— Нет, не знаю, — вскинула голову Линда. — А если бы и знала, то это ничего не меняет. Я не воровка.
— Ну, это вы так говорите.
— Вы думаете, я собиралась распихать крест и дароносицу по карманам и сбежать с ними?
— По этим карманам, пожалуй, нет. — Кэл окинул взглядом туго обтягивающие бедра девушки джинсы, и неожиданно мелькнувшее в глазах озорство слегка смягчило выражение его лица. — Но я не исключаю того, что вы — просто разведчица и передадите сведения сообщнику.
— Не говорите глупостей! — возмутилась Линда.
Серые глаза Кэла в одно мгновение стали ледяными.
— Я уже предупреждал — вы слишком дерзки, — заявил он. — Смотрите, поосторожнее, не то как бы не пришлось перекинуть вас через колено да высечь как следует.
— Вы не посмеете!
— На вашем месте я бы на это не рассчитывал.
Линда, уже раскаявшаяся в своей вспышке, судорожно сглотнула.
— Вы всегда оскорбляете и запугиваете своих гостей?
— Вы не просто гостья, — сухо отозвался Кэл. — То, почему вы здесь, и способ, с помощью которого вам удалось добиться приглашения, были подозрительны еще до того, как я застал вас за разнюхиванием наших тайн.
Линда уже открыла рот, чтобы возразить, но вовремя прикусила язык. Сказать-то было нечего. Она бы не удивилась, если бы Кэл велел ей немедленно убираться. Эта мысль повергла ее в отчаяние: ведь если она уедет, то больше никогда не увидит его. Линда тут же одернула себя. Дело вовсе не в этом. Просто она уже так продвинулась в своем расследовании, что было бы жаль его бросить. Взяв себя в руки, Линда сказала:
— Извините. Я понимаю, что должна была спросить у вас разрешения, но мне как-то не пришло в голову…
— Что вас поймают?
— Что вы примете это так близко к сердцу. И потом, я понятия не имела, что в часовне могут находиться какие-то ценности. — Линда произнесла эти слова так просто, что было невозможно усомниться в их правдивости. — Простите еще раз, — беспомощно повторила она.
С минуту Кэл пристально вглядывался в ее лицо, затем вынес свой приговор:
— Ну, хорошо, забудем об этом. А теперь пора возвращаться, а то опоздаем к завтраку.
Бросив взгляд на часы, Линда обнаружила, что уже почти без двадцати восемь. Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как она отправилась в путешествие по башенной лестнице. Кэл, пропустив ее вперед, погасил свет в часовне и нажал потайную пружину, водворившую панель на место.
— Вы шли через кухню? — спросил он, когда они стали спускаться по лестнице за немного обогнавшим их Ханом.
— Да.
— Не самый удобный путь. Я покажу вам другую дорогу.
И он повел Линду по бесчисленным коридорам, через комнаты, обставленные в викторианском стиле с цветными витражами и орнаментами. Большая часть мебели была покрыта чехлами. Вернувшись к роли гостеприимного хозяина, Кэл на ходу показывал Линде достопримечательности замка.
— Большая часть коридоров была построена в прошлом веке. До этого комнаты просто переходили одна в другую наподобие анфилады — все, даже спальни. Уединиться здесь было совершенно негде.
Линда благодарила бога за то, что все обошлось. Застав ее на месте преступления, Кэл мог…
Неожиданное подозрение обожгло ее. Как он ухитрился застать ее на месте преступления? Даже зная, что она вышла из комнаты, в таком огромном замке он мог искать ее, где угодно. Откуда Кэл узнал, где именно?
— А как вы узнали, где меня искать? — Слово сорвались с ее губ прежде, чем она успела обдумать, стоит ли вообще затрагивать эту тему.
— Прошу прощения?
Линда понимала, что он прекрасно все расслышал и просто старается выиграть время. Тем не менее она повторила вопрос.
— Я постучал к вам в половине седьмого, чтобы спросить, не хотите ли вы покататься верхом перед завтраком. Я уже велел оседлать для вас лошадь. В комнате вас не оказалось, вот мне и пришлось отправиться на поиски беглянки.
— Но ведь так можно было искать часами, не говоря уже о том, что я могла быть в саду. Как вы узнали, откуда начать?
— Скажем так, меня посетило вдохновение, как и вас.
Лучше бы она вообще ни о чем не спрашивала, подумала Линда и закусила губу. А Кэл, покосившись на нее, продолжал:
— Вы предпочли бы более вразумительный ответ? Хорошо. Наружная дверь была еще заперта, так что из замка вы выйти не могли. А до этого вы сами говорили о часовне и выказали недвусмысленный интерес к ее местоположению. Так что, по логике вещей, искать вас следовало именно там. А вы решили, что я установил за вами слежку?
— Слежку? — вздрогнула Линда.
— Угу, в лучших традициях приключенческих романов.
Сообразив, что он над ней подшучивает, Линда сказала:
— Мне это и в голову не пришло…
На самом-то деле она знала, что Кэл вполне на это способен, и по его иронической усмешке догадалась, что он прочитал ее мысли.
Между тем, они вошли в комнату с высоким потолком, где по стенам стояли полки с книгами. Наполовину зашторенные окна комнаты выходили во двор, и Линда догадалась, что они уже где-то поблизости от южного крыла. В комнате стоял запах старого пергамента, кожи и чернил.
— Здесь первоначально и была библиотека, — сообщил Кэл.
Ну конечно! Как же она не догадалась! А вот и выцветший пергамент с родовым генеалогическим древом над камином. Линду охватило возбуждение, но подойти к камину она не успела, ибо Кэл уже вел ее дальше — к каменной лестнице, ведущей в южное крыло.
— Вон там — лестница в башню. — Кэл показал на мрачный пролет. — Но так идти гораздо проще.
Все еще поглощенная мыслями о библиотеке, Линда направилась к галерее, но Кэл остановил ее.
— Комната для завтрака находится рядом с кухней, — заметил он. — Ближе пройти черным ходом.
Хан, явно хорошо знакомый с кухней, где можно было подкрепиться, уже мчался вниз по каменным ступенькам.
Комната для завтрака выходила окнами на восток. Она была заполнена солнечным светом и восхитительным ароматом жареного бекона и яичницы. Линда втянула носом воздух.
— Пахнет вкусно.
Указав ей на стул у круглого стола, Кэл налил в большие стаканы апельсиновый сок и спросил:
— Проголодались?
— Как волк, — призналась Линда. — Завтрак — моя любимая трапеза за весь день.
— Неужели вы вообще что-то едите на завтрак? — удивился Кэл. — Я-то думал, модели морят себя голодом.
— Некоторые — да. К счастью, я не вхожу в их число.
Кэл подошел к буфету, где дымились различные блюда и вопросительно поднял бровь.
