высших колдуний.
Лич, на которого Хозяйки возлагали такие большие надежды, поначалу действовал безупречно — он успешно восстановил несколько десятков зомби, порубанных на куски вампирами, отчего защита города на этом участке дала ощутимую трещину. На стене начался переполох, вампиры и их людские приспешники забегали, словно муравьи около подожжённого муравейника, и с трудом справились с восставшими из небытия поднятыми. А потом вдруг появился маг. Он швырнул всего несколько огненных шаров в лича, и тот был вынужден бежать с поля боя.
Гарлик стоял неподалёку и слышал, что лич рассказал Хозяйкам. Оказывается, огненные шары неведомого мага были чрезвычайно сильны, и половину имеющейся энергии личу пришлось потратить на защиту. А в довершение всего маг нанёс удар, в котором присутствовала некромагическая сила, и тело бессмертного лича уцелело только благодаря укрепляющим заклятьям Хозяек. Вот почему энергия у него закончилась намного раньше, чем рассчитывали колдуньи — у лича хватило сил только на то, чтобы самостоятельно добраться до их шатра.
Хозяйки, прокричавшись, вновь взялись за дело. Собрав шаманов, они выкачали из них магическую энергию и передали её личу. Тот, на глазах взбодрившись, вновь бросился в бой. Но вскоре он опять вернулся — опустошённый и еле двигающий ногами. Вампирский маг быстро перебрался к месту атаки лича и обезвредил его. А затем всё повторилось… и не единожды. Маг оказался просто вездесущим — куда бы лич не направлял свои заклятья, вскоре там появлялся маг и отгонял лича от стен. Изрубленные зомби так и оставались лежать грудами мёртвого мяса.
Гарлик перестал радоваться, когда настала его очередь передать энергию. Хозяйка Силлит с презрением фыркнула, узнав в нём «слабака». Гарлик встал в круг шаманов, отдал всю имевшуюся магическую энергию Хозяйкам и рухнул без чувств. Лич в который уже раз помчался к стенам города, а три высшие колдуньи, глядя ему вслед, обменивались едкими замечаниями.
— Лучше бы мы истратили эту уйму энергии на ударные заклятья, — фыркнула Силлит.
— Тогда нам пришлось бы самим подбираться к стенам, — возразила Квай — самая молодая Хозяйка Ковена. — Пусть уж это делает лич, которому ни стрелы, ни копья не страшны. И отражает огненные шары.
Гилиан мысленно поблагодарила Квай за поддержку, когда та закончила:
— Всё равно от него толку нет. Даже если его и сожгут — невелика потеря.
Гилиан начала гневно раздувать ноздри. Её не волновала судьба лича, но ведь речь идёт о её творении. Получается, эти двое обвиняют её в бесполезности. Силлит поняла, что Квай перегнула палку, и примирительно сказала:
— Он не бесполезен, просто мы ещё не придумали, как использовать его в полную силу. Кстати…
Силлит с недовольным видом умолкла, Гилиан и Квай уставились на неё, ожидая продолжения.
— Сёстры, увлёкшись личем, мы совершили ошибку, — лицо Силлит побледнело. — У нас осталось слишком мало действующих шаманов.
Гилиан только сейчас поняла, что они натворили. Заряжая энергией лича, они бездумно лишили магических сил большинство шаманов. И пока шаманы не наберут энергии, они не смогут управлять ордами поднятых. А случится это не раньше утра. Сил оставшихся на ногах мужчин не хватит для управления ордами зомби. Получается, толпы мертвецов будут всю ночь тупо лезть на стены и превращаться в разрубленные куски плоти под мечами вампиров. Как бы презрительно не относились колдуньи к мужчинам-шаманам, но именно их сила позволяла управлять поднятыми. У женщин таких талантов не было, а потому десятки старших сестёр и сотни младших, присутствовавших при осаде вампирского города, сейчас ничем помочь трём Хозяйкам не могли. Напротив, каждая из них с превеликим удовольствием доложит старшим Хозяйкам, оставшимся в Эрмелеке, о преступной самонадеянности командующих.
— Старшие нам не простят такого промаха, — простонала Квай.
— Ничего с нами не случится, — Гилиан обрела хладнокровие. — Мы скажем, что отправили всех поднятых на длительный штурм, чтобы обескровить защитников города перед решающим натиском.
— Но ведь решающий штурм назначен через неделю, — возразила Силлит. — Ты не забыла, что мы сами отговорили Джарема от общей атаки? За эту неделю чума должна была выкосить большинство вампиров и людей в городе.
— Помню. Допустим, заклятье ослабело, а вампиры оказались не подвержены чуме. Кроме того, если скажем, что длительной атакой мертвецов мы сохраняем жизни воинов, ни Джарем, ни, тем более, Джагатай против этого ничего не возразят. Да и тараны уже приехали. Так что, решающий штурм начнётся завтра, а не через неделю.
— Отзывай своего лича, — хмуро сказала Квай. — Он же должен восстановить тех, кто прорвётся через подземный ход. Энергия завтра ему понадобится.
— Если он не справится, нам будет трудно объяснить Ковену, почему мы истощили всех шаманов поголовно, — поддержала её Силлит.
Гилиан кивнула и послала сигнал личу. Три Хозяйки Ковена смотрели на штурмующих стены зомби, и у каждой в голове крутилась мысль о дыхании Великой Госпожи — именно эта «награда» постигнет их, если завтра штурм закончится неудачей. Старшие Хозяйки им не простят, если сильная армия в сопровождении тысяч мертвецов не сможет овладеть Григотом.
* * *
Двери большого Тронного зала были распахнуты на одну створку — обе створки открывались только для королевских особ, а герцог Фиал королём не был. После объявления герольда посланец и брат мироттийского короля вошёл в зал в сопровождении блистательной свиты, приблизился на диктуемое этикетом расстояние к трону и поклонился Его Величеству Юловару второму и его супруге — королеве Белинде. Юловар в ответ спустился с тронного возвышения и, подойдя к герцогу, пожал ему руку. Для посвящённых этот жест выглядел многобещающе — король Ситгара продемонстрировал своё искреннее расположение как к Мироттии, так и лично к её посланцу.
— Ваше Величество, я уполномочен передать вам послание короля Ниала, — сказал герцог, доставая из украшенного драгоценностями кошеля свиток. — На словах могу передать его искреннее почтение и восхищение вашими решительными действиями против тилисских войск.
— Любезный герцог, рад видеть вас. Благодарю за добрые вести, что вы, безусловно, привезли мне от Его Величества Ниала, — проговорил Юловар, разворачивая свиток. — Луавиль.
Господин Луавиль, хотя уже и не являющийся главным церемониймейстером дворца, сделал знак, придворные и гвардейцы расступились, освобождая пространство справа от трона. Герцог Фиал увидел кресло, в которое ему надлежало сесть, и с удовлетворением подумал, что король Ситгара явно старается произвести на него самое лучшее впечатление — ещё бы, не каждому посланцу другого государства оказывается честь сидеть в присутствии правителя.
— Садитесь, ваша светлость, нам предстоит важный разговор.
— Ваше Величество, позвольте мне прежде засвидетельствовать своё почтение Её Величеству Белинде.
— Разумеется, герцог. А, заодно, можете поздороваться с её высочеством принцессой Лорной — будущей правительницей Тилиса, которой Ситгар окажет самую деятельную поддержку, — с
