Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
— Да бросьте вы верить в эту чепуху. Не может быть, чтоб Сталин покинул Москву.
— Но чертовски становится стыдно за такой поворот дела, даже если это ложь. Но нет дыма без огня, — заметил другой пожилой красноармеец.
Отступая с боями к Дорогобужу, группа воинов с комбатом старшим лейтенантом Козловым заметила неприятельский самолет, который раскидывал листовки. Их было много. Они, колеблясь из стороны в сторону, медленно планировали к земле.
Одну из них Козлов поднял. В ней говорилось:
«Русские люди!
Вместе с дружественным народом Германии напряжем все силы, чтобы неустанным трудом в тылу содействовать окончательной победе над иудобольшевизмом в России!.. Что отнял у русского крестьянина Сталин — возвратит Гитлер!»
Земля была главным козырем немецкой пропаганды.
— Хрен тебе, а не наш труд, — выкрикнул в горячке негодования Козлов и предложил собрать нацистскую макулатуру и сжечь. Собрали целую плащ-накидку этих небесных посланий от Гитлера. Скоро заполыхал огромный кострище. Огонь мгновенно проглотил бумагу…
Через несколько дней группа наших отступающих воинов оказалась на небольшом хуторе возле избы, отороченной деревянной городьбой. Моросил мелкий дождь. Во дворе лаяла большая собака. На непрерывный лай пса вышел хозяин в брезентовом плаще, надетом поверх поношенной телогрейки.
— Хозяин, не пособишь чем-нибудь съестным? — обратился пожилой старшина роты.
— Кроме картошки — ничем!
— И за это спасибо…
Местный житель как-то неестественно повернулся и нырнул в сени. Через несколько минут он вынес торбу из старой наволочки со вторым хлебом. По деревням этот корнеплод действительно заменял хлеб.
И тут Козлова словно ужалило, словно ножом полосонуло по душе и причинило ей нестерпимую боль. Перед ним стоял инвалид без одной ноги. Деревянный самодельный протез напоминал бутылку, поставленную на горлышко. Протез был выкрашен краской темно-зеленого цвета, какой красили пушки и танки.
— Как вас зовут? — спросил Козлов.
— Федор, — тихо промолвил крестьянин.
— Благодарю вас, — кратко промолвил Козлов.
— Все мы вас благодарим, дорогой нам человек, — хором загалдели воины.
— Кто вам поможет, кроме нас. Москва далеко, хотя и близко. Видать, слаба она сегодня. Даст бог, соберется с силами, — хитро улыбнулся Федор.
В этом ответе Козлов уловил укоризну не столько в сторону военных, сколько в адрес партийного чиновничества, практически не организовавшего по-настоящему достойного отпора зарвавшемуся и наглому врагу силами Красной армии.
* * *
На рассвете 30 сентября 1941 года немецкие танковые дивизии группы армий «Центр» под командованием фельдмаршала Федора фон Бока начали наступательную операцию «Тайфун» по двум направлениям — на Вязьму и Брянск, конечной целью которой был захват Москвы. 2 октября основные силы немцев перешли в наступление.
Чешский историк и публицист Бартошек Карел назвал эту операцию «самым хорошо продуманным окружением за всю военную историю». С севера и с юга вверенные фельдмаршалу Боку силы включали 3-ю танковую армию (командующий Гот), 9-ю армию (командующий Штраус), 4-ю армию (командующий Клюге), 4-ю танковую армию (командующий Хепнер), 2-ю армию (командующий Вейхс) и 2-ю танковую армию (командующий Гудериан).
6 октября генерал-лейтенант Ганс-Юрген фон Арним со своей 17-й танковой дивизией 2-й танковой армии Гудериана стремительным ударом овладел Брянском. На следующий день 10-я танковая дивизия генерал-майора Вольфганга Фишера 4-й танковой армии взяла Вязьму. Таким образом были заперты в котле 6 советских армий. 7 октября выпал первый снег.
Когда 29-я СД вместе с другими соединениями попала во вражеский котел, комбат Козлов с группой бойцов и командиров не раз предпринимал попытки вырваться из окружения. Однако кольцо немецких оккупантов было настолько монолитно, что, казалось, броневой обруч туго стянул наши войска и они обречены или на сдачу в плен, или на уничтожение.
И все же заметно было, что немцы нервничают. Об этом говорили пленные. Они подтверждали, что раньше за сутки их части проходили по 20–25 километров, а сейчас по 3–5 верст.
Но возвратимся к нашему герою.
«Выбираться полем — это авантюра. Пространство пристреляно, — рассуждал про себя комбат Козлов, — постреляют как куропаток. Надо искать лесную прогалину — брешь в густолесье. А лучше пробираться по заболоченной местности — там танков немцам не поставить. А еще ночь наша спасительница!»
Бойцы проходили мимо тяжелых серых приземистых крестьянских изб и хат, крыши которых покрывала серая дранка или соломенный настил с ровно подрезанными косой стрехами. Одни были пустыми, в других теплилась жизнь за счет оставшихся женщин-матерей, детей да стариков. Большинство молодежи было мобилизовано и сражалось на фронте. Но некоторые дезертировали от призыва в РККА и прятались по лесам, а дождавшись прихода немцев, прижились, предоставив свои услуги оккупантам. Такие типы постепенно становились лютыми карателями. Подобная житуха предателей удовлетворяла всего несколько лет. Потом их ждала кара за свои прегрешения.
— Будем двигаться в сторону оккупированного города Дорогобужа, что на Смоленщине, — высказался Александр Иванович. — И там, во вражеском тылу, начнем партизанскую борьбу.
Бойцы и командиры уровнем пониже согласились с комбатом.
Обосновавшись на окраине деревни Селянка, расположенной в 18 километрах от райцентра — Дорогобужа, Александр Козлов своим вниманием и общительностью привлек к сопротивлению немецким оккупантам два десятка местных жителей. В основном это были сельские комсомольцы и вышедшие из окружения красноармейцы.
Видя зверства нацистов, быстро разрастались корни могучего дерева сопротивления — партизанки.
Партизан — слово, пришедшее в русский из итальянского языка, в котором слово partigiano обозначает участника нерегулярного военного отряда, пользующегося поддержкой населения и политиков. Партизаны всегда боролись с помощью специфических средств: войны в тылу противника, саботажа или диверсий, организации засад. Отличительной чертой партизанской тактики является скрытное передвижение по территории, занятой противником и хорошее знание особенностей местности. В России и Советском Союзе такая тактика практиковалась испокон веков. Достаточно вспомнить войну 1812 года.
Скоро в отряде уже насчитывалось более полутора сотен народных мстителей. Как говаривал местный пожилой партизан, обращаясь к командиру, «чужим умом не скопить дом, а ты, Саша, своим умом его строишь». Скоро на вооружении оказалась 45-миллиметровая пушка, 5 станковых и 10 ручных пулеметов.
Однажды связной соседней деревни сообщил, что в местном клубе готовится какое-то совещание скороспелых полицаев. Партизаны решили «пощипать» предателей. К месту проведения операции наши воины выехали на двух конных повозках. Незаметно окружили клуб, в котором каратели отмечали самогоном завершение своего предательского сборища. Забросав гранатами полицаев, партизаны удалились. Вообще отряд вел борьбу с изменниками Родине, карателями и немецкой оккупационной администрацией. На проведение достойных внимания операций не хватало силенок, да и опыта ведения партизанской войны…
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
