А подождать пришлось.
Господин Сагилит поднялся на борт и вернулся вместе с большой корзиной и сыном, нёсшим свёрнутый в длинную трубу ковёр. Ковёр расстелили прямо на траве, под полудюжиной низкорослых деревьев недалеко от храма. В центре ковра госпожа Озара споро расставила глиняные горшочки с крышками, оплетённые бутыли, жестяные кружки и разложила столовые приборы. Господин Сагилит знаком пригласил всех сесть и вкусить скромное угощение, привезённое из его дома. Редж без особой радости оторвался от осмотра и ощупывания внешней стороны ограды, зато Шун, позабыв о пренебрежительном отношении к нелюдям, охотно присоединился к трапезе. Уж что-что, а сытно поесть и хорошо попить он любил, и для него не имело большого значения, кто платил за стол. Ирис поначалу не хотела ни кусочка в рот брать — вдруг и на обратном пути укачает? Но госпожа Озара так настаивала, перемежая увещевания, понятные и без перевода, с бурными жестами, что Ирис как-то незаметно уступила. Попробовала немного тушёных, ещё тёплых овощей из поданного Озарой горшочка, и мяса чуть, и от лепёшки отщипнула, и сушёные фрукты взяла, и холодного чаю попила… Опомнилась, только когда опустошила горшочек, съела целую лепёшку и придвинула поближе к себе мешочек с фруктами. Бросила виноватый взгляд на Реджа, однако брат лишь отмахнулся, а Шун наклонился к Ирис и сообщил доверительным шёпотом:
— Да не стесняйся. Им тут по нраву девки… девушки со здоровым аппетитом и чтоб подержаться за что было.
— Шун, — вмешался Редж, и тот заговорщицки, со знанием дела подмигнул Ирис.
Змеелюды поглядывали на них благожелательно, и лишь сын господина Сагилита отвернулся. Он сидел чуть в стороне, словно слуга, почти не ел, ни слова не проронил и если и смотрел на людей, то до того жутко, давяще, что Ирис хотелось в подземелье провалиться.
По окончанию трапезы отправились бродить по окрестностям, не отходя далеко от корабля и храма. Ворота по-прежнему открыты, но никто не спешил зайти во двор, точно там, меж распахнутыми створками, скрывалась хитроумная ловушка. Господин Сагилит рассказывал Режду об Изумирде и ближайших городах, о путях морских, наземных и воздушных. Ирис и Ив шли в хвосте процессии в миниатюре, и из тех рассказов до Ирис долетали лишь обрывки перевода Шуна, довольно грубоватого даже на её невзыскательный вкус. Ив тоже говорил и руками пытался изобразить предмет беседы. Яснее не становилось, только смешно местами, и Ирис впервые пожалела, что они друг друга не понимают. Ив совсем не страшный, наоборот, забавный и, кажется, добрый, а что змеелюд, так Ирис и от чистокровных людей всякое видела.
Сын господина Сагилита первым приметил выходящих из ворот фрайна Рейни и госпожу Илзе. Все бросились к ним, окружили, однако вопросами, против ожидания, не засыпали, а сами посетившие храм молчали, будто обет вечного безмолвия дали. Ив тронул Ирис за рукав и, когда она обернулась, увлёк в сторону. Соединил ладони вместе, словно собирался к богам взывать, затем раскрыл и наивнимательнейшим образом на них посмотрел. Перевернул одну ладонь, пальцы другой сложил щепотью и провёл ими по воздуху над раскрытой ладонью. Потом на Ирис указал.
Сообразила она не сразу. Даже на Шуна оглянулась в надежде на помощь, но тот был занят перешёптыванием с Реджем.
— А-а, ты спрашиваешь, умею ли я читать и писать? — догадалась Ирис и покивала. — Умею. Я в храмовую школу ходила… хотя тебе, наверное, это ни о чём не говорит.
Ив широко улыбнулся и нетерпеливо посмотрел на тётушку. Почему-то Ирис сразу поняла, что молодого змеелюда вовсе не подробности посещения храма заботят.
И оказалась права.
Позднее, когда все собрались, поднялись на борт и корабль взлетел, — молодёжи опять досталась задняя скамья, — Ив сунул в руку Ирис сложенную бумажку, прижал палец к губам и глазами указал на сидящих впереди людей и нелюдей. Ирис спрятала бумажку в рукав платья и снова кивнула, подтверждая, что поняла.
* * *
«Если пожелаешь посмотреть и на сам Изумирд, а не только на его крыши, то выходи завтра, без двух четвертей одиннадцать. Буду ждать во дворе гостиного дома, где ты и твои спутники остановились».
Записка была на франском и всякому ясно, что писал её впопыхах не Ив, но его тётушка. По возвращению в город — и вовсе не укачало её на обратном пути, — Ирис долго размышляла, выйти или в съёмных комнатах остаться. И как быть с Реджем, не может же она ускользнуть тайком, слова ему не сказав?
Редж волноваться будет.
— Вот кабы сожрали змеи досточтимого фрайна, так и узнал бы сразу, почём нынче божественные разумения в Изумирде.
— Не сожрали же.
— Везучий он, твой братец. Или его змеевна волоокая сговорилась. Не зря ж с ним пошла.
Ирис замерла в нерешительности перед дверью комнаты Реджа. Судя по ноткам недовольства и мрачной иронии, там лишь он да Редж вдвоём. В присутствии фрайна Рейни Шун и тон сбавлял, и вёл себя куда сдержаннее, и гримасы ненужные не демонстрировал.
— Какая разница, кто из них и о чём договорился, — Редж зашуршал какими-то бумагами. — Он вошёл, получил что хотел и благополучно вышел.
— Не нравится мне это, Редж, не нравится, хоть сколько тут заплати. Связываться с этими дикими тёмными культами себе дороже…
— Неужто ты начал ратовать за обращение к свету истинной веры?
— Я в своей жизни ещё ни одного истинного бога не видал. У каждого народа свои божества для поклонения и почитания, и пусть они там и остаются. Нечего к чужим лезть.
В общую дверь постучали, и Ирис вздрогнула, огляделась заполошно, решая судорожно, что лучше — в свою комнату метнуться или притвориться, будто она на стук вышла? За дверью спальни Реджа послышались шаги, и Ирис бросилась к общей, распахнула. Хотя кто может явиться в столь поздний час, кроме слуг при гостевом доме?
За дверью стояла женщина в чёрном плаще с надвинутым на глаза капюшоном. На мгновение показалось, что это госпожа Илзе, но женщина лёгким движением сняла капюшон, открывая незнакомое Ирис лицо.
— Вечера доброго, — приятным голосом поздоровалась женщина. — Фрайн Блейк Рейни в этих комнатах остановился?
— Да, — пролепетала Ирис. За спиной стукнула створка, шаги зазвучали громче.
— Прошу прощения, а… что вам угодно, арайнэ… госпожа? — настороженно спросил Редж.
— Я Фрия. Он меня знает, не тревожьтесь.
— Блейк! — повысил голос Редж. — К тебе пришли… пришла дама.
Ирис отступила за мужские спины — не потому, что опасалась незнакомки. Просто в присутствии таких красавиц она сразу терялась, смущалась и чувствовала себя полевой ромашкой подле садовой розы, столь же неуместной, невидимой, как та ромашка.
Фрия шагнула через порог и мужчины посторонились, пропуская её. Из дальней спальни выскочил фрайн Рейни, в одной рубашке и штанах, лохматый, да так и замер на полпути, недоверчиво глядя на гостью. Ирис подумалось вдруг, что и он вообразил на мгновение, что это пришла госпожа Илзе.
