верхнюю одежду.
— Конечно, я подожду.
— Рэндал, а куда мы отправимся? — спросила Элен, застегивая пуговицы на своем красном пальто.
— Ко мне домой.
Элен не ожидала услышать эту информацию и, растерявшись, она выронила из рук ключи. Она очень обрадовалась, что наконец-то узнает о нем больше, и в то же время мысль, что она будет гостьей у вампира ее настораживала.
— К тебе. Ну ладно. Это далеко? Я потом обратно доберусь? — неуверенно произнесла девушка
— Ты можешь мне доверять. Тебе не о чем беспокоиться. Хочешь, доберемся на такси?
— Да, давай, пожалуй. Я хоть примерно смогу ориентироваться, где ты живешь.
Такси ехало быстро. Дороги оказались полупустые. Выехав за город, машина остановилась у пустой остановки общественного транспорта, как и попросил Рэндал, и молодые люди вышли из такси, после того как Рэндал заплатил водителю наличными.
— Потом куда? — спросила Элен
— Мы уже близко. Держись за меня. Скоро долетим.
Полет показался Элен очень быстрым. Она даже не успела почувствовать страх. Кроме того легкий снегопад перешел в метель, и желание скорей согреться доминировало. Вскоре Элен ощутила опору под ногами и обнаружила, что они приземлились во дворе большого особняка, стилизованного под готику. Из-за снега она прищуривала глаза, но старалась рассмотреть детали архитектуры. Высокие витражные окна и фигуры гаргулий произвели огромное впечатление на гостью.
— Ничего себе! Какая красота! Как будто это музей! — восторженно произнесла Элен.
— Спасибо. Вижу, тебе понравилось. Элен, пройдем скорей в дом. Погода сильно испортилась.
Молодые люди зашли в особняк. Рэндал включил свет, и перед Элен открылся вид светлого большого тамбура, на стенах висели картины, написанные маслом, посреди на высоком потолке висела огромная люстра. В интерьере готических элементов было не так много. Пол, выполненный мелкой мозаикой из белого мрамора, отражал огни хрустальной люстры.
— Рэндал, у тебя очень красиво — сказала девушка, осматриваясь вокруг
— Спасибо. Давай я повешу твое пальто.
Рэндал помог гостье раздеться, и затем сам легко снял с себя черное пальто. На этот раз черная рубашка сменилась на белую с жабо. Контраст черного и белого выглядел нарядно, а жабо придавало особую торжественность всему образу. Волосы, собранные в низкий хвост немного растрепались из-за шапки и несколько прядей выпали из собранной прически.
— Можно посмотреть картины поближе?
— Конечно, давай я расскажу тебе о них подробней.
Рэндал начал экскурс по тамбуру. О каждой картине он говорил с любовью.
— Вот посмотри. Здесь изображены доктора, созвавшие консилиум по поводу лечения больного. Посмотри на этого человека в очках. Он был моим другом. Но, увы, он был смертельно ранен и ограблен, когда поздно возвращался домой от пациента. И художника я знал. К сожалению, он так и не получил всеобщую известность. Умер от брюшного тифа в молодом возрасте. Его картины мне дороги, а благодаря моим товарищам, я добился того, чтоб его работы предались огласке и в музее были отмечены его именем.
Рэндал подошел к следующей картине, на которой была изображена девочка, лет пяти, в голубом платье с собакой на руках.
— Эта девочка — дочка одного богатого чиновника. Он заказал ее портрет у одной художницы, но девочке не понравилось то, как ее изобразили. Капризный ребенок потребовал найти другого художника, а картину должны были сжечь разгневанные родители. Как же хорошо, что я вовремя ее спас от такой участи. Я нахожу ее милой.
Элен пребывала под впечатлением от Рэндала, от его рассказов, от ощущения соприкосновения времен.
— Давай подойдем к следующей.
Элен увидела на картине молодую девушку с волосами, уложенными в тугую прическу. Украшения из белого жемчуга контрастировали с темным цветом волос. Глаза были светлые, но из-за отпечатков времени на картине, цвет глаз было сложно определить. Рот был маленький и аккуратный. На девушке было одето светлое пышное платье, с объемными рукавами, расшитое золотыми нитями. На заднем фоне можно было разглядеть деревья и небо.
— Это моя первая любовь. Амалия Грейгардт. Я тогда был человеком. Здесь ничего примечательного нет. Я был в нее влюблен, а она выбрала другого человека, намного богаче и старше меня. Впоследствии, вышла за него замуж и прожила с ним долгую жизнь. Мне подарила в память о ней свой портрет.
— Она очень красивая.
— Да, я был очарован ее красотой. Мне казалось, что я видел вокруг нее свет из чистоты и доброты. Спустя некоторое время я осознал, как ошибался насчет нее. Кроме желания завладеть богатствами своего избранника и внешней привлекательности у Амалии больше ничего не было.
Рэндал посмотрел на картину без лишних эмоций и подошел к следующей.
— Здесь изображены воины, достойно держащие оборону, отдав свои жизни за спасение родной земли… — продолжал хозяин дома, подойдя к картине с изображением битвы.
Элен погрузилась в мир балов, войн и болезней. Она наслаждалась голосом своего рассказчика. Она слушала его, и с каждым его словом картины словно оживали. В доме было уютно и тепло, несмотря на большие площади и свободное пространство. Закончив рассказ, Рэндал обратился к Элен:
— Элен, у меня редко появляются гости. Я ведь даже не предложил тебе выпить чего-нибудь. Загрузил тебя своими рассказами.
— Рэндал, спасибо, я словно была там, словно видела все твоими глазами. Картины прекрасны. Нет слов.
Гостья посмотрела на собеседника встревоженно и восхищенно, словно это он творец этих работ.
— Спасибо, Элен. А все-таки, что насчет напитков?
— У тебя есть кухня? И даже продукты? Это интересно.
— Кухня есть, конечно. За продуктами я выбрался в круглосуточный супермаркет накануне, чтоб ты не голодала.
Элен заулыбалась, ей были очень приятны такие знаки заботы.
— А кофе можно?
— Конечно. Давай приготовим его вместе.
Войдя в кухню-гостиную, Элен осмотрелась. Пол также был выложен мрамором, однако остальной интерьер уже больше походил на современный. Кухонный гарнитур без ручек и верхних шкафов светло-серого цвета подсвечивался розовыми и синими лампочками. Их свет отражался в витражных окнах и в глянцевом полу. Сквозь разноцветные стекла окон пробирался свет от уличного фонаря. Большой овальный стол занимал центральную часть кухни, вокруг которого стояли мягкие кресла темно-серого цвета на изящных высоких кованных черных ножках. Бросалась в глаза кухонная техника. Она была вся красного цвета. Чайник и кофе-машина создавали особый стильный тандем, располагаясь на столешнице. Над окнами висели потолочные гардины с собранными шторами. В другой половине комнаты находился диван с такими же извитыми кованными ножками, а на противоположной стене висел телевизор с красным корпусом. Рэндал достал из нижней полки пакет и насыпал из него зерна в верхний отдел кофе-машины. Из такого же красного холодильника он взял сливки и влил их в
