— Сюда давайте, — первой среагировала Кузнецова, споро очистив пустующую заднюю парту от наших сумок.
Но на этом подарки судьбы не закончились… Когда курьер покинул аудиторию, а Лизка с Маринкой нагло стащили записку, что прилагалась к букету, преподаватель, который все это время молча наблюдал за нами, ожил:
— Студентка Сватова, передайте от меня своему поклоннику в дальнейшем присылать презенты вам на дом.
— Виктор Романович, а вы сами можете сказать ему об этом, — подала голос наша звезда местного разлива — Наташка Зайцева. — Это ей Стас Серебров прислал. Вы же и у юристов ведете? — И взгляд такой на меня, мол типо «не благодари».
Благодарить я не собиралась, а вот мысленно послать — запросто!
— Что ж, — прервал наши с Зайцевой переглядывания препод, — в таком случае вам будет легче осилить задание, у Стаса по моему предмету отлично. Подготовьте к следующему семинару, Сватова, развернутый доклад по сегодняшней теме, с использованьем как минимум десяти источников.
— Хорошо, Виктор Романович, — угрюмо отозвалась я. — Мало мне в жизни проблем так теперь и доклад… — шепотом добавила, комкая в руках злосчастную открытку от Краснова, которую успела отобрать у любознательных подруг.
— Ты что, даже не прочтешь? — расстроено протянула Булкина, не оценив моих действий.
— А есть что читать? — записка в моих руках медленно крошилась на неровные кусочки конфетти.
«Нет, ну какой, а?» — только Пашка мог обеспечить меня ворохом проблем, подарив при этом букет. И ведь не докажешь, что цветы не от царька, как и то, что их мне подарил солист «Меридианов».
«Один краше другого, блин!»
— Да не особо, — пожала плечами подруга. — «С прошедшим и до скорой встречи, Китти-Кэт», — процитировала по памяти, Маринка. — Но теперь, мне ясно одно: вы уже достаточно долго вместе! Иначе откуда ему знать про все твои любимые цветы? Еще и это милое прозвище «Китти-Кэт»…
«Милое!», — фыркнула я, продолжая молча конспектировать лекцию. Ничего-ничего, мажоришка у нас известный ловелас. Покрасуется с одной из своих многочисленных барби и опровергнет эти нелепые слухи. И все обо всём забудут. Даже Пашка.
Последние три года ведь как-то получалось у него забывать?
***
Не забыли…
— Это несправедливо, — в очередной раз вздохнула Лизка, отхлебнув кофе.
Я тоже вздохнула и мысленно с ней согласилась. Жизнь вообще штука несправедливая. Моя судьба была тому ярчайшим примером.
— Неужели так трудно сказать, куда вы пойдете? — не отставала Кузнецова.
— Почему трудно? — я пожала плечами, продолжив нарезать колбасу на бутерброды. — Лично я собираюсь на работу, а направление Сереброва выясняй сама. Но могу облегчить тебе задачу: вряд ли царек работает в ночную смену. Или работает в принципе.
— Всё-таки странные у вас отношения, — протянула соседка, стащив кругляш колбасы с разделочной доски.
— Потому что нет у нас никаких отношений! — я осторожно отложила нож, чувствуя, что закипаю.
- И прозвища странные, — продолжила эта бронированная со всех сторон особа. Если у большинства людей на глазах имелись розовые очки, то у Кузнецовой были стены в полный рост. Пуленепробиваемые! — А он тебя Китти-Кэт, значит, зовет?
«Ну, всё!» — бросив несобранный тормозок на столе, я подошла к шкафу и достала джинсы вместе с клетчатой рубашкой. Нужно уходить. Срочно. Следующий вопрос Лизки грозился вылиться в скандал с моей стороны, и обиду на века — с её.
Прошла неделя. Неделя! А слухи о том, что мы с Серебровым встречаемся, по-прежнему будоражили умы студентов. Да какой там студентов — преподов (чёрт бы побрал эту Зайцеву)! Наш физрук, к примеру, заставил меня дополнительно бежать два круга. Мотивируя это тем, что у звезды баскетбола должна быть спортивная девушка!
И сколько я не убеждала окружающих, что это пустые слухи, и мы с Серебровым никогда даже толком не разговаривали, никто не верит! Мне достаются лишь ухмылочки и понимающие взгляды.
А все он! Мажоришка!
Вместо того, чтобы опровергнуть сплетни, этот хлыщ исчез! Его не было всю неделю. На соревнования бедный мальчик укатил — информация всё от того же физрука. Но, слава всем богам, уже в понедельник мой якобы парень станет бывшим, и я заживу относительно спокойной жизнью.
— Точно к Сереброву! Вон, какая довольная! — весело воскликнула Лизка, отвлекая меня от сладких грез о свободе.
— Непробивная, — поставила крест на Кузнецовой, скоренько собирая незатейливые бутерброды. — Ладно, Лиз, не теряй, — я направилась к выходу, на ходу запихивая свой поздний ужин в рюкзак.
— Погоди, Кать, — Лизка в одно мгновение оказалась возле меня, пытаясь задушить в объятиях.
— Лиз, ты чего это? — я так и замерла с сумкой в одной руке и курткой во второй. — У тебя что-то случилось? — не часто Кузнецова лезла ко мне с объятиями, и повод, как правило, у таких нежностей был не самый радостный. — Если тебя кто-то…
— Какая же ты еще глупая, Сватова, — легко рассмеялась подруга, заставив меня улыбнуться. — Не давай ему себя в обиду, хорошо? И не ведись на это всё, — рыжая указала в сторону огромного букета, который мы тогда насилу дотащили до общаги.
Вот встречу Краснова и все ему выскажу по поводу его проблемных подарков! Хотя нет. Лучше нам не встречаться…
— Точно всё хорошо? — я заглянула голубые глаза, которые отчего-то показались слишком грустными, но их тотчас окружили смешливые лучики-морщинки:
— И кто из нас непробиваемая? — спросила Лиза, отпуская меня. — Ладно иди, а то опоздаешь еще на сви…работу, — заметив мой грозный взгляд быстро исправилась рыжая.
— Ага, звони если что, — бросила напоследок, мысленно дав себе установку как-нибудь поговорить с Кузнецовой.
Чтобы не думать о предстоящем вечере, я быстро натянула на голову объемные наушники и включила любимый плейлист…
В танце звенят оковы,
Цепи — её слова.
Та, что танцует в клетке,
Пьет свободу до дна.
