— Я просто пытался донести до следователя мысль, что у тебя не было ни единой минуты куда-то отлучиться.
Я закрыла глаза рукой, в первый раз у меня такое в жизни: кто-то умудряется болтать больше, чем я, да еще при этом меня обставлять.
— Я думал, ты будешь мне благодарна. Судя по обстановке, до моего появления ты собирала вещички в тюрьму.
— Я тебе благодарна, — пришлось мне согласиться, — только ведь следователь твои слова захочет проверить.
— И проверка его удовлетворит.
— То есть?.. — не сразу поняла я, а потом ахнула, — ты кого-то подкупил, чтобы те прикинулись свидетелями!
— Сумма была весьма хороша для того, чтобы они не просто прикинулись, а искренне поверили в то, что это было на самом деле.
Я нахмурилась.
— Откуда ты узнал об убийстве и почему решил вернуться и помочь мне?
— Я никуда не уезжал, остановился тут неподалеку.
— А как же дядечка?
— А что с ним? По моим данным он уехал вчера вечером в Питер. Я его, конечно, не провожал, так что если он до туда не добрался, это не моя вина.
Я почесала голову.
— Это официальная версия, я бы хотела знать, кто его убил?
Он рассмеялся, качая головой.
— Все бы хотели. Может, ты расскажешь?
— Вспоминая твои странные мысли, продолжаю утверждать, что я его не убивала.
— Кто же тогда его убил? Злой рок?
— Вот и занялся бы этим вопросом, раз у тебя есть возможности.
— Черт с ним, с Мадянкиным. Так вот, я устроился неподалеку, планируя с утра с тобой встретиться, приехал и быстро вызнал, что случилось. Вот и решил, что надо тебе помочь.
— Просто так?
— Мы столько пережили вместе, неужели я не помогу боевому товарищу?
Я скривилась.
— Чую, что привираешь, — сказала ему.
— Конечно, от благодарности я не откажусь, — заметил он.
— Я же уже сказала: спасибо.
Он снова рассмеялся.
— Я надеялся на другое.
Тимур поднялся, а я тут же выпрямилась, ставя ноги на пол. Он сел рядом, положив руку мне на плечо и уткнувшись носом в волосы. По телу сразу пробежал разряд, я судорожно вздохнула, его рука, между тем легла мне на бедро, а носом он провел от виска к щеке, так что я совсем перестала соображать, что к чему. Рука медленно поползла вверх, я снова выдохнула, повернув к нему голову. Взгляд Тимура неуловимо изменился, он наклонился к моим губам… И тут в дверь постучали. Тимур замер, а я вскочила, приходя в себя и тряся головой. Что сейчас вообще было? Ирка права: Тимур действует на женщин просто гипнотизируеще. Еще бы чуть-чуть, и… Возмущенно открыв рот, я погрозила ему пальцем, он усмехнулся, закусив нижнюю губу, так что я снова чуть не отключилась. Стук повторился, я бросилась к двери, на ходу дав себе указание держаться от Тимура как можно дальше. Не только в фигуральном смысле, но и в самом что ни на есть физическом. За дверью стоял тот самый паренек, помощник Старкова.
— Что? — взбудораженно выпалила я, все еще приходя в себя, и он даже смутился.
— Валерий Геннадьевич отправил меня переписать ваши данные.
— Заходите, — я его пропустила и кинула на стол наши три паспорта, Тимур присовокупил свой. Паренек на него покосился, но данные записал, я тоже заглянула через плечо. Тимур на это усмехнулся. Когда молодой человек нас покинул, он весело спросил:
— Что интересного высмотрела?
— Ничего, — скривилась я, тут снова раздался стук: вернулись девчонки. Тимур поднялся, решив откланяться.
— Думаю, за пару дней следователь управится, — сказал он мне, когда мы уже были у двери, а девчонки пялились на нас из гостиной. — Тебя перестанут донимать обвинениями, тогда и поговорим.
— О чем? — нахмурилась я.
— О разном, — он запечатлел на моих губах поцелуй, и я услышала дружный вздох за спиной. Помахав девчонкам рукой, он удалился. Я вернулась на диван под восторженно-выжидающими взглядами.
— Что? — поинтересовалась вяло.
— Вы с ним, правда, того? — тут же спросила сестрица.
— Чего того?
— Переспали.
Немного подумав, я кивнула.
— И как он? — вклинилась Женька. Я еще немного подумала.
— Лучше всех.
— Это все?
— По-моему, он и так достаточно рассказал.
Ирка хмыкнула.
— Да уж, стеснительным его не назовешь.
— У меня голова болит, — заявила я, — вздремну немного.
— Но ты расскажешь подробности?
— Я же сказала: он лучше всех, — повторила я, скрываясь в своей комнате. Сон не шел, я размышляла над поступком и словами Тимура. Слабо верилось в то, что он объявился просто так. Может, боялся, что меня загонят в угол, и я расскажу правду? Тогда бы ему тоже пришлось несладко. Я нахмурилась. Очевидно, что-то он не договаривает, и эти его двусмысленные фразочки обо мне… Словно бы он знает что-то такое, чего не знаю я. В любом случае, я-то, действительно, уверена в том, что не имею отношения к смерти дядечки, а Тимур, бравируя своей уверенностью во всезнании, упускает этот факт из вида. Ладно, оставим пока Мадянкина. Если Тимур не врал и остановился неподалеку, значит, у него есть тут еще какие-то дела. Ко мне он мог наведаться, чтобы проконтролировать ситуацию, тут и узнал о смерти Алины. Но его последние слова о том, что нам надо поговорить, настораживали. Подозреваю, сказаны они были отнюдь неспроста.
Еще два дня я ломала над этим голову. Тимур не объявлялся, так что нам не оставалось ничего другого, как просто ждать. Мы таскались на пляж и по вечерам пили в ресторане внизу, потому что отпуск наш явно приказал долго жить, напоминая собой затяжной бред. На третий день с утра объявился Старков, причем с хорошими новостями. Оказалось, нас с Тимуром ночью видела на пляже парочка, ребята планировали уединиться, но там оказались мы. Место располагалось на приличном расстоянии от отеля, а видели они нас около половины первого. Ребята решили прогуляться, через полчаса вернулись, но мы по-прежнему были там, так что им пришлось искать другое место. Я только мысленно глаза закатывала. Этим не ограничилось. Внезапно объявился какой-то таксист, который стоял у отеля в ту ночь и видел, как Ирка выходила из дверей. Точнее, видел он девушку в голубом платье с кудрявыми белыми волосами, но это, конечно, была она. Невероятным чудом он запомнил точное время, якобы посмотрел на часы в тот момент, а потом увидел ее. Вышло, что между встречей с горничной и выходом из отеля прошло не больше пары минут, за это время она вроде как не могла успеть проникнуть в номер и убить Алину. В общем-то, следователь ее и не подозревал особенно, а теперь и вовсе должен был отстать. Новые подробности девчонок радовали, меня, скорее, удручали. Не надо было иметь много ума, чтобы сообразить: таксисту тоже дали на лапу, вот он и запомнил и время, и девушку. Старков в конце речи вздохнул, выразительно на меня посмотрев.
