а самого Ширгона и его сыновей схватили. Война закончилась. Казнь тирана и его семьи произошла через месяц на главной площади. Официально, именно этот день считается концом войны, хотя к тому моменту уже давно не было никаких боёв. Через десять дней будут праздновать скорее первую годовщину казни, чем годовщину окончания войны… Как-то так. Это неожиданное изменение планов нашего королевства – единственный момент, вызывающий у меня сомнения в том, что эта война не освободительная. Но мало ли почему Генфри Бравый передумал захватывать кусок Ламбертии, а решил освободить её от тирана, я рад что так случилось.
Этот рассказ окончательно потерял всякую логику.
Да и сама эта болтовня вызывала у меня двоякое чувство: интерес пополам с раздражением. Интерес потому что я однозначно нарвался на некую загадку, что мне всегда нравилось, а раздражение оттого, что никаких ответов мне сейчас не получить. Ароний не врёт, он просто не знает всей правды. Вряд ли в неё посвящён вообще хоть один рядовой боец, тут дело серьёзное, для узкого круга. И со слов парня я не смогу понять того, чего он сам бы не заметил. Ароний далеко не дурак и не молчаливый исполнитель. Что-то очевидное он бы точно не пропустил мимо своего внимания.
Значит, пора заканчивать. Ароний мне ещё многое может поведать, но все эти разговоры в последнее время слишком затянуты. Целый поток информации, в котором сторонний наблюдатель вряд ли с ходу разберётся. Моей жизни резко перестало хватать динамики, а ведь я всегда любил динамичность!
Да, пора добавить динамики. Например, очень динамично добраться до кровати и лечь спать.
Впрочем…
– И пока вы квартировались тут, некий боец Аданерии влюбился в дочку местного Лекаря и решил остаться. Прекрасная история, – улыбнулся я.
– Что-о? Я не… она меня… я её…
– Да, пожалуй ты прав, это просто глупо. Ты Аданериец, она Ламбертианка. Ты маг, а она Чудесница.
– Какая разница, откуда мы родом?! И Оли тоже маг! Да даже если и не… ты издеваешься?
– ОлиШИЯ маг? – сделал я ударение на вторую половину её имени.
– Она знает шесть заклинаний, одно из них боевое. Господин Етилей её научил. Без всяких Закписей. Для её возраста это почти однозначно говорит о магических способностях. И почему маг не может полюбить Чудесницу?
– Разве разница в продолжительности жизни не мощный довод?
– Как посмотреть. Маги идут по пути Силы. У меня больше шансов погибнуть до того момента, как Оли состарится, если не захочет изучать магию. Сражения между собой, сражения в войнах, сражения с Магзверьми, посильная помощь при возникновении сложных пророчеств – мы вечно на передовой. Старшие и Древние маги почти не умирают, но их число при этом растёт крайне медленно. Не трудно понять почему.
– Ясно. Не важна нация, не важны магические способности. Любовь не работает по заказу.
– Это точно, – тяжко выдохнул Ароний.
– И почему ты её полюбил?
– … Я не… я не стану тебе об этом говорить, – твёрдо ответил Ароний.
– Почему? Поверь, однажды ты будешь рад, что сказал эти слова вслух. Что подтвердил свои намерения, твёрдо и уверенно. При свидетеле, который завтра вас покинет, но при этом не забудет твоих слов.
– Если честно, Влад, я тебя недолюбливаю.
– Ещё бы, но речь не обо мне, я хотел услышать, что ты чувствуешь к Олишии. И почему.
Несколько секунд Ароний смотрел мне в глаза.
– А-а, как же ты меня бесишь! Ладно, я скажу!
– Подумай хорошенько. Это важные слова. Пустая болтовня здесь не подойдёт.
Ароний снова замолчал.
А мне стало действиельно интересно, что он скажет.
– … Она радуется. Всему. Хорошей погоде. Найденному в лесу корешку, на поиск которого она убила весь день и вся перемазалась. Любой мелочи. Может потому что им непросто жилось и нужно было искать что-то хорошее даже в мелочах. Не знаю. А я… для тебя я возможно ешё молод и слаб, но… тренировки, сражения, патрули, несколько друзей погибших во время Волны Смерти, тренировки, сражения, младший брат, погибший в девяносто лет от старости, тренировки, сражения, – Ароний выхватил меч, вытянул руку с ним вперёд. Отточенное до автоматизма движение. – В какой-то момент я перестал видеть дальше острия своего меча. Весь мир сузился до маленькой сферы, а что было за ней, для меня уже не имело значения. А с Оли… я вижу весь мир, – медленно вернул он меч в ножны.
– Ты это сказал. И я это услышал. Не забывай об этом.
– Пойдём уже спать, – буркнул Ароний, разворачиваясь ко мне спиной и направившись к себе домой.
– Пятьдесят золотых и десять Закписей очень бы пригодились Олишии и её отцу. Неплохой мог бы получиться подарок для своей любимой.
– Ещё чего!.. Оставить её одну, без защиты, в надежде на чудесную встречу с Героем? Герои не бегают толпами по лесам, и не выстраиваются в очередь, чтобы я отвёл их в Сатрит.
Действительно. Глупость сморозил.
– Ты меня не слушал. Отвести в Сатрит должен будет Етилей, а вы с Олишией в это время останетесь наедине.
Ароний застыл как вкопанный. Медленно повернулся ко мне.
– Вот так чудесная встреча. И да, я тебя тоже недолюбливаю, счастливчик, – моей широкой улыбке позавидовал бы любой уличный зазывала.
***
– Почти пришли, – ускорился Етилей.
Вижу.
Знакомая ситуация. Вокруг Сатрита не хиленький частокол, а вполне прочная монолитная стена, но отсутствие стражи бросается в глаза и здесь. Только у распахнутых ворот стояли двое парней. Молодые совсем, отличающиеся от пахарей только тем, что вместо вил у них в руках были копья.
– Кто такие? – спросил один из них, не дожидаясь ответа наводя на меня копьё.
– Я Героя привёл, – указал на меня Етилей. – Гонцы из столицы сообщали…
Договорить Етилей не успел – один из парней, бросив копьё на землю, умчался внутрь города.
– Подождите! Скоро сюда подойдёт командир, он вами займётся, – выпалил второй.
Оперативно работают.
– Ему ведь положена награда? – спросил я у стражника.
– Положена. Но это тоже не ко мне.
Через распахнутые ворота я увидел приближающуюся к нам делегацию, ведомую парнем без копья (хотя, они все были без копий, так себе описание). Пары минут даже не прошло, они явно расположились где-то неподалёку.
Вся группа вышла из ворот. Шесть Разумных, не считая вернувшегося к своему копью стражника. Пять из них были одеты в доспехи и имели при себе оружие, последний был в некой модификации мундира, из оружия у него был только кинжал на поясе.
– Герой? – тихо спросил он, скорее у самого себя, осмотрев меня с головы до ног.
