телохранительницы.
Ритуальный круг в палатке, во избежание неприятных последствий, деактивировали, поэтому прибыть сюда они могли только своим ходом.
— Повелитель! — воскликнула Кейт, павшая ниц. — Казни меня, ибо я не оправдала твоих ожиданий!
— И меня, повелитель! — рухнула на колени Катрин.
— Я тоже заслужила казни, повелитель, — склонилась Грейс.
— А какие у меня были ожидания? — спросил я озадаченно.
Смерть тихо рассмеялась.
— Все в кузов, — приказал я. — У меня нет времени на всякую херню. Катрин — за руль.
Спустя пару минут лакшери БМП тронулся. Я открыл шкафчик и вытащил бутылку шампанского.
Ледяным заклинанием слегка охладил бутылку, после чего разлил напиток по поданным Грейс бокалам.
Смерть приняла бокал, понюхала шампанское и с улыбкой сделала глоток.
— Здесь всё многократно реальнее, — посмаковала она вкус. — Это очень интересно и… захватывающе.
— Что с Эстрид? — спросил я.
— Она, как ты любишь выражаться, «отправилась в отпуск без содержания», — ответила Смерть. — Кстати, тебя не беспокоит мысль, что ты привёл в материальную реальность настоящую Смерть?
— А надолго она там? — задал я следующий волнующий меня вопрос.
— Примерно на тысячу лет, — ответила Смерть. — Нет? Нисколько не беспокоит?
— Какая разница? — спросил я. — Что это меняет?
Смерть ненадолго задумалась и отпила шампанского.
— Для смертных — ничего, тут ты прав… — произнесла она. — Но моральный аспект…
— Если это ничего, по сути, не меняет, то ещё раз — какая разница? — усмехнулся я. — Это ваша грызня, ваши личные проблемы.
— Я ожидала услышать это, — кивнула Смерть. — И ответ на твой следующий вопрос: да, это была я. Эстрид испытывала к тебе настоящие чувства, называемые любовью, но их больше нет и быть не может. Я отняла их у неё, ибо они могли помешать в исполнении плана. Существовал риск, что она сломается и наплюёт на все задания, что я ей дала, а следом за ней сломался бы и ты.
— Вот же ты… — болезненно поморщился я.
— Я не могла поставить под угрозу проект, занявший многие сотни тысяч лет, — ответила на это Смерть. — Иногда я бываю сентиментальной, объединяю судьбы разумных хотя бы в посмертии, но в этот раз это было невозможно. Просто смирись с этим.
— Зачем тебе Эстрид? — спросил я. — Неужели ты не в силах вернуть её прямо сейчас?
— Я способна на это, — подтвердила Смерть. — Но она нужна мне для целей, которые станут актуальны через тысячу лет. Ни раньше, ни позже. Ауралихов так тяжело создавать — генетика, нити Судьбы… Она слишком ценна для меня.
— Думаешь, я обижаюсь? — усмехнулся я.
— Ты не обижаешься, — покачала Смерть головой. — Ты зол. И это нормально.
/21 октября 2034 года, Праведная Республика, г. Душанбе, президентский дворец/
— Вот тут я и неживу, — показал я холл своего дворца. — Выбирай почти любые покои.
— Ты почти живёшь, — поправила меня Смерть. — Совершенное сердце, что бьётся у тебя в груди, делает твой статус слегка неопределённым. Ты скорее мёртв, чем жив, но, в то же время, не мёртв и не немёртв.
— Это всё терминология, — махнул я рукой.
— Кто это? — вышла в холл Карина.
— Знакомься — это Смерть, — представил я свою спутницу. — И я сейчас без шуток.
— Здравствуйте… — тихо поздоровалась Карина.
— Здравствуй, — добродушно улыбнулась ей Смерть.
— Я тогда в гостиной побуду, — решила Карина и ушла обратно.
Вместе со Смертью поднимаемся на четвёртый этаж, где расположены покои.
— Хочешь узнать, что дальше, — не спросила, но констатировала Смерть.
— Ага, — кивнул я.
— Ничего, — вздохнула она. — Ты завершил Великое Делание, ты выполнил свою сверхзадачу, исполнил своё предназначение до конца. Хотя, есть одно дело, с которым ты можешь мне помочь…
— Что за дело? — напрягся я.
— Я могу отложить это на неопределённый срок, но хотелось бы приступить пораньше, — произнесла Смерть. — Это тело — идеальный сосуд для вынашивания нового сверхсущества. Но другого совершенного существа нет во всей бесконечности миров. Зато есть почти совершенное — ты.
— Хочешь, чтобы я тебя… — начал я задавать вопрос.
— Я высказалась однозначно, — усмехнулась Смерть. — Идём…
/22 октября 2034 года, Праведная Республика, г. Душанбе, президентский дворец/
— Так, шерстяной ты гондон… — увидел я на экране Савола.
— Во-первых, иди нахуй, — сказал он. — Во-вторых, большой вопрос, кто ещё тут настоящий гондон.
Смотрю на него пристальным взглядом, а он отвечает на вызов. Около минуты пытаемся прожечь дыры в экранах.
— Ладно, оставим это на чуть попозже, — решил я. — Мои условия следующие. Первое — вы прекращаете боевые действия и отводите свои войска обратно в собственные миры. Второе — вы передаёте нам координаты всех человеческих миров, которые вы ещё не успели уничтожить, а также впредь передаёте нам координаты всех обнаруживаемых миров, в которых обитают люди. В дополнение к этом пункту вы передаёте нам самую полную карту параллельных миров, когда-либо обнаруженных за всю историю существования Протектората и организаций до него. Усвоил?
Савол недовольно прищурился, приоткрыл пасть, чтобы сказать что-то едкое, но сдержался.
Поборов себя, он ответил:
— Да.
— Третье — по итогам войны учреждается Организация Объединённых Миров, надгосударственный орган, в который будут включаться все встреченные в бесконечных горизонтах цивилизованные миры, — продолжил я. — Нецивилизованные миры будут общими усилиями доводиться до цивилизованного уровня и включаться в ООМ на правах равных членов.
