— Да-да, состояние крайне плачевное, — поддержала Инна, серьёзно сведя брови к переносице.
— А почему у вас глаза красные? — глядя на меня, обеспокоенно поинтересовался Лукин.
— Всё в порядке, соринка попала.
— Если у вас какие-то проблемы, связанные с работой — пожалуйста, обращайтесь, помогу чем смогу.
— Спасибо, буду иметь в виду, — благодарно улыбнулась я, ощущая, как Инка толкает меня кулачком в бок.
— Ну… пойду ещё на третьем этаже проверю, э, трубы, — немного покраснев, завуч быстро скрылся с глаз.
— Ты чего ему не сказала про расписание? Только что ревела стояла! — шикнула Инна, кивая вслед завучу.
— Да мне неудобно как-то…
— Странная ты, конечно. Кураге удобно говорить, а этому красавчику засмущалась сразу. По-моему, он на тебя запал.
— Скажешь тоже!
— Точно тебе говорю. Я в этих делах собаку съела. Ладно, пойдём в учительскую, скоро уже звонок с урока, — взяв меня под руку, мы вместе потопали обратно в кабинет.
Уж не знаю, что это была за собака, которю съела Инна, но я никакой симпатии от завуча в свою сторону не увидела. Да, общался он мило, но он со всеми такой обходительный. Инке пора уже свои отношения заводить, видит уже то, чего и в помине нет.
— А чего Тимурчик? Ты же говорила вчера, что в ресторан с ним идёшь. Сходили?
— Сходили.
— А чего вздыхаешь? Поругались, или что? — Инка даже притормозила, ожидая порцию откровений.
— Да всё нормально. Пойдём, а то мне ещё подготовиться к уроку нужно, — потянув её за руку, оперативно сменила тему.
Не хотелось говорить о Тимуре и наших с ним свиданиях. Сама не знаю почему, не могла найти этому логичное объяснение. Какое-то внутренне ощущение пустоты и неудовлетворённости после каждой встречи. Будь то поход в кино, ресторан, или просто прогулка по парку. Вроде бы всё хорошо, ровно, но я не чувствовала себя окрылённой. Наши отношения не перешли ещё на более близкий уровень, но даже просто принимая его слишком торопливые и чрезмерно мокрые поцелуи, мне хотелось поскорее отстраниться и убежать куда подальше.
Почему так? Ведь тогда, шесть лет назад, всё было иначе. Были бабочки в животе, симпатия, куда же теперь всё делось? И эти его недостатки… Пересчитывать трижды сдачу, смахивать каждую пылинку с ботинка, дотошные расспросы, как прошел мой день… Инка бы точно сказала, что я попросту зажралась. Тимур перспективный парень, такими не разбрасываются. Но почему-то с каждым днём я перегорала к нему всё больше и больше…
Вчера он предложил мне прийти на их традиционный воскресный ужин, изъявив желание познакомить ближе с родителями, и сказать какую-то важную новость… Его лицо было таким довольным и загадочным, я же внутренне напряглась. Надеюсь, он не собрался сделать мне предложение?
Ну как это принято в кино: встать на одно колено, попросить руки. Даже передёрнуло от подобной мысли. Я точно ещё не готова выходить замуж.
Во-первых, мы встречаемся всего ничего и я ещё слишком молода — стирать носки не входит в перечень моих заветных мечт; во-вторых, у меня сейчас проблем выше крыши, вот только мороки со свадьбой не хватало. Ну а в-третьих, — и это самое важное, — я не хочу выходить замуж именно за него. Тимура.
Прийти на ужин я всё-таки с неохотой согласилась. И очень надеюсь, что важная новость — это не предложение, иначе наши отношения скорее всего закончатся прямо там, за столом, перед тарелкой котлет тёти Марины.
Глава 9 Ян
Ба-а-ах!
Колесо тёмно-вишнёвой "девятки" с грохотом взорвалось.
Ба-а-ах!
Лопнуло второе.
"Иу-иу-иу-иу-иу", — взревела сигнализация, оглушив сонный двор. Стайка голубей испуганно взлетели с насиженных мест, качнув ветку старого каштана. Автомобиль накренился на левый бок, упав на лопнутые шины.
— Ах вы сукины дети! Щас милицию вызову! — проорал лохматый дед с балкона второго этажа.
— Буйный, погнали! — проорал Демьян и мы, согнувшись, побежали наутёк, скрываясь в лабиринте старых гаражей.
Пробежав пару кварталов и, убедившись, что хвоста за нами нет, наконец остановились. Уперев руки в колени и тяжело дыша, громогласно заржали. Изо рта выплывало облачко пара.
— Демьян, ты совсем дебил? Ты нахрена меня Буйный назвал? Ты бы ещё фамилию и имя выкрикнул! Теперь нас точно заластают, как пить дать, — стянув надвинутый на глаза капюшон, смахнул со лба капли пота.
Шесть утра, на улице необычайно ранние для сентября заморозки, колотун, но адреналин вкупе с быстрым бегом, разгорячил не на шутку.
— Да не ссы ты, никто там ничего не слышал, — приводя дыхалку в порядок, успокоил Демьян. Его щёки и нос покраснели, длинная чёлка свисала мокрыми сосульками. — Чисто было, я смотрел. Дед этот только в последнюю секунду откуда-то вылез, но, думаю, нас он заметить не успел.
— Ага, нас не заметишь, в обоих по два метра. Точно тебе говорю — придёт фраер твоей Лерки по нашу душу и накостыляет за испорченную тачку. Мне-то что — я отвечу, а ты как в прошлый раз по травмпунктам будешь бегать, клюв свой поломанный чинить.
— Да и по хрену, зато будет впредь знать, как к тёлке моей яйца подкатывать, — сплюнул Демьян, трусливо озираясь.
Мне его план сразу не понравился — не по-пацански это как-то через тачку претензии предъявлять, но Демьян решил действовать таким путём. Скорее всего, испугался разговаривать, потому что знал наверняка, что по морде получит.
— Ну и чего, куда теперь? На учёбу рано, мне вообще ко второй паре, надо где-то пересидеть. Может, к Бесу дёрнем?
— Да ну его, поехали ко мне. Мать вчера вечером блинов напекла.
— О, погнали, жрать так охота, — обрадовался Демьян, и будто в подтверждение его слов в животе громко заурчало.
Вот не понимаю — в кого он такой дрищ? Ест за пятерых, а вес бараний.
Из-за поворота показался первый рейсовый автобус и, тормознув колымагу на полпути к остановке, запрыгнули в пустой салон.
Выбравшись из тёплого автобуса, побрели по аккуратной тропинке, минуя рядки однотипных коттеджей. Везде высокий забор, камеры у ворот, в каждом дворе по волкодаву. Здесь простые люди не живут, каждому есть что скрывать и есть что прятать. Мне эта картина уже давно приелась, хотелось поскорее добраться до дома и переодеться, а вот Демьян взирал на всё с огромным любопытством.
— И что, прям где-то здесь и мэр наш живёт?
— Понятия не имею, никого из соседей не знаю, — шаркая кроссовками по влажной траве, поёжился от пробирающего до костей холода.
— Круто тут жить, наверное.
— Наверное.
Мысленно усмехнулся: знал бы он, как это добро нам досталось.
