План организации конвойной службы, разработанный в штабе КБФ незадолго до начала войны, утвердить не успели, в связи с чем проводка конвоев за тралами в первое время, вплоть до середины июля, обычно осуществлялась по мере надобности, в распорядительном порядке, без специальной приписки тральщиков к ВМБ. Все равно до вступления в строй мобилизованных кораблей имеемыми кадровыми тральщиками нельзя было организовать сколько-нибудь планомерную проводку конвоев на всех направлениях морских сообщений, общее протяжение которых даже после оставления Лиепаи, Вентспилса и Риги все равно достигало 770 миль[19].
По предвоенным взглядам на применение тральных сил для проводки за тралами линкоров и крейсеров с их непосредственным охранением предназначались эскадренные тральщики, но к началу войны они еще находились в постройке и поэтому их функции передали базовым. Основным назначением последних являлось обеспечение выхода и возвращения подводных лодок, а также проводка конвоев в районах военно-морских баз. Тихоходные и катерные тральщики планировалось использовать главным образом для разведывательного траления у выходов из баз и для уничтожения обнаруженных минных заграждений, но необходимость заставила привлекать их также и для проводки конвоев за тралами, то есть для выполнения одной из функций базовых тральщиков.
Первое сообщение о появлении минных заграждений в центральной части Финского залива поступило утром 24 июня от тральщиков Т-201, Т-203 и Т-205, конвоировавших транспорт «Казахстан». Они обнаружили в восьми милях юго-западнее маяка Вайндло шесть плавающих мин. В период послевоенного траления 1940–1941 гг. всем кораблям строжайше запрещалось оставлять подобные мины не уничтоженными. Поэтому Т-205, шедший без трала, занялся их расстрелом, а заодно решил разоружить и поднять одну из них. На все это потребовалось 2,5 часа, в течение которых стоявший на месте или маневрировавший малым ходом тральщик рисковал подвергнуться атаке подводной лодки противника. Правда, об обнаружении нашим самолетом утром 23 июня неизвестной подлодки севернее маяка Мохни он ничего не знал.
Все шесть мин находились в районе, где, согласно официальным данным, полученным в 1944 г. от финского командования, их подводная лодка 26 июня поставила заграждение И-3. То ли финны совершали какие-то типовые ошибки при подготовке своих подлодочных мин, то ли последние имели какие-то технические дефекты, но многие из них либо всплывали при постановке, либо срывались с якоря чуть позже. Действительно, если посмотреть таблицу в Приложении III, то мы увидим, что потери на минных заграждениях финских подводников сравнительно невелики и почти все их обнаружили благодаря всплывшим минам.
4 июля минный заградитель «Урал» и эсминец «Калинин» поставили в проходе между островами Вайндло и Родшер минное заграждение 14-А. В охранении находились сторожевой корабль «Пурга» и два катера МО. Впереди шли в строю уступа с параван- тралами базовые тральщики Т-210 и Т-214. За несколько минут до окончания минной постановки, когда отряд подходил к району неизвестного в то время финского заграждения И-78, впереди, слева и справа от курса, обнаружили пять всплывших мин противника, стоявших с интервалами от 3 до 5 кб. Пройдя в одном из таких интервалов, отряд повернул на юго-восток и пересек по диагонали район заграждения И-78, по-видимому, стоявшего по направлению 0°-180° вдоль западной границы показанного финнами района. При таких условиях обнаружили еще одно поставленное финской подводной лодкой заграждение. Обнаруженные мины расстреляли катерами МО, сопровождавшими отряд.
3 июля в 0:57 дозорный катер МО № 143 подорвался на мине и затонул в 8,5 мили юго-западнее маяка Вайндло, примерно в том же районе, где 24 июня обнаружили несколько плавающих мин. По донесению командира дозорного катера МО № 142, 1 июля также в 8,5 мили юго-западнее маяка Вайндло он обнаружил «на поверхности воды» пять мин. На катере не сумели уточнить неопределенное понятие о плавающих на поверхности моря минах (вероятнее всего, это были всплывшие мины), в связи с чем в штабе КБФ решили не объявлять по флоту опасный район. К тому же за последние дни прошло много донесений о плавающих минах и если бы все подобные районы объявлялись опасными, то вскоре пришлось бы закрыть для плавания кораблей чуть ли не половину Финского залива. Поступали также донесения постов СНиС о постановке единичных мин и небольших минных банок с самолетов противника; в редких случаях, когда имелись свободные тральщики, в таких районах производилось контрольное разведывательное траление подсекающими тралами, но при этом ни разу не было вытралено ни одной мины.
Все эти донесения о наличии мин в акватории Финского залива напрямую указывали на то, что противник пытается парализовать основную коммуникацию Таллин — Кронштадт. В этих условиях пошли по пути наименьшего сопротивления, проведя основной маршрут по прибрежным фарватерам 13 ТБ, 12 ТБ-б, 8 ТМ, 8 КМ и далее через узкость у Хайл оды, то есть как бы оставили срединную часть залива за противником. Осознавая важное значение организации противоминной обороны на этом фарватере, командование КБФ в начале июля приказало командиру Кронштадтской ВМБ тотчас по вступлении в строй мобилизованных тральщиков выслать один их дивизион в губу Кунда. Другой пункт стоянки оборудуется в заливе Хара-Лахт, в районе селения Локса.
2 июля в базу Локса перешли базовые тральщики Т-202 и Т-203, которым приказали встречать конвои и проводить их за тралами Шульца на участке прибрежного фарватера от мыса Юминданина до района селения Маху, предварительно протраливая этот фарватер змейковыми тралами. Для обеспечения противолодочной обороны конвоев на том же участке прибрежного фарватера выделили четыре катера МО и катера типа КМ. При выполнении непосильной для двух тральщиков задачи до них к тому же не всегда своевременно доходили извещения о предстоявшем проходе судов, что и привело 4 июля к подрыву на мине парохода «Раусма». Капитаны судов еще не научились ходить за тральщиками: либо отставали, либо, наоборот, налезали на трал. 7 июля шедший в голове большого конвоя пароход «Эвероланда», проводившийся за змейковыми тралами Т-202, Т-203 и Т-215, не успел отвернуть от одной из двух подсеченных мин и подорвался на ней, но смог самостоятельно дойти до губы Кунда, где и приткнулся носом к отмели.
В самом начале войны, когда не существовало сколько-нибудь четкой организации конвойной службы, случалось, что транспорты КБФ совершали переходы не только без противоминного, но и вообще без какого-либо охранения. Причем не только по сравнительно укрытому прибрежному фарватеру, но и открытым морем через Восточный и Западный Гогландские плесы. Естественно, долго это безнаказанным оставаться не могло, и 3 июля в 14:30 на Восточном Гогландском плесе финская подводная лодка «Vesikko» потопила шедший без охранения транспорт «Выборг» (4620 брт).
В период с 25 июня по 15 июля постепенно вступили в строй отмобилизованные в Кронштадтской ВМБ 38 тихоходных и одиннадцать «магнитных» тральщиков. Последние представляли из себя деревянные мотоботы и предназначались для траления магнитных мин. Однако из-за отсутствия соответствующих тралов по прямому предназначению практически не использовались. Также частично от промышленности, частично от военно-морских учебных заведений поступили 13 катерных тральщиков типа КМ.
