шесть человек из войска Аягоза. Лазутчики. Пускай увидят, как отплывают ладьи с женщинами, и доложат. Остальных отловим и в реку. Никакой жалости и пощады к ним. Главное – внезапно напасть. Ворота, конечно, закрыть успеют. Подоспеет тумен… Твой тумен, Арагон. И мы сожжем всю крепость и всех защитников, и всех, кто спрячется от нас за стенами. За деревянными стенами в деревянных домах. Уже готовы десять машин, которые будут забрасывать в город камни, обмазанные горящей смолой. Не все знания ещё можно доверять людям, но чтобы спасти наших людей от гибели при штурме стен, я пошёл на кое-какие уступки. Арагон, добычу разделишь между всеми воинами, которые будут участвовать. Всё, как записано в походных правилах. Справедливость – одна из особенностей нашей орды.
Чтобы привлечь побольше внимания, Ари-ан из отправления первых лодок устроил настоящий праздник. Дудочники играли весёлые песни, на кострах в казанах варили плов. В бурдюках был кислый опьяняющий кумыс. Радостные и, ожидающие своей очереди, женщины проводили своих подруг в плавание. И только полсотни особо преданных Ари-ану людей ходили, прислушивались, приглядывались и запоминали.
Когда Ари-ан и самодержцы сели обедать, чуть опоздав, вошёл Арагон.
– Джак-ши, две группы из двух и трёх человек выскользнули из лагеря и скачут к Аягозу. Я приказал не преследовать их.
– Ты правильно сделал, Арагон. Пять человек? Они не могли уйти все. Примерно столько же осталось здесь. А, может, и больше. На ходу чужак не прибьётся – подозрительно будет. Значит, мы выявили не всех лазутчиков. Плохо. Очень плохо. Арагон, слушай приказ. Вечером грузишь людей первого тумена на ладьи и посылаешь всадников отслеживать по берегам. Следом, по суше высылаешь остальных. На ладьях, как и говорили, – повышенный запас. Но это вечером. А прямо сейчас – посылай вверх и вниз по реке по тысяче человек. Пройдут километров пять и переправятся на тот берег. Там разобьёшь их на десятки, чтобы, как мелкая сеть, отлавливали всех, кроме лисиц. Вплоть до детей и женщин. Ни одного человека не пропустить! Ты понял? Теперь от тебя зависит всё, весь успех нашей атаки. Пропустишь лазутчика – погибнет много воинов. Они уведут конницу в степи и оттуда атаковать. Простым воинам ничего не говорить, иначе к вечеру это будут знать все, вплоть до последней обозной собаки. Иди, потом поешь. Теперь ты, Тор. Завтра переправишь свои два тумена на тот берег, и пошлёшь их в городище к Ишиму. В городище не входить. Пойдёшь дальше. Проверишь степь. Встретишь половцев – поговори. Печенегов – сразу на меч или стрелу. Половцев к Аягозу не пропускать. Кто не будет слушать доброе слово – убей. Если половцы и печенеги объединятся, то мир получит большую проблему. Нас здесь не будет, а противостоять половецкой орде никто не сможет. Поэтому мы всё это раздавим и уничтожим в зародыше. Вытесняй половцев за Татбол. Дальше пусть решают с ханом. По Татболу спустишься вниз километров на пять и поставь крепкую заставу. Туда – пятьсот воинов и столько же женщин из обоза. Через год-два по этим путям, по этим рекам пойдут наши караваны из Индии. Их пути должны быть безопасными. И начинать делать это, беспокоиться об этом уже надо сейчас, а не когда нам доложат о десятке разграбленных обозов. Со временем мы определим несколько караванных путей, и на них оборудуем заставы, которые будут охранять и патрулировать порученные им участки. Укрепим городища. Поставим новые города с большими высокими каменными стенами, способными не только выдержать любую осаду, но и выйти, и разгромить любую орду, любое войско. Этот дикий край надо будет поднять до уровня Гардарики. Ведь это теперь наша земля, наше царство, наша Великая орда. Но это будет потом. Сейчас нам надо выжечь змеиное гнездо со всеми гадами и аспидами. Как разберёшься с половцами, очистишь степь, иди на юг. Встретимся на Балхаше. Не застанешь там нас, возьмёшь оставленные тебе ладьи, пройдёшь Балхаш до конца и по реке Иле спустишься в озеро. Там, в городище хана Жаркента будем готовиться к переходу через горы. Советую, подойди к Веду и перерисуй карту от Ишима и до озера Иле. Встретишь новые реки, овраги – нанесёшь на карту. Остальное – второстепенно. Всем всё ясно? Отлично. Тогда подкрепимся мясом и овощами. Слабый в походе – обуза.
И, поблагодарив Бога за еду и напитки, они начали трапезничать.
К вечеру тайная стража Ари-ана схватила всех выявленных лазутчиков Аягоза. Брали по-тихому, по-отдельности. На допросах под пытками они рассказали всё и о всех. Получалось, что одного человека они упустили. Люди Джак-ши прочёсывали сотни, обозы, лекарские телеги. Но всё было тщётно. Тогда вождь дал команду оставить один тумен для охраны обозов, а все остальные воины ускоренным маршем двинулись к крепостям Аягоза и Актогая, где к этому времени скопилось и большое количество половцев. Предстояло большое сражение.
Ладьи, шедшие в авангарде войска, спрятались за небольшим изгибом реки не далее километра от крепости. Сотни лёгкой конницы буквально выкосили всех печенегов вдоль берегов реки. Людей других народов связывали и оставляли в домах или юртах, зная, что за ними идёт вся орда.
Ещё затемно, до первых петухов ладьи, конница и береговая пехота устремились к городищу. С первыми лучами солнца авангард был почти у крепостных стен. Стража проспала подход войска, но городские ворота закрыть успела. В городе заревели боевые трубы, объявляя тревогу. Заранее полусобранные катапульты и баллисты сгрузили с кораблей на землю и начали быстро собирать. На крепостных стенах появились первые воины.
Воины Арагона стояли наготове на расстоянии полёта стрелы.
И начался штурм городища. Сначала полсотни барабанщиков синхронно, равномерно начали ударять в натянутую кожу своих инструментов. Потом ритм участился и, когда он перешёл в дробь, из-за спины воинов вылетели огромные огненные шары. Воины, ожидавшие чего-то такого, необычного всё равно в страхе чуть присели и сбили строй. Шары с шумом и треском улетели за городские стены и упали где-то в городе. Сначала послышались крики боли, ужаса и страха, потом в небо поднялись клубы чёрного дыма. А огненный град всё сыпался и сыпался на город. Потом, очевидно, произошла корректировка огня, потому что шары стали падать уже на сами крепостные стены и городские ворота. Пламя от хорошо высушенных на солнце брёвен города и крепостных стен было таким жарким, что ощущалось даже воинами Арагона. Покинуть город стало уже невозможно. Нечеловеческие крики раздавались по всему городу. Изверги, любившие вспарывать живым людям животы, чтобы вырвать у них печень, и на их
