 7x1 см, хотя Риджи и Тесторе в документе, процитированном на парижском симпозиуме, указали размер 8,1 х 1,6 см.
Брунетти продолжил тему, выдвинутую Бонне-Эймаром, и привлек внимание к важному факту противоречия в весе изъятого образца, который, согласно отчету Риджи, достигал 42,8 мг/см2, тогда как средний вес Плащаницы – 23 мг/см2, по оценке, сделанной раньше различными учеными.
Резолюция, направленная Святому Престолу и международным научным авторитетам, была принята единогласно. Кроме того, потребовали объяснить проблемы с образцами, возникшие у Риджи и лабораторий Цюриха, Оксфорда и Таксона. Предложили, чтобы впредь «любыми исследованиями Плащаницы руководил не один человек, а комитет ученых и экспертов по всем наукам, заинтересованных в исследовании Плащаницы, избранных как на основании их специфической квалификации, так и на основании их опыта в изучении Плащаницы».
Эта резолюция не была воспринята средствами массовой информации, между тем, в Британском Музее все чаще устраивались конференции с целью доказать, что Плащаница сделана в Средние века.
Выставка в Британском Музее
С 9 марта по 2 сентября 1990 года в Британском Музее проходила необычайная и провокационная выставка под названием «Подделки? Искусство обмана», касающаяся Плащаницы.
Среди показанных 350 экспонатов, оказавшихся подделками археологических находок, – картин, статуй, драгоценностей, литературы и прочих – выделялась центральная часть, «научная».
На почетном месте оказался самый большой предмет выставки – диапозитив в натуральную величину Туринской Плащаницы, в горизонтальном положении на столе, освещенном снизу, размером 4,5 м х 1,2 м. Надпись обозначала период возникновения Плащаницы – 1260–1390 н. э., без каких-либо оговорок!
III Международный конгресс по изучению Плащаницы (Турин, 6–7 июня 1998 г.)
На этом конгрессе обобщены все знания, полученные в результате исследований и экспериментов, причем особое внимание было уделено двум основным темам: проблеме датировки методом радиоактивного углерода и проблеме происхождения изображения на ткани. Вероятность того, что лик Христа на материи просто нарисован, исключена окончательно – ткань была подвергнута спектральному анализу, просвечена с помощью инфракрасных лучей, и это подтвердило невозможность искусственного создания изображения.
Особое внимание было уделено вопросу сохранения Плащаницы. Участники конгресса были вынуждены признать, что драгоценная материя по-прежнему желтеет и разрушается, поэтому необходимо пользоваться результатами исследований, в том числе и для того, чтобы уберечь Плащаницу от окончательного разрушения.
Здесь приходится иметь дело с критическими оценками, уже не касающимися результатов радиоуглеродного исследования, но относящимися к их интерпретации, именно потому, что окончательные выводы слишком контрастируют со многими другими оценками научного характера, сделанными ранее.
Именно на этой критике были основаны многие работы, проведенные различными независимыми исследователями, которые после 1990 г. нередко стали принимать участие в научных совещаниях. В частности, укажем международные совещания в Риме 2 мая 1993 г., в Сан-Марино 2 февраля 1997 г., а также в Ницце в мае 1997 г.
На Римском совещании 1993 г. подобная точка зрения впервые была высказана молодым российским биохимиком Дмитрием Кузнецовым, работавшим в Москве в группе при исследовательской лаборатории им. Е.А. Седова. Являясь одновременно и специалистом по тканям, он поставил под вопрос достоверность полученных данных для объекта, подобного Плащанице, за свою долгую историю многократно подвергавшемуся сильному загрязнению, от которого ее невозможно очистить классическими методами, примененными тремя лабораториями, поскольку речь идет о самых настоящих химических реакциях, в которые были вовлечены атомы углерода из окружающей среды.
Итак, подытоживая все эти соображения, не пренебрегая новой информацией, полученной с помощью радиоуглеродного метода, можно утверждать, что современные технические знания, применяемые к решению так называемой «загадки Плащаницы», ни в коем случае не исчерпали своих возможностей, и, нисколько не ударяясь в метафизику, можно признать потенциальную вероятность идентификации этой древней ткани.
В то же время, по нашему мнению, исследования, проводимые до сих пор, в большой степени подчеркнули значимость иконографической традиции, за которой вырисовывается интерес к новому открытию исторической фигуры Христа.
Вовсе не обязательно, чтобы эта аргументация развила в нас скепсис в отношении веры, чистой и ответственной, которая
