это Рис вкачивала реагирующие на шок химикаты в мои мышцы, суставы и нервы. Конечности и нижняя часть туловища – вот и все, чем я мог шевелить. Я перекатился, прицелился и выстрелил – внутренности посыпались из меня на траву, причиняя жгучую боль. Пули пересекали помещение, отрывая конечности у одних и потроша других, пока я не расстрелял обойму досуха.
И внезапная темнота, она появилась в уголках усиленного зрения, наползая и убирая яркие мерцающие инструменты и иконки внутренних систем. Я отключился от криков, воплей и выстрелов, они доносились словно бы издалека, с другого конца широкоствольной топливной трубы – старый запутанный хаос человеческой боли и ярости, знакомый звук пробуждения человека из-за Черного люка и всего, что следовало после.
Хаос, который люди взяли с собой к звездам, как и в любое другое место, куда мы отправлялись.
* * *
Рис вернула меня обратно, растолкала с жгущим химическим бессердечием. Толчок стимуляторов, ровное и размеренное биение в венах, онемение и агония борются за господство в нижней части спины. Истекая кровью в траву богача, я чувствовал, как медленно иссякаю. Странное ощущение от «Глока Сэндмена», все еще слабо зажатого в моей руке, но когда я согнул пальцы, оно исчезло. Идиотский, чрезмерно вычурный декор сводчатого потолка Кернел-Лаунж проплыл, казалось, невероятно далеко над моей головой.
Вокруг меня двигались люди.
«Рис, где эндорфины?»
«Рискованно вводить повторную дозу с таким уровнем повреждений и кровотечений… я попытаюсь восстановить баланс».
«О… хорошо».
Голоса где-то над головой, слишком приглушенные и искаженные, чтобы разобрать слова или даже их владельцев. Кто-то дернул меня, беспокоясь о каких-то повреждениях, словно настойчивая собака с костью. Это причиняло боль, но в отдаленном, едва заметном смысле. Я наклонил голову, пытаясь добиться хоть какой-то ясности. Попытался осмотреться.
– Не двигайся, Вейл, – надо мной торопливо склонилась Чакана. Она где-то запачкала щеку кровью. – Тебя достали «уличной метлой». Проделали в тебе кучу дырок. Мы обработали тебя из аптечки. Реанимационная бригада уже в пути.
Я снова приподнял голову, пытаясь осмотреться.
– Ари? – прохрипел я.
Чакана заколебалась, затем покачала головой. Я тихо застонал, а потом голова упала на травяной ковер. Я ощущал стебли и суглинок под ними на своих пальцах, нечеткие, словно я был в перчатках из ультратонкого защитного материала. На секунду, от которой закружилась голова, мне вспомнилось, как я, подросток, лежу пьяный лицом вверх в Харольд Боас Гарденс[15] там, на Земле.
Пошли эндорфины.
– Мадекве? – Я снова попытался сосредоточиться, на этот раз глядя прямо вверх, борясь с воспоминаниями. Медленные, горячие слезы потекли из глаз по покрытому кровью и внутренностями лицу, потому что я уже знал ответ.
– Ага, – ответила Чакана с беззаботным удовлетворением. – Я сама прикончила эту сучку ради тебя. Двойным выстрелом. Хотя могла бы и не справиться, если бы не пуля в голень, которую ты ей всадил.
«Начался модулированный выброс эндорфинов, – Рис посчитала, что я должен это знать. – Ты больше не будешь чувствовать никакой боли».
Кода
На самом деле нет ни единого способа сбежать. И как только вы это поймете, это придаст вам сил.
Энрике Сакран «Записки со сходящей орбиты»
Глава пятьдесят третья
Некоторые раны заживают быстрее других.
Спецназ ДПБ, как и большинство представителей правоохранительных органов Долины, предпочитал заряжать винтовки противопехотными пулями – на Земле их объявили вне закона еще до моего рождения. Шрапнель разлеталась при попадании в тело – так сокращался сопутствующий ущерб для случайных прохожих, а внутренности цели превращались в фарш. В отделении неотложной хирургии в Санта-Йемайе из моего живота извлекли острые как бритва осколки, но затем им пришлось ввести одноклеточные сплавовые культуры, чтобы удалить остатки загрязнения. Пока те работали, медики прогнали через поврежденные участки целую кучу биотехнологий быстрого восстановления, но протоколы чистильщиков обиделись, и все это пришлось перекалибровать. Дважды.
Пара недель, они сказали.
За стенами больницы наспех собранная коалиция из представителей Земного надзора и местных правоохранительных органов провела аналогичную операцию, устраняя нанесенный Долине политический ущерб. Небольшая банда террористов, которая взяла штурмом Исполнительный дом и убила губернатора, оказалась террористами-фрокерами с военным прошлым, они слишком остро отреагировали на аудит и Малхолланда, который в их глазах был малодушным примером подчинения земным властям. Полиция оказалась героями часа. Проведенная силами спецназа отважная операция позволила нейтрализовать банду с минимальными потерями для правоохранительных органов, но, к сожалению, не смогла спасти ни самого губернатора, ни некую Ариану Мендес, скромно охарактеризованную как консультанта по личностному росту, которую, по всей видимости, принимал губернатор в момент нападения.
Всех террористов убили во время штурма. Тех, кто остался снаружи, на посадочной платформе, расстрелял боевой вертолет полиции, но большинство погибло в яростной перестрелке внутри, в ходе которой несколько офицеров спецназа проявили выдающуюся доблесть. Медали и благодарности будут розданы позднее. Лица и личности членов банды в настоящее время не могут быть раскрыты в ожидании результатов дальнейших следственных и оперативных действий. Тем временем по всей Долине проводили репрессивные операции против сепаратистских маргинальных элементов, также было объявлено более широкое расследование сепаратистской деятельности в целом. Все проверки, проводимые Земным надзором в отношении личных дел Малхолланда, законсервировали или признали неуместными, а лейтенант отдела по расследованию убийств ДПБ Доминика Чакана, которая довольно редко появлялась на экране, была представлена в качестве свидетеля, подтвердившего стойкое мужество и непокорность губернатора перед лицом убийц. Назначение временного губернатора в лице Эдварда Текеле было обставлено в средствах массовой информации с большой помпой и прошло при полной поддержке КОЛИН. Ожидалось, что он будет действовать до дальнейшего уведомления.
Если у КСО и остались какие-то оперативники на базе Флота в Уэллсе, они старались не показывать носу.
* * *
Я смотрел новости на экране больничной палаты столько, сколько мог переварить. Чакана зарегистрировала меня в больнице как официального подрядчика ДПБ со всеми полагающимися привилегиями, так что я получил куда лучший уровень лечения, чем мог рассчитывать любой житель Вихря. В него входила отдельная палата для выздоравливающих, расположенная высоко в правой башне. Но потребуется еще несколько дней, прежде чем я смогу доковылять от кровати до окна и насладиться видом. Посетителей мне не разрешали, так что каналы были единственным, что могло меня отвлечь.
И мне нужно было отвлечься. Призраки не давали мне покоя.
Ах ты, кусок дерьма, мы тебе доверяли, урод.
И грохот выстрелов, с которым все рушится, погребая Ариану под обломками разреженного воздуха мечты, в которой она с трудом выплачивала аренду за
