головку. Как кончаю ей на язычок…
Аленка продолжает что-то возмущенно вещать, когда я резко прижимаю ее к себе. Очерчиваю костяшками пальцев ее точеную скулу.
От неожиданности она хватает ртом воздух, и я врываюсь языком между разомкнутых губ…
Блядь, какой же кайф!
Она такая маленькая в моих руках. Хочется подмять ее под себя. Оттрахать. Сожрать!
У меня будто слетели предохранители. Я хочу делать с ней такие вещи, которые еще ни с одной своей бабой не делал. Например, трахать ее в лифте. Просто не могу устоять!
Задираю ее гребанное платье. Чувствую, как дрожащие пальчики упираются в мою грудь. Будто оттолкнуть хочет.
Ловлю ее запястья, прижимаю к зеркалу что на стенке лифта. Свободной рукой ныряю в ее мягкие трусики.
Отрываюсь от сладкого рта. Целую острый подбородок, шейку…
— Руслан, пожалуйста… — будто молитву шепчет мое имя. — Руслан… не надо…
— Ну чего?! — рявкаю я, в бешенстве заглядывая ей в глаза.
— М-можно не з-здесь? — умоляюще шепчет.
Нет. Нельзя!
У меня уже сперма в яйцах закипает. Если не трахну прямо здесь и сейчас — взорвусь.
Но я смотрю в ее просящие глаза, и пошевелиться не могу. Только хмурюсь от бессилия. Мозги кумарит, будто я в стельку.
— Блядь, ладно! — подхватываю ее под задницу, прижимая к себе, и иду в номер. — С чего вдруг наша шлюшка включила скромницу, м?
— Я не ш-шлюшка, — хнычет девочка.
— Ладно-ладно, — соглашаюсь я, присасываясь к ее шее. — Больше не буду тебя так называть, — толкаю дверь в свой номер, и переступаю порог: — Если покажешь, все, что делала с ними…
Бросаю ее на кровать, и нависаю сверху:
— Покажешь, малыш? — нетерпеливо требую, задирая ее платье до самой груди.
Хочет прикрыться:
— Н-но мне нечего…
Ловлю ее руки, и закидываю себе на шею:
— Открой ротик, малыш, — прошу, но не дожидаясь втискиваю свои пальцы между пухлых губок. — Сначала хочу посмотреть, что ты делала с Ваней перед свадьбой. Ну же, пошире, — надавливаю на зубки. — Я ведь побольше Ивана. Тебе придется постараться…
Девочка как можно шире открывает рот. Прикрывает глаза.
Высвобождаю член. Наползаю на нее.
— Высунь язычок.
Слушается.
Провожу головкой по влажной плоти. Блядь, как же хорошо…
Алена удивленно распахивает глаза:
— Ого, — выдыхает испуганно. Пытается отползти из-под меня.
Напрягаю бедра, не позволяя ей выбраться:
— Что, зайка, таких ты еще не видела? — вожу членом по ее губам.
Все тело пульсирует. Меня так возбуждает ее невинная игра, что кажется я уже готов кончить.
— Давай попробуем поглубже, — хриплю я.
Запутываюсь пальцами в копну ее растрепавшихся волос. Притягиваю головку к себе, слегка насаживая на свой ствол. Охуенно…
И как же она натурально дрожит. Что мне просто инстинктивно хочется позаботиться о своей самке:
— Потрогай себя, — приказываю хрипло.
Но она глядит на меня так растерянно. Что я начинаю чувствовать себя каким-то грязным животным.
— Ладно, — изо всех сил пытаюсь сдерживать яростное желание, рвущееся из всех щелей, — я сам о тебе позабочусь.
Высовываю член из пухлого ротика. Меня ведет. Понимаю, что совершенно не контролирую то, что сейчас происходит.
— Тебе нравится шестьдесят девять? — хриплю я.
Алена шумно дышит. Ничего не говорит. Пожимает плечиками.
