Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
– Давайте посмотрим, что мы имеем, – предложил доктор Райленд.
Они прошли в раздевалку. Сняв куртку и повесив ее в шкафчик, Мазур отметил, как доктор Хейден сняла свою мешковатую ветровку, открывая стройную талию и полную грудь. Она быстро надела халат, полностью поглотивший ее миниатюрную фигуру, находящуюся в прекрасной форме.
Ей пришлось дважды подвернуть рукава, чтобы открыть руки. После того как она забрала волосы назад и надела шапочку, ее лицо приобрело еще более строгое выражение. Как предположил Мазур, доктор Хейден сознавала, что женственную прическу и привлекательную фигуру вряд ли можно считать плюсом, имея дело с сотрудниками правоохранительных органов и психопатами, поскольку и те и другие ищут слабые места.
Еще один коридор привел в прозекторскую, оснащенную четырьмя рабочими местами со столами из нержавеющей стали с большими раковинами рядом. На столике рядом с раковиной были разложены медицинские инструменты. Также имелась доска для записей, а в углу звучала негромкая музыка из проигрывателя.
Накрытое простыней тело Глории Санчес вкатили в прозекторскую на каталке и подвезли к столу доктора Райленда.
Санитар вскрыл стерильную упаковку с инструментом, зажег верхний свет и включил микрофон. Все надели защитные очки.
Доктор Райленд отдернул простыню, открывая бледное, осунувшееся лицо Глории Санчес. Ее голова лежала на подушечке, подложенной под затылок. Темные волосы были вымыты и расправлены, косметика удалена.
Вчера вечером Мазур просмотрел в интернете несколько рекламных роликов с ее участием. Во всех Глория, в каком-нибудь броском наряде, изящно двигалась мимо выстроившихся роскошных машин и останавливалась перед какой-нибудь новой моделью. «Рождество в июле. Новогодняя распродажа!» Перед камерой она держалась непринужденно, наслаждаясь вниманием. По местному телевидению были и другие сюжеты с ее участием, в которых Глория рассуждала о каком-нибудь некоммерческом фонде, которому недавно пожертвовала деньги, или о последней благотворительной инициативе.
Вся из себя броскость и эффектность. Несомненно, ей доставляло наслаждение быть на виду.
Детектив переключил внимание на застывшее безжизненное лицо, поникшее, покрывшееся маленькими бурыми пятнышками. За те почти тридцать четыре часа, прошедшие с момента смерти, трупное окоченение успело сойти. Если оставить труп в покое, живот вскоре вздуется, повинуясь деятельности микроорганизмов, разрушающих все ткани. В условиях чикагской зимы тело оставалось бы более или менее нетронутым в течение нескольких месяцев. В техасской жаре всего за пару недель мягкие ткани исчезнут, оставив одни кости.
Доктор Райленд снял простыню. С одинокой раны ровно между искусственно увеличенными грудями кровь была смыта. Входное пулевое отверстие не выглядело страшным и разрушительным, но если убийца, как и Самаритянин, использовал пулю с полым наконечником, внутренние органы должны были превратиться в месиво.
Врач-патологоанатом сделал несколько фотографий для архива, после чего придвинул микрофон ближе ко рту. Он назвал число и дату, назвал имя жертвы и перечислил тех, кто присутствовал при вскрытии.
– При подготовке тела к вскрытию лаборант взял с него образцы волос и отправил их в криминалистическую лабораторию.
– Хорошо, – сказал Мазур.
После внимательного наружного осмотра, в ходе которого были подробно описаны два шрама на левой ноге, шрам от операции по удалению аппендикса и татуировка в виде затейливого завитка на пояснице, доктор Райленд взял скальпель и сделал Y‑образный разрез, начиная от ключиц, между грудями и вниз через весь живот.
Кейт невозмутимо наблюдала за тем, как патологоанатом отделил мягкие ткани и специальными щипцами перекусил обнажившиеся ребра. Пару раз она даже склонялась ближе, чтобы лучше разглядеть происходящее.
Когда доктор Райленд извлек грудную клетку и положил ее рядом с трупом, Кейт подалась вперед, заглядывая в грудную полость.
Патологоанатом указал на то место, где должно было быть сердце. Разрушения были полными.
– Вне всякого сомнения, пуля с полым наконечником. Смерть наступила мгновенно.
– Зачем целиться именно в сердце? – спросил Мазур.
– В этом есть символизм, – объяснила доктор Хейден. – Лично я полагаю, что все женщины вызывали в памяти у доктора Ричардсона мать, жену или возлюбленную. Он оставлял нетронутыми их лица, но уничтожал сердца.
– На что похожа любовная жизнь Ричардсона? – спросил Мазур.
– Мне не удалось найти ни одной его подруги. Он частенько прибегал к услугам проституток, хотя ни одна из тех, с кем я говорила, не упоминала про жестокое поведение.
– Что насчет его матери?
– Она умерла, когда ему было семнадцать, – сказала Кейт. – Никаких свидетельств домашнего насилия, но ее несколько раз задерживали за проституцию. Других родственников, похоже, у него нет. Расспросить больше некого.
Поковырявшись скальпелем в рассеченных мышцах, доктор Райленд извлек пулю, похожую на распустившийся цветок, бросил ее в тазик из нержавеющей стали и протянул следователю.
– Полый наконечник, – заключил Мазур. При ударе пуля раскрылась острыми, как бритва, лепестками, передав всю свою кинетическую энергию жертве, вместо того чтобы гладко пройти насквозь. – Свое дело пуля сделала. Разорвала сердце в клочья.
Изучив пулю, Кейт нахмурилась.
– Крайне неприятная штука.
– Теперь вы опасаетесь, что задержали не того человека? – спросил Мазур.
– Адвокат Ричардсона воспользуется этим, чтобы выгородить своего клиента. – Она покачала головой. – Мистер Марк Уэстин хватается за любую мелочь.
Очень скверно, когда преступнику удается избежать наказания.
– Тот, кто копирует вашего типа, свое дело знает, – заметил Мазур.
– Да, это у него не отнимешь, – согласилась Кейт.
Изучив матку жертвы, доктор Райленд выпрямился.
– У нее был рак матки. Размеры злокачественной опухоли весьма значительные, уже начались метастазы. На мой взгляд, тут уже не помогла бы и интенсивная терапия.
– Это впервые? – спросил Мазур.
– Ни у кого из остальных жертв рака не было. – Кейт осмотрела ухоженные руки жертвы. – И особыми деньгами они также похвастаться не могли – в отличие от нее, судя по всему. Сколько ей было?
– Тридцать девять, – сказал Мазур.
– Выглядит старше, – заметила Кейт.
– Возможно, скрывала последствия болезни с помощью косметики, но долго так продолжаться не могло, – сказал доктор Райленд. Он изучил сине-зеленые прожилки вен на руках. – Нет никаких следов от уколов химиотерапии и шрамов от хирургического вмешательства.
– Убийца мог знать о ее болезни? – спросил Мазур.
– Не знаю, – ответила Кейт.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
