Витя куда-то исчез. Я смотрела по сторонам, вглядываясь в чёрный ночной лес, и, все ещё сжимая папку в руках, изо всех сил пыталась не стучать зубами. От ступней по телу начало разливаться покалывающее тепло, от которого плечи слегка подернулись.
— И я снова прошу прощения, это начинает входить в привычку, — мейстер сел рядом и взяв налоговую документы из моих рук, переложил их себе на колени. Держа меня за руки, он продолжил. — Я жил вампиром в десятки раз дольше, чем человеком, и забываю, как хрупка эта жизнь.
Нехотя освободив мою руку, он заправил прядь моих волос за ухо, чуть задев кожу на щеке.
— О боже, твоя рука! — Опустив взгляд на его руки, я вдруг увидела глубокий порез, из которого торчал пластиковый осколок
Его палец насквозь был прошит черным обломком, и сустав не сгибался. Из раны сочилась темно-красная кровь, не отличимая от человеческой. Леонард поднес вторую руку и легко выдернул осколок из руки как занозу.
Подняв руку передо мной, он продемонстрировал как кожа затянулась и сустав встал на место. Я впервые видела процесс лечения вампиров. В такое тяжело было поверить: его рука выглядела как прежде.
В этот момент на краю поляны раздался треск веток, и те трое втащили на поляну оленя и окружили его.
— Ты хотела знать, как питаются те, кто не работает у меня на ферме. Виктор и его семья охотники. Надеюсь, ты не против убийства оленя, он был обречен еще до того, как мы выехали на дорогу. Это естественный отбор.
Один из охотников лежал возле мертвого оленя, зарывшись в его мех. Двое других спокойно ждали своей очереди.
Глядя на эту картину, Я ругала себя за отвратительное лицемерие. Ведь за ужином я не могла смотреть как вампиры пьют кровь тех женщин. Но на кровь невинного оленя я смотреть могла.
Смеясь над какой-то шуткой, охотники подошли к костру. Их рты от уха до уха были в крови животного. Светловолосый Витя сел с другой стороны от меня и протянул мне бутылку с медного цвета жидкостью.
Все уставились на меня. Дрожащая от холода девушка, ночью, в лесу с четырьмя кровавыми убийцами. Я взяла бутылку и сделала большой глоток, обнажая шею. Горло обжег не самый приятный на вкус напиток. Но я уже с головой погрузилась в этот бушующий водоворот событий и отдалась течению. Волна горячего тепла пробежала от горла к кончикам пальцев, немного придав мне храбрости, и я невольно усмехнулась своей безбашенности.
Охотники засмеялись, видя это. Напряженная атмосфера как будто слегка спала, а Витя носком ботинка подтолкнул поленце в костре поближе ко мне и заговорил:
— Это ты сегодня была на крыше с Олавом? Волосы были по-другому.
— Да. — ответила я, покосившись на Кармайкла, но он, не вмешиваясь смотрел на меня, слушая наш разговор. Один из охотников предложил ему простую металлическую кружку. Поблагодарив, он отпил, не отрывая взгляда.
— Почему ты не уехала с другими девушками? Ты хочешь остаться, хочешь, чтобы тебя обратили? — продолжил Виктор, понимая, что мейстер не против разговора.
— Нет, я здесь по делам. И ненадолго задержусь, — я кивнула на папку.
Один из охотников стрельнул в костер сухой травинкой, взвившейся к небу оранжевой точкой, и, показав на Виктора, сказал посмеиваясь:
— Держись от этого пацана подальше, он даже убьет тебя, лишь бы найти себе девушку. Он по рукоблудию главный чемпион на этой горе!
Виктор фыркнул под общий смех. Они как дети, добравшиеся до алкоголя тайком от родителей в школьном походе, подумала я, тоже смеясь.
Так мы просидели у костра ещё около часа или больше, обмениваясь не злобными шутками и историями. Было видно, что молодые вампиры уважают, но не боятся мейстера, и он относится к ним как к равным. Виктор сокрушался по поводу разбитой дорогой машины, а Кармайкл отругал его за то, что пострадать могло другое более важное. То, что невозможно восполнить. Леонард с удивительным трепетом относился к человеческой жизни и, пожалуй, был даже большим гуманистом чем большинство людей, которых я знала.
Мейстер все равно отчитал парней за типичную ошибку, из-за которой олень добежал до дороги, а вести охоту вдоль дорожного полотна было строго запрещено. Кармайкл даже пригрозил им исправительными работами на ферме, если они будут и дальше нарушать правила общины на охоте. Хотя я подумала о том, что он, скорее всего, просто хотел удостовериться, что горе-охотники достаточно питаются.
Автомобиль, конечно, пострадал, но не так сильно, как мне показалось вначале. Мейстер заверил меня в том, что редко пользовался спорткаром и все больше ездил на грузовике, помогая с доставками, а к моему следующему приезду в резервацию — машина будет как новая, если я вновь захочу покататься. Не помнила, когда я согласилась приехать второй раз.
В глубине души я понимала, как опасны эти ночные разъезды в первую очередь для меня, но опьяненный мозг радовался, что все обошлось. Хотя я то и дело возвращалась в воспоминаниях к той гораздо более жуткой аварии, которая как ножом отрезала меня от спокойной жизни там за стеной.
Небо начинало понемногу синеть. От съеденного куска обжаренной оленины я согрелась и больше не в состоянии терпеть давление внизу живота встала, скинув жаркую куртку.
— Прошу прощения, джентльмены, но мне нужно вас оставить на минутку.
С этими словами я, пошатываясь от выпитого, пошла в лес. Я знала, что четыре пары глаз сверлят мою спину. И что у вампиров великолепный слух. Но мне уже было плевать, так сильно я хотела в туалет.
Зайдя как можно дальше, чтоб не потеряться, я подобрала юбку и присела. Тело ломило от усталости и бессонной ночи.
На обратном пути, я съела несколько ягод дикой малины, которую увидела по пути. В моем желудке было мало еды и, пожалуй, слишком много алкоголя для того, кто обычно не пьет.
Природа навевала образы о чем-то первобытном, и мне не хотелось возвращаться, но моему спутнику необходимо было укрыться до восхода солнца.
Шагнув на поляну, я увидела, что Кармайкл уже встал во весь рост, и пламя костра играло на его расправленных плечах и широкой груди. Со спины он выглядел как греческая скульптура в отсветах олимпийского огня. Брюки облегали налитые мышца ягодиц, но моя память уже знала какая упругая кожа скрыта под этим слоем одежды. Желание скинуть это запачканное платье и окунуться сейчас по плечи в еще теплый бассейн вместе с обнаженным мейстером, как вор прокралось в голову и похитило мое самообладание. Мне хотелось продолжить эту ночь, но тело кричало об усталости.
Снова надев его куртку и взяв папку, я помахала Вите и остальным, и мы с Леонардом медленно вышли из леса на дорогу. Мои ноги и подол платья были грязными, волосы растрепались, но мне было все равно. Я чувствовала себя счастливой и совсем немного пьяной. Асфальт был холодным, но голые ступни ещё хранили на себе жар от костра.
Мы шли по дороге в моем темпе, и рука Кармайкла ударилась костяшками об мою руку. Я расслабила кисть и позволила ему на следующем шаге взять меня за руку, а наши пальцы переплелись.
