— На верном мече, ваше величество.
— Верно. На мече. Потом мне полагалось бы взобраться, ну то есть вскочить, на коня и помчаться в атаку на жалких, но назойливых варваров, а вместо этого я что? Вместо этого я пью эту гадость, потому что нет мне покоя, и счастья нет, и ничего мне нет из-за этой старой коровы! Она отравила мне радость жизни, она испаскудила мне пятнадцать лет правления! Я категорически требую принять меры!
— А если двинуть войска? — осторожно спросил маг, имея в виду варваров-бруссов.
— Неудобно, понимаешь, — ответил король, имея в виду тетю. — Пожилая женщина, родственница все-таки. Потом стыда не оберешься — в соседние королевства ни ногой; ты же их знаешь, им только повод дай позлословить… Опять-таки армию тоже жалко. Давай, брат Мулкеба, листай свой фолиант. Я же не зря тебя на службе держу — бери голову в руки и думай обстоятельно: чем ты можешь помочь своему королю?
Мулкеба бережно положил на стол гигантскую инкунабулу, бережно, почти ласково, провел широким рукавом по переплету и молвил'
— Ваше величество, а ведь я докладывал, что мои волшебные книги грызут крысы. А ведь я предупреждал, что они однажды понадобятся для дела, и что тогда? А вы, ваше величество…
— Ты меня не укоряй, — громыхнул король. — Мне и так больно, где-то в душе. Я и так испытываю теперь угрызения. Только мне сейчас не до того. Меры принимай, творец заклинаний!
— Давайте, ваше величество, условимся так, — попытался гнуть свое Мулкеба, — я сейчас приложу все усилия для того, чтобы отвести от королевства беду и вернуть моему повелителю утерянный душевный покой, а вы мне за это, когда все утрясется, выделите просторное, сухое и теплое помещение.
— С Сереионом торговаться будешь, — огрызнулся король. — Магу положено жить в башне. Положено? Нет? Вот и живи. И скажи спасибо, что об кошек на винтовой лестнице не спотыкаешься. — И Оттобальт хитро усмехнулся в пышные усы.
— Спасибо, — покорно сказал маг, листая свою книгу. — Итак, приступим. Что конкретно желает мой повелитель?
— Так, Мулкеба, этот беспредел пора заканчивать, я ясно выразился?
— Разумеется, ваше величество, вы всегда ясно выражаетесь. Вот только…
— Что «только»? — оборвал его Оттобальт. — Ты мне не перечь, я тебя сразу предупреждаю! Я где-то даже беспощаден сейчас!
— Да что вы, мой повелитель, как я осмелюсь вам перечить! Просто мне хотелось спросить напоследок, нет ли у вас каких-нибудь особых личных пожеланий? — нежным и сладким голосом заговорил маг.
Как и Сереион, он прекрасно знал границы допустимых пререканий с возлюбленным монархом.
Король обеими руками поднес ко рту кувшин и побулькал. Затем промокнул усы полой шелкового плаща, устроился поудобнее на троне в позе, призванной явить миру его глубокую задумчивость и серьезное отношение к государственным делам, а затем молвил строго и внушительно:
— Мое особое пожелание: как можно скорее прекратить надо мной издеваться и перейти к делу. А то, понимаешь, тетя, варвары, лесоруб Кукс — хотя я его по-своему понимаю, — и остальные, не будем указывать пальцами, туда же… Все, хватит, это невыносимо! Давай листай, что у тебя есть от моей головной боли.
Маг придал серьезное выражение своему лицу; оно моментально закаменело, черты его заострились, а темные запавшие глаза загорелись каким-то демоническим блеском. Он почти распрямился, и его фигура только чуть-чуть не дотягивала до величественной. Король с любопытством уставился на Мулкебу, а тот внезапно заговорил глубоким и заунывным голосом заклинателя духов:
— Займите место на троне…
— Да занял уже.
— Не перебивайте, повелитель. Это часть заклинания, внимайте же!
— Понял, — покорно сказал король.
— Займите место на троне, расслабьтесь, расслабьтесь… думайте о чем-нибудь приятном…
— О чем, о чем приятном я могу думать в такие минуты?! — моментально перебил его Оттобальт.
Маг укоризненно покосился на своего монарха, но продолжал все таким же монотонным голосом, не меняя интонации.
— Ваша тетя летит по небу…
— Ну, это само собой разумеется, что в этом удивительного? — не унимался король. — Эта мегера все может.
— Позади нее развевается дымный шлейф… — не стал впутываться в спор опытный Мулкеба.
— Это уже интереснее, — оживился Оттобальт.
— Она дико кричит: «Сорок четвертый просит посадки! Сорок четвертый просит посадки! У меня на борту критическое положение!» — продолжал маг.
— Что за ересь ты несешь, Мулкеба? Что это за ерунда такая?!
— Не отвлекайтесь, ваше величество, — невозмутимо откликнулся маг. — Это текст из моей волшебной книги, я тоже его не совсем понимаю. Расслабьтесь и слушайте, а то все сорвется. Более того, если постоянно вмешиваться и нарушать сам процесс ворожбы, то это может привести к непредвиденным результатам.
Король подозрительно покосился на Мулкебу, но спорить не стал, он был уже слишком заинтригован.
— Да? Ну тогда продолжай, что ли.
— Вы стоите на высокой башне, по небу проносится тетя и кричит… — начал было маг октавой выше.
— Сорок четвертый просит посадки! — снова встрял нетерпеливый Оттобальт. — Я уже это слышал, дальше, дальше, Мулкеба!
Мулкеба, который никогда не отличался излишней кротостью и ангельским терпением, не выдержал:
— Так невозможно, ваше величество! Это немыслимо! Текст не будет иметь никакой магической силы, если вы все время будете отвлекаться и перебивать меня! Мало того, что я ючусь… тьфу! — ютюсь в какой-то сырой башне с крысами и мокрицами, мало того, что мне погрызли все волшебные книги, так еще и вы туда же! Я отказываюсь работать в таких условиях!
— Ты, Мулкеба, говори, да не заговаривайся, — возмутился Оттобальт. — Я тебе книг никогда не грыз! Просто удивительно, до чего доходят мои придворные, — книги я ему грыз! А если голову отрубить, тогда что?
— За что, ваше величество?!
— За несоответствие, — ехидно ввернул король, подцепивший мудреное словечко у своего казначея и втайне этим гордившийся.
— На все ваша воля. Только дела в королевстве от этого сами собой не улучшатся, мой повелитель. Сегодня вы казните меня, а через неделю останетесь один на один, как вы думаете, с кем? Насчет варваров я не беспокоюсь: мой могучий монарх способен остановить любое нашествие, но и он уязвим, как всякий смертный…
Король опомнился и занервничал:
— Хорошо, хорошо, Мулкеба. Ну хватил через край — с кем не бывает. Ты тоже не подарочек, а я ведь люблю тебя, подлеца. Давай уж заканчивай свою… Как там ее?
— Вы стоите на башне и отвечаете: «Мадам, вашего номера нет в моем терминале. Боюсь, ничем не могу помочь», — уныло забубнил Мулкеба.
