этого им хватит до конца их недолгой жизни. С другой стороны, в путешествии из-за физических нагрузок потребление инсулина снизится. Артём как утопающий цеплялся за последнюю соломинку. К тому же дорога растормошит Славку и хоть немного отвлечёт от похоронных мыслей.
Он посмотрел на сына, равнодушно ожидающего ответ отца и решительно сказал:
- Мы согласны!
Фарбер предложил присесть за стол и подождать миссис Уайт для заключения окончательной договорённости. А вскоре подвёл к ним молодую стройную женщину, одетую в длинное чёрное платье.
Смотря на неё, Артём задумался над тем, кого она ему напоминает. Молодую Софи Лорен? Хотя, наверное, больше Мишель Мерсье.
Миссис Уайт, которую звали Дженн, говорила спокойным тихим голосом. От её манеры поведения веяло какой-то обречённостью. Она сказала, что Фарбер хорошо отрекомендовал ей Артёма. Что она едет к родственникам и рассчитывает проделать путь дней за 10. А за каждый день готова заплатить по 4 доллара. На вопрос Артёма, почему она едет одиночно, а не в дилижансе и понимает ли, что спать придётся на земле, был дан ответ, что дилижансы ходят редко, а ей некогда ждать и, что она жена офицера, много чего испытала и не боится спать под открытым небом.
Согласие было достигнуто и принято решение выдвигаться завтра утром. У миссис Уайт была лёгкая одноосная двухколёсная повозка, запряжённая одной лошадкой. А ещё была немолодая служанка – толстая негритянка. Внешне похожая на персонаж из фильма про укрощение строптивого. Артём про себя прозвал её «мамой Чоли». За оставшееся время он прикупил у Фарбера продовольствия и фуража в дорогу, и со Славкой упаковал вещи, готовясь к завтрашнему отъезду.
Утро выдалось пасмурным и дождливым. Пришлось ждать окончания дождя и трогаться с опозданием. Из-за этого на обед решили встать в каком-то местечке, проехав немного больше десяти километров. Местечко это с одной улицей и 8 домами имело придорожный трактир. Коновязи щедро располагались по обе стороны улицы с двух сторон от трактира. Подъехали к ближайшей коновязи и, привязав лошадей, направились в трактир. Артём с сыном шли первыми, миссис Уайт с негритянкой отстали. С противоположной стороны улицы показалась группа всадников, которые спешились у другой коновязи. Двое из них остались вязать коней, а остальные также пошли к таверне.
Артём взглянул на шедших пятерых «ковбоев» и остановился. Он сразу узнал сивого из шайки убитого им Фрэнка Купера. Сивый тоже узнал его и что-то сказал своим. Те веером разошлись по улице и замерли. У одного из них был виден заткнутый за пояс обрез. Остальные были с револьверами в кобурах. В воздухе расплавленным свинцом разлилось напряжение.
«Вот вляпался» - подумал Артём и не отводя взгляда от противника сказал сыну:
- Отойди в сторону. Как начнётся стрельба – падай на землю.
Сердце бешено заколотилось. От выброса адреналина стало трудно дышать. «Стоим как в банальном вестерне» - опять подумал Артём и выбрал в качестве первой цели сивого, а второй – того, что с обрезом. Глубокий вдох. Последняя отчётливая мысль: «Ну всё. Пора!». А дальше короткий рывок «Недосмита» из кобуры и быстрый выстрел от бедра.
Тут же широкий приставной шаг влево с наклоном и приседанием на левую ногу и упором на левую же руку. Ответные пули просвистели правее и выше. Кажется обожгло правое плечо, но Артём прицельно влепил пулю во второго бандита, который согнулся и упал. Не замедляясь сразу повалился на бок, откуда выстрелил в третьего, и перекатился влево. Обострённым сознанием понял, что в землю, где он лежал мгновением назад, врезалась пуля. Лёжа на животе свалил выстрелом четвёртого бандита. Пятый тут же бросился бежать к коновязи. Артём взвёл курок, проследил револьвером за бегущим и выстрелил ему в спину. Бандита выгнуло. Тот сделал ещё два шага, ноги его подогнулись и он упал.
Артём рывком вскочил на ноги. Увидел, как лежащий на спине сивый с напряжением на лице пытается выцелить его из револьвера. Но такого шанса Артём тому не дал, а выстрелил на опережение. Тяжёлая пуля вбила сивого в дорожную пыль.
Оставшиеся у коновязи подельники в перестрелку не полезли. Тот, что был верхом, помчался прочь, уводя в поводу второго коня. Другой, бросив привязывать чужого коня, вскочил на своего и помчался за товарищем. Следом за ними поскакал и непривязанный конь. А три уже привязанных, волнуясь, топтались на месте и нервно фыркали.
Оглянувшись назад, Артём увидел сидящего на корточках бледного Славку с револьвером в вытянутых руках. Он застыл, словно статуя и кажется забыл дышать.
- Ты в порядке? – крикнул ему отец. Славка кивнул.
- Ты чё, стрелял? – Славка отрицательно помотал головой.
- Ну всё! Всё закончилось. Всё хорошо. – успокоительно сказал ему отец – Вставай, сходи посмотри трофейных коней. Давай. Не сиди как на горшке.
Затем Артём перевёл взгляд на Дженн. Та, белее мела, стояла неподвижно, прижав руки к груди, словно в молитве, рядом застыла серая негритянка. Артём нервно подмигнул им, отряхнулся и пошёл «проконтролировать» сражённых бандитов. А за одно и «прошерстить» их.
В трофеях, помимо трёх коней и всякого барахла в седельных сумках, досталось почти 26 долларов.
- Какие-то люмпены гоп стопа, а не приличные разбойники – подумал Артём.
Ещё в трофеях нашлись такие же, какие были у Фрэнка Купера карабин Винчестер и револьвер Ремингтон, двуствольный дробовик 10 калибра с укороченными стволами, однозарядная короткая винтовка, с которой Артём решил позже разобраться, Кольт «миротворец», двуствольный обрез без приклада, карманный пятизарядный револьвер без спусковой скобы, но с дурацким складным спусковым крючком, несуразный двуствольный револьвер и настоящий Смит-Вессон русской модели. Ну и патроны к ним в патронташах и россыпью. Всё это они со Славкой упаковали в мешки и погрузили на одну из новых лошадей, которых перевели к своей коновязи.
Подошла Джен и что-то сказав, показала на его правое плечо. Артём увидел, что она показывает на небольшое пятно крови.
- Пап, ты ранен? – спросил Славка.
- Всё-таки зацепило - подумал Артём. При попытке спустить с плеча расстёгнутую куртку оказалось, что ткань присохла к коже. Пришлось аккуратно отдирать. Ранка была пустяковой, явно от дробинки и уже не кровила. Рядом расплывался синяк от попавшей вскользь другой дробины. Он решил заняться ранкой позже, потому что на улице уже собрался народ. Слышались разные разговоры и даже споры. Дженн кому-то что-то объясняла. Негритянка тоже тараторила с выпученными глазами.
К Артёму подошёл какой-то ханыга и стал чего-то буробить. Пришлось подозвать Славку для
