коррупцией, а также требование реформы национализированных предприятий и системы социального страхования, которые злоупотребляют государственными средствами»[179]. В январе 1949 г. СНИ принял Устав, а с 1950 г. начал издавать печатный орган – газету «Франс эндепандант» («Независимая Франция»), чье появление многие французские ученые расценивают как свидетельство «возрождения либеральной силы»[180]. С возникновением СНИ умеренных все чаще стали называть «независимыми».
Из-за противоречий не принципиального, а, скорее, личного характера часть ПРЛ и Крестьянская партия вошли в СНИ только в 1951 г., незадолго до парламентских выборов 17 июня 1951 г., после чего СНИ был переименован в Национальный центр независимых и крестьян (СНИП). После окончания войны прошло семь лет, многие страсти поутихли, и новая «умеренная правая группировка… действовавшая в более благоприятных условиях. уверенно смотрела в будущее»[181]. Это было связано в первую очередь с изменившейся международной и внутриполитической обстановкой во Франции. В результате начавшейся «холодной войны» еще весной 1947 г. из французского правительства были исключены коммунисты, и во Франции произошел сдвиг вправо. Руководители коалиционных кабинетов, состоявших из социалистов, радикалов и членов МРП, стали приглашать на министерские посты представителей группировок умеренных, которые постепенно интегрировались в систему IV Республики. «Холодная война», разгул антикоммунизма, колониальные проблемы, возникшие в связи с нараставшим национально-освободительным движением, отодвинули на задний план многие вопросы недавней истории, связанные с участием умеренных в правительстве Виши или поддержкой его, и сблизили все антикоммунистические силы от социалистов до умеренных. Накануне всеобщих выборов лета 1951 г. позиции объединенных «традиционных правых» выглядели довольно прочными, позволяя их лидерам надеяться на хорошие результаты.
* * *
На парламентских выборах 1951 г. СНИП выступал в традиционными для всех умеренных лозунгами, о которых уже не раз говорилось «реформа Конституции» в сторону усиления исполнительной власти, «отход от политики национализации», «приведение в порядок финансов», целесообразность политики экономического либерализма», принцип «свободы образования»[182]. «Независимые» обещали «защищать свободу, демократию и мир», преградить дорогу коммунизму, который, по их мнению, «неизбежно ведет к тоталитаризму» и «предает национальные интересы»[183].
Главными избирателями СНИП являлись представители мелкой и средней буржуазии, а само политическое объединение, по словам известного специалиста по истории либеральной правой во Франции С. Гийом, «отождествлялось с французским средним классом, вновь взявшим на вооружение либеральную идеологию»[184]. Именно в его интересах лидеры СНИП обещали проводить свою экономическую и социальную политику, «которая избавит средний класс от бюрократизации, убивающей свободное предпринимательство, и проведет фискальные реформы, освобождающие его от грабительских налогов»[185]. Газета «Монд», не отрицая поддержки СНИП средними слоями, отмечала также «значительный интерес французских деловых кругов» к его деятельности[186].
На парламентских выборах 1951 г. СНИП получил около 14 % голосов избирателей (для сравнения: ФКП – 26,5, соцпартия – 14,5, МРП – 12,8 %)[187]. Благодаря мажоритарной системе голосования он стал одной из главных политических сил Национального собрания и вошел в правоцентристскую коалицию, правившую во Франции в годы II легислатуры (1951–1955 гг.).
СНИП создавался как типичная «партия кадров», или нотаблей. Однако, находясь в окружении массовых организаций как левого лагеря (соцпартия и ФКП), так и правого (голлистское Объединение французского народа и совершившая эволюцию вправо к началу 50-х гг. МРП), СНИП взял на вооружение некоторые характерные черты «партий масс» – оформленное членство, устав, программу, съезды. Вместе с тем в духе либеральной традиции «независимые» заявили, что отказываются от жесткой партийной дисциплины, обязательной деятельности в партийных ячейках, четкого соблюдения всех пунктов программы. Строгое следование партийным решениям, по словам генерального секретаря СНИП Дюше, не соответствовало «духу движения и пониманию индивидуального либерализма его членов»[188].
Подобно либералам XIX в., «независимые» превыше всего ценили «автономность человеческой личности», «свободу самовыражения и принятия решений»[189]. Пожалуй, наиболее ярко эту мысль выразил один из лидеров «независимых» А. Пинэ, в своем выступлении «Свобода на службе человека» на 1 съезде СНИП в 1954 г.: «Прежде всего и при любых обстоятельствах мы стремимся к уважению личности человека. Уважение личности – это уважение свободы, свободы самому строить свою жизнь и свою судьбу. Иными словами, это отказ от обезличивания человека»[190].
Таким образом, приверженность свободе самовыражения и разномыслию, лежащим в основе либерализма, оказала большое влияние на складывание организационной структуры СНИП, характеризовавшейся размытостью, аморфностью его строения, отсутствием единого лидера – вождя партии и дисциплины голосования, принуждавшей депутатов подчиняться воле руководителей. В СНИП никогда не было внутреннего единства, существовали разногласия по тактическим вопросам и в буквальном смысле слова склоки среди лидеров[191]. Каждая из трех составляющих СНИП сохранила собственную депутатскую группу в Национальном Собрании.
«Независимые» считали себя хранителями либеральной традиции и отстаивали либеральные ценности. «Мы открыто заявляем о том, что мы либералы»; «мы должны защитить достоинство либерализма» – такие высказывания часто встречались на страницах «Франс эндепандант»[192]. Рассуждая о либерализме, «независимые» всегда отмечали, что «политический» либерализм должен сопровождаться «экономическим»[193]. И если основные положения политического либерализма СНИП – защита свободы и личности, неприкосновенность собственности, республиканизм, всеобщее избирательное право, демократия, как ее понимали еще умеренные времен III Республики – часто совпадали с постулатами политических доктрин других партий, то в экономической области взгляды «независимых» существенно отличались от экономических программ политических объединений IV Республики (кроме, пожалуй, правого крыла партии радикалов), которые отстаивали идею государственного вмешательства в социально-экономическую жизнь.
Как истинные либералы «независимые» противопоставляли индивидуальную личность коллективу и полагали, что «история опирается более на талант отдельной личности, чем на коллективное действие»[194]. Они делали ставку на частную инициативу и свободное предпринимательство, которое, по их мысли, невозможно без абсолютного права собственности. «Свобода, – полагал А. Пинэ, – нашла юридическое оформление в собственности»[195]. Частная собственность являлась, таким образом, основой политической и экономической свободы. Именно поэтому программы левых партий – социалистической и особенно коммунистической, базирующиеся на идее коллективизма и общественной собственности, вызывали полное неприятие и резкую критику со стороны «независимых». А. Пинэ говорил на І съезде СНИП, что «коммунизм – это, прежде всего, как по своим источникам, так и по своей истории, отрицание частной собственности и через это – отрицание свободы»[196], ведущее к тоталитаризму. «Наше осуждение любой формы тоталитаризма, – продолжил Пинэ, – вытекает из нашего желания защитить либерализм с человеческим лицом»[197].
Не надо забывать, что послевоенный французский либерализм развивался в эпоху «холодной войны», наложившей на него свой отпечаток. Идеология «холодной войны» и ее главное детище – антикоммунизм захватили либералов с такой силой, что они приносили ей в жертву некоторые либеральные ценности. Вновь «моральный» либерализм пришел в противоречие с «политическим»: свобода слова и мнений, терпимость и
