Может быть, она сможет сжиться с ним. Ейизвестно истинное положение. Димитри не любит ее!
К своему вечному стыду, она хочет его снеутолимой, пугающей страстью. Однако у нее нет желания страдать. Оливиязакусила губу. Выбор ясен: две недели с Димитри или годы, которые уйдут на то,чтобы освободиться от цепей, приковавших ее к нему, как к столбу, к которомупривязывали осужденного на сожжение.
И она дала обещание. Оливия внимательнопосмотрела на Димитри. Самонадеянный, высокомерный, упорный, неумолимый. В нейвспыхнул гнев. Так он прокладывает себе путь в деловом мире - и так же онпоступает с женщинами.
Возможно, он поведет себя иначе, еслипочувствует к себе такое же безжалостное отношение. Она возьмет то, что онпредложит - если, конечно, ей захочется, - и холодно распрощается с ним, когдаполучит развод. Это удивит Димитри. Его самолюбие будет уязвлено, когда онавесело помашет ему рукой на прощанье. Оливия улыбнулась про себя.
Две недели. Она сможет сделать это, потому чтоненависть к нему у нее так же сильна, как и вожделение. Димитри не способенбыть верным, и она никогда не сможет по-настоящему любить мужчину, который несделает ее центром своей вселенной. То, что она чувствует к нему, - не любовь.Возможно, это одержимость. Безрассудная страсть. Но ничего глубокого идуховного.
Она должна пройти через это, как черезиспытание огнем. Пресытиться Димитри до тошноты. Разлука не помогла ей.Возможно, поможет пресыщение.
Чувствуя, что Димитри напряжен, Оливиябеззаботно улыбнулась.
- Хорошо. Я сдержу свое слово.
- Итак... мы будем вместе.
От проникновенного тона его низкого голоса унее по коже побежали мурашки.
- Конечно. Мы же согласились примириться свынужденным дискомфортом как со средством достижения наших целей, не так ли? -подтвердила Оливия, пожав плечами.
Наступила долгая пауза, в течение которойДимитри не отводил от Оливии глаз. Он сделал шаг вперед, и ее сердцезатрепетало.
В этот момент яхту сильно качнуло, и Оливия,потеряв равновесие, упала в объятия Димитри. Несмотря на попытки Оливиивырваться, он крепко прижимал ее к себе, и вскоре она почувствовала, какслабеет ее сопротивление. Не говоря ни слова, Оливия подняла на Димитри глаза,позволив телу - но не чувствам - откликнуться на волнующую близость.
- Йо-о-о-хо-о! Вы где? - пронзительным голосомпрокричал кто-то по-гречески.
Димитри окаменел.
- Мы пришвартовались, - прошептал он.
Оливия широко раскрыла глаза, услышав беготнюна палубе. Она мгновенно узнала этот голос. Ласково призывая своего «мальчика»,мать Димитри, раскрасневшаяся и взволнованная, подошла к открытой двери ваннойкомнаты. Оливия круто повернулась, и радость на лице Марины сменилась ужасом,когда она увидела, что ее сын обнимает свою беглую жену, прикрытую одним лишьполотенцем.
- Ты? - каркнула Марина.
Оливия покраснела.
- Да, я. - Она прищурила глаза, заметивразочарованное лицо Марины. - Вы приняли меня за кого-то другого? Кого выожидали увидеть здесь? - требовательно спросила она.
Внезапно Оливия поняла, что сначала голосМарины звучал снисходительно и даже игриво. Она не удивилась и не ужаснулась,когда увидела, что ее сын прижимает к себе полуобнаженную блондинку. Возможно,мелькнула у Оливии мрачная мысль, отношения Димитри с Элени зашли дальше, чемон говорит.
- Элени! Я... я думала, что это она! -запинаясь, сказала Марина. Подозрения Оливии укрепились.
Она поджала губы. Возможно, Димитри уже сделалЭлени своей любовницей, но не хочет жениться на ней. Подлец!
- Элени встречает отца, - объяснил Димитри.Добрый день, мама. Мы не ожидали, что кто-нибудь войдет без предупреждения.
Это был упрек, и хотя он был высказан мягкимтоном, свекровь оцепенела. Оливия почувствовала к ней жалость, хотя прекраснопомнила, как Марина часто и намеренно нарушала их уединение, препятствуяромантическим пикникам и спокойным прогулкам.
- Что происходит? - дрожащим голосом спросилаДимитри мать. - Почему она здесь?
- Я объясню тебе, когда мы останемся наедине,- мягко сказал Димитри. - Это касается нашего развода. Мы встретимся дома, и ярасскажу тебе все подробности. Оливия, мне кажется, тебе следует одеться. Тызнаешь, где находится спальня.
С этими словами Димитри повернул ее и игривымжестом слегка шлепнул по ягодицам.
Оливия повернулась к нему как ужаленная, но онприложил палец к губам, призывая к молчанию, и бросил на нее предостерегающийвзгляд.
- Помни о своем обещании, - прошептал он ей наухо. - И позволь мне самому решить, когда лучше рассказать об этом матери.Скоро она все узнает.
Оливия с подозрением посмотрела на него. Неподстроил ли он эту сцену?
Димитри смотрел на нее весело и лукаво.Прекрасно, подумала Оливия, предвкушая то, что должно было последовать. Ты хочешь,чтобы жена обожала тебя? Тогда держись!
Она с томным видом обвила руками его шею ипоцеловала в губы. У нее есть только одно оружие - тело. И она умеловоспользуется им.
- Все, что захочешь... милый, - пропела она,обрадованная тем, что Димитри вздрогнул и его глаза затуманились.
- Димитри! - в тревоге воззвала Марина.
- Не волнуйся, мама. Она озорница. Я с нейсправлюсь, - пробормотал он.
Одарив Димитри улыбкой, полной любви инежности, Оливия посмотрела на женщину, которая помогла разрушить их брак.Марину, казалось, охватила паника. Оливия погрустнела. Она почувствовалажалость к свекрови, которой предстояло пройти через ад в течение следующих двухнедель.
- Пожалуйста, извините меня. Мне надо высушитьволосы и принять презентабельный вид, - вежливо сказала Оливия. Ее губыскривились в улыбке. - Скоро приду, дорогой.
Сохраняя спокойный и уверенный вид, онапохлопала Димитри по ягодицам, взяла свою одежду и величественно проплыла мимосвекрови.
Димитри смотрел, как Оливия, покачиваябедрами, выходит из ванной. Самая аппетитная попка, которую он когда-либовидел! Безупречная спина, великолепная кожа...
Чувственная дрожь пробежала по его телу, когдаон вспомнил, как они занимались любовью. Оливия утоляла его страсть сневероятным пылом. Он почувствовал, что его чувства вновь пробуждаются, однакоему удалось вовремя вспомнить, что она использовала его - и все еще использует,- чтобы утолить свой ненасытный аппетит.
- Она пытается вернуть тебя! - обеспокоенно воскликнулаего мать.
Димитри успокаивающе улыбнулся. Оливия сыгралароль соблазнительницы с встревожившей его искренностью. Женщине, которая такубедительно лжет, нельзя доверять.
