В Ушак-тале, расположенном на большом арыке, считается около 400 жителей, в том числе 320 дунган, 60 чанту и 20 китайцев. Почва оазиса очень плодородна, но садов в нем мало: дунгане предпочитают плодам овощи, которые повсюду разводят в изобилии. В самом селении, около большой дороги, лежит массивный нефритовый монолит, который был добыт в Куньлуне еще в прошлом столетии и отправлен, как редкость, в Пекин.
Но в пути, во время прибытия транспорта в селение Ушак-тал, там было получено известие о смерти китайской императрицы. По этой причине чиновник, сопровождавший транспорт, задержал его в Ушак-тале и послал донесение в Урумчи, испрашивая указания, следует ли ему продолжать путь по случаю траура. Оттуда было получено приказание оставить камень в Ушак-тале, где он лежит до настоящего времени.
Проживающие в этом селении китайцы говорили нам, что многие из их соотечественников, проезжавшие через Ушак-тал, пытались отбивать от него куски и испортили немало молотов, топоров и ломов, но все попытки были безуспешными. Геологу экспедиции К. И. Богдановичу удалось, однако, своим превосходным молотом отбить от этого знаменитого монолита несколько маленьких кусочков.
Севернее Ушак-тала, верстах в 6, простирается в восточно-западном направлении помянутый выше передовой кряж Тянь-шаньской системы – Цаган-тюнге. Южный склон его, обращенный к равнине, очень крут, скалист и бесплоден; только немногие лощины и ущелья его покрыты скудной травянистой растительностью и осенены изредка одинокими деревьями и купами ильма или тополя. Кряж окаймляет с юга обширную междугорную равнину Цаган-тюнге, или Алгой, простирающуюся с лишком на 5 дней пути в длину и на 1 день пути в ширину.
По ней протекает в северо-восточном направлении речка Алгой, иссякающая на пути, и встречаются местности с хорошими пастбищами. В одной из них, называемой Цаган-тюнге и отстоящей верстах в 30 к северо-востоку от Ушак-тала, находится ставка цзасака хошутов Далан-тая. Из нее есть прямая горная дорога в Урумчи, ведущая через весьма трудный перевал Ха-даван и доступная только для одиночных всадников да ослов с легкими вьюками.
От Ушак-тала до селения Токсун почтовая дорога на протяжении 150 верст пролегает по весьма пустынной местности, затруднительной для передвижения больших караванов. Подножный корм повсюду плох даже для верблюдов, воды недостаточно, а топлива почти вовсе нет. На всем указанном протяжении находится только один маленький выселок Кюмыш, где можно купить немного фуража, топлива и съестных припасов для людей по весьма высоким ценам.
На почтовых же пикетах, которых пять, цены на эти предметы баснословные. Караваны перед вступлением в описываемую безжизненную пустыню останавливаются на некоторое время в Ушак-тале или Токсуне, чтобы животные могли запастись силами для предстоящего трудного пути поперек пустыни, и покупают фураж, съестные припасы и даже дрова на дорогу.
Из Ушак-тала экспедиция направилась по дресвяной равнине, покрытой кустарниками: саксаулом, реомюрией и изредка караганой. На второй половине перехода южнее дороги тянется плоская высота Эгерчи, еще далее к югу от дороги простирается длинный степной кряж Кугушин-таг, а за ним в туманной дали синел высокий хребет Синьир, связующий горы Курук-таг с другим восточным отрогом Тянь-Шаня – Чоль-тагом, направляющимся южнее селений Токсун и Люкчун.
Растительность пустыни, по мере удаления от Ушак-тала в ее глубь на восток, становится все скуднее и скуднее. В окрестностях первого пикета Синь-цзань-цза, у которого мы ночевали, подножный корм даже для верблюдов весьма посредственный, а для лошадей очень плох, и притом вода в колодце, имеющем 30 сажен глубины, солоноватая.
На следующий день мы продолжали путь по той же пустынной равнине, становящейся к востоку еще более бесплодной. На юге был ясно виден степной кряж Кугушин-таг, тянущийся верстах в 25 от дороги, а верстах в 60 от нее в той же стороне обозначался в неясных очертаниях хребет Синьир.
Следуя в западном направлении, мы постепенно приближались к окраинному кряжу Цаган-тюнге, который на втором переходе от Ушак-тала значительно понижается и уклоняется к юго-востоку. На 20-й версте от пикета экспедиция вступила в низкие горы этого кряжа, состоящие на южном склоне его из тесного строя сопок, и, пройдя среди них версты 2 по узкой извилистой долине, остановилась на ночлег близ почтового пикета Кара-кысыл в весьма пустынной местности.
От пикета дорога медленно поднимается по узкой и извилистой долине на гребень кряжа, спуск с которого на север круче подъема с юга. С вершины плоского перевала она вступает в ущелье, довольно глубоко врезавшееся в горы, и быстро спускается по нему на широкую пустынную долину Экын-сай, представляющую продолжение междугорной долины Цаган-тюнге. С севера эта долина окаймлена весьма широким хребтом Борто-ула, носящим на востоке последовательно названия Аргый и Чоль-таг, а с юга – пересеченным нами хребтом, называемым в восточной части Кара-кысыл-таг.
Пройдя верст 18 по долине Экын-сай в восточном же направлении, мы достигли выселка Кюмыш и разбили около него лагерь для ночлега. В этом уединенном поселении, расположенном на источнике, проживает всего 6 семейств дунган и чанту. К северо-западу от него простирается небольшая плоская высота, на восточной оконечности которой находится мазар хазрет-султана Кюмыша – чтимого мусульманами святого, и при нем живет несколько шейхов.
К югу же от выселка простирается вдоль долины глубокое сухое русло небольшой речки, наполняющееся водой только после таяния снега в горах и выпадения дождей. Подножный корм для верблюдов в окрестностях выселка посредственный, а для лошадей очень плохой.
Между выселком Кюмыш и пикетом Ага-булак на протяжении 44 верст дорога пролегает по безводной местности. Поэтому мы выступили из выселка после раннего обеда с запасом воды для людей и направились на северо-восток почти поперек долины Экын-сай. На востоке, верстах в 30 от него, видна была оконечность хребта Кара-кысыл-таг, а верстах в 70 – оконечность хребта Кугушин-таг.
Пустынная долина пересекается сухими руслами, направляющимися с северного окраинного хребта Аргый в сухое ложе помянутой речки. В сумерки мы вступили в узкую долину этого хребта и остановились на ночлег среди пустынных сопок, почти вовсе лишенных растительности. Южный склон хребта Аргый, подобно такому же склону Кара-кысыл-таг, очень отлог и слагается из сопок.
От ночлежного места экспедиция поднималась постепенно на хребет по узкой извилистой долине и миновала пикет Узьме-дянь, на который воду привозят за 7 верст из источника.
От пикета дорога извивается между пустынными сопками и почти незаметно восходит на весьма плоский гребень хребта Аргый. Спуск с него на север сначала тоже очень отлог, потом становится круче, а узкая долина, по которой направляется дорога, все глубже врезается в горы, переходя наконец в ущелье. Боковые же холмы превращаются в высокие скалистые массивы, почти повсюду обнаженные и угрюмые. В этих пустынных горах должны, однако, встречаться, хотя изредка, источники и растительность, иначе в них не могли бы жить горные бараны, которых мы неоднократно замечали на соседних скалах. Один из них – великолепный самец (Ovis Polii) – пал от пули нашего препаратора.
