поощряется, но официально не запрещена. Бизнес не такой выгодный, как с базовыми, но зато гораздо более безопасный.
— И все же, какие гарантии, что ты все же поделишься координатами?
— Твой будущий босс как минимум. Его люди и на территориях хниид меня найдут, если я свою часть сделки не исполню, даже если он свои потребности закроет. Для него это вопрос репутации. А он к ней весьма серьезно относится. Впрочем, я тоже.
Юрген явно наслаждался вином, по его виду создавалось впечатление, что его работа завершена, и он просто ведет светскую беседу. Я, по его мнению, была на крючке, трепыхалась еще, но он явно считал, что никуда я уже не денусь и на все соглашусь.
Я же в этом вовсе не была уверена, но и сказать однозначное нет, не получалось. Я действительно не знала, что делать дальше. Как мне добираться домой?
Неожиданно открылась дверь и вошла Ани.
— Маркус звонил, а ты не ответил, — прямо заявила она Юргену. — Он срочно требует тебя!
— Какого…? — начал Юрген, затем осекся и посмотрел на свой браслет на левой руке. Мне показалось, что у него над ладонью что-то вроде голограммы появилось. Он несколько секунд изучал изображение, а потом заявил, — Мы все еще в рамках установленного срока!
— Он требует тебя! — просто повторила Ани.
— Ладно, — пробормотал Юрген, закатив глаза.
Затем нехотя поднялся со своего места и направился к выходу, по пути отдав свой бокал Ани.
— Побудь с ней, — обратился он к ней и вышел.
Я скривилась, наблюдая эту сцену, затем решила вернуться на диван и села.
Ани повертела бокал Юргена в руках, затем подошла и поставила его на стол. А потом достав откуда-то сбоку стола чистый, налила себе того самого хваленого вина, пригубила его, а потом подошла и села напротив меня.
— Ну как? Договорились? — поинтересовалась она.
— Пока нет, — пожала плечами я.
— А в чем сложности? — удивилась она, — Вы тут уже час беседуете. Он же все объяснил?
— Вроде объяснил, — тяжело вздохнула я.
— И?
— Он выбрал не ту кандидатуру! — фыркнула я.
— П-ф, — успокоилась Ани, — Медицинский тест на совместимость он точно сделал. Раз ты здесь, все в порядке. А касательно остального, он не ошибается! Всегда подбирает того, кого надо!
Я устало на нее посмотрела.
— Медицинский тест не показывает, нужна ли эта мутная затея самому человеку!
— Кто в здравом уме откажется от пятидесяти миллионов? — развеселилась она.
Вот глядя на эту искреннюю простоту, я даже не сразу нашлась, что ответить.
— Едва ли от них есть ценность дома, но даже если б и была… для меня это все слишком! И вообще, тебе приходилось когда-нибудь бросать свою жизнь и отправляться в неизвестность непонятно куда?
Ответ оказался неожиданным.
— Ну, примерно так и началось наше знакомство с Юргеном, — пожала плечами Ани.
Мои брови как-то сами устремились в сторону лба. И Ани, верно истолковав мой немой вопрос, тяжело вздохнула, но все же ответила.
— Я скромный спец-дизайнер, — нехотя начала она, — отвечала за приятную и комфортную окружающую среду для персонала корпорации Гилата. Ну, точнее я была одной из многих. Не скажу, что мне не нравилась моя работа, но как-то реально проявить себя и вырасти, шансов у меня было не много. А значит и шансов в ближайшее время расплатиться с корпоративным долгом тоже, а мне… — тут она запнулась, даже осеклась и замолчала, но потом все же закончила мысль, — в общем, у меня были причины… а еще захотелось посмотреть галактику!
— Корпоративным долгом? — смутные детали уже начали прорисовываться и «вспоминаться», но это не мешало мне уронить челюсть.
— В разных корпорациях условия все же отличаются, конечно, но уже достаточно давно, пожалуй, со времен войны с хниидами, большинство пришли к более-менее схожей модели, — начала Ани свой рассказ.
В этой замечательной модели, от семейного воспитания решили отказаться как неэффективного. Детей производили партиями по пять, а затем растили и воспитывали всех вместе, но разделенными родственными группами, чтобы хоть как-то имитировать семейные отношения, которые потом были полезны для работы в коллективе.
Растили и направляли их спецы-воспитатели, а на начальных этапах особенно массово привлекались человекоподобные андроиды-няньки, которые восполняли те периоды, когда маленьким детям нужен постоянный круглосуточный индивидуальный уход и присмотр.
Но самое интересное начиналось потом, когда дети подрастали. За расходы, связанные с появлением на свет, содержанием и обучением до двенадцати лет, корпорация счет не выставляла. Ведь вроде как появление на свет этих детей была ее инициатива.
А вот за продолжение обучения и остальные расходы до совершеннолетия очень даже. После двенадцати они и детьми то уже не особо считались. И хотя прав они взрослых еще не получали, а вот обязанности уже появлялись.
Так что по факту, ни у кого из них не было возможности ни от чего отказаться. Да и воспитание не позволяло, ведь своему появлению на свет и даже можно сказать вполне счастливому детству они были обязаны корпорации.
За содержание и обучение с двенадцати до двадцати, когда происходило обучение средней и финальной узкой специализации, долг вырастал весьма внушительный.
По факту, возможность расплатиться имели лишь те, кто дорастал до статуса начальства. А пока ты не погасишь долг, ты не можешь уволиться и уйти из корпорации. Старший же персонал, уже и сам не уходил. У них и так все хорошо в жизни сложилось!
Отказаться от выплаты тоже было нельзя. Просрочка платежа без уважительной причины, типа болезни или чего-то подобного, приравнивалась к криминалу. Если человек не исправлялся, выплачивая при этом еще и штраф, он мог и в тюрьму загреметь. Причем за время заключения начислялись и проценты, и неустойки, и даже расходы за содержание в этой тюрьме учитывались, увеличивая долг. Воспитательные меры были здесь весьма суровы!
Расходы на лечение, если оно было необходимо, кстати, тоже было не бесплатным. Оно тоже включалось в задолженность.
И чем сильнее я в это вникала, тем сильнее все походило на какой-то гипертрофированный кошмар. А еще поняла, что, когда Юрген пугал меня обязательствами перед корпорацией, я ведь не до конца понимала, о чем речь.
— Моя специальность не то, чтобы жизненно необходимая, — продолжила свой рассказ Ани, — но вот где-нибудь в Пограничной зоне на нас спрос очень даже неплохой, там таких как мы почти не производят. Да и изящным искусствам там обучать особо некому, а богачи, которые готовы платить за красоту и статус, имеются. Так что я и отработала пять лет у одного типа там. Не скажу, что это были самые счастливые годы моей жизни,