— Я так понял эти скоты тебя совсем без сладкого оставили. Ну ничего, малыш, — коротко целую ее в губы, — я тебя всему научу. Тебе ведь понравилось сегодня кончать?
Краснеет. Как-то нервно кусает губки, но кивает.
— Хочешь еще? — поглаживаю ладонью ее мягкие трусики.
Алена дрожит, но снова кивает.
— Вот умница, — целую ее ротик.
Стягиваю с себя всю лишнюю одежду и возвращаюсь к Алене. Сдираю с нее платьице.
Разворачиваюсь головой к ее нежным складочкам. Нависаю сверху и отодвигаю ее трусики.
Алена стискивает бедра. Глажу ее лобок:
— Ты очень красивая, девочка, — поддаюсь искушению и целую набухшую плоть. По-взрослому. Проникая языком между влажных складок.
Аленка сдавленно пищит. Направляю свой конец в ее ротик.
— Давай, девочка, — выдыхаю я, — пососи это.
Сам раздвигаю ее нижние губки, и всасываю набухший клитор. Аленка громко стонет, но не спешит облегчить мою боль в налившейся головке.
— Ну же, моя милая, — уговариваю я, — порадуй дядю Руслана.
Она наконец благодарно ловит мой член ртом. Сразу подаюсь бедрами ей навстречу.
— Ебать, — выдыхаю измучено, — ты хоть представляешь насколько хороша?
Вылизываю свою девочку, собирая языком сочащуюся из нее росу.
— Ты такая вкусная, — шепчу, обжигая плоть своим дыханием.
Алена извивается подо мной. Увеличиваю натиск своих бедер. Она давится.
— Вот так, моя умница, — облизываю свой палец и смачиваю слюной тугое колечко ее ануса.
Пробую вставить палец. Алена пытается оттолкнуть меня. Вместо этого подаюсь бедрами еще глубже, пресекая дальнейшее сопротивление.
— Тише-тише, мой непослушный зверек, — целую ее лобок, — так ведь и пораниться можешь. Я понял, твою попку еще никто не трогал. Значит пока не буду.
Выхожу из ее горла, позволяя глубоко вдохнуть:
— Руслан, пожалуйста… — слышу умоляющий шепот.
Разворачиваюсь. Заглядываю ей в глаза.
Блядь, какая же она красивая…
Правда выглядит несколько испуганно. Такое бывает, когда девочки впервые знакомятся с моим членом. Потом еще сама добавки просить будет.
Алена дышит прерывисто. Касается дрожащими пальчиками моей щеки:
— Руслан, — шепчет рядом с моими губами, будто желает убедиться, что это все еще я.
А я и сам себя сейчас не узнаю. Мозг отключился напрочь:
— О чем ты сейчас просишь меня, малыш? — вытираю пальцами ее влажные губки. Коротко целую. — Неужели так не терпится, чтобы я вошел в тебя? М, Ляль?
Глава 19. ОНА
Он назвал меня детским прозвищем? А сейчас так смотрит, будто его и правда интересует мое мнение.
Молча киваю в ответ на его вопрос.
Если выбирать из всех людей на Земле, Руслан единственный с кем я бы предпочла лишиться невинности. И ничего, что он не слишком нежничает. Он ведь привык к более опытным женщинам. Куда мне до той же Вики?
Отец все равно не оставит попыток проверить, как я выполняю его приказ. Поэтому лучше пусть это уже случиться.
Руслан раздвигает мои ноги, и ложится между. Меня трясет.
Он даже не удосуживается снять с меня трусы. Просто разрывает их в середине, делая для себя отверстие.
Приставляет свой горячий член к моей плоти, и подается в меня, сминая нежную кожу.
Неосознанно вцепляюсь в его шею когтями:
— Руслан, мне с-страшно, — шепчу.
— А ты теснее, чем я представлял, — хрипит он мне в губы. — Неужели у всего стада шакалов мелкий калибр?
Он снова подается в меня. Я прижимаюсь к его мощной груди. Из глаз брызгают слезы.
Он больше не останавливается, ритмично покачивается
