ПоговоркаИ ведь это только половина правды. А вторая половина заключалась в том, что противостояли будущим повстанцам не только милиция и армия. У сельсоветов, партийных и комсомольских ячеек, комбедов, отрядов самообороны тоже было оружие, и свои надежды на сытую и светлую жизнь они собирались защищать всерьез. Что там антоновщина? Антонов гулял по фактически беззащитной губернии, где красные структуры только формировались. А теперь они укрепились и не намерены были сдавать позиции кулакам.
Рядом с тем, что назревало в деревне, Гражданская война была просто прогулкой под луной…
Мы не будем здесь рассказывать о страданиях высланных кулаков с упором на невинных детишек (кстати, бежавшие из ссылки кулаки, вернувшись в родные деревни, зачастую продолжали терроризировать население, и детишки им в этом помогали). Надо понимать: это была война, ценой победы в которой являлось существование государства. А войну не отменяют по той причине, что в ней гибнут мирные жители, равно как и по той причине, что армия плохо готова к решающим боям. И плохо готова, и гибнут невинные – но, раз начав войну с бредовой российской экономической реальностью, ее надо было довести до конца. Либо страна будет покрыта колхозами, либо не будет страны.
…Весной 1930 года конституционный глава СССР М.И. Калинин говорил: «Как ни кажется она жестокой… но эта мера абсолютно необходима, ибо она обеспечивает здоровое развитие колхозного организма в дальнейшем, она страхует нас от многочисленных издержек и огромной растраты человеческих жизней в будущем».
Это он о раскулачивании говорит, если кто не догадался.
Впрочем, «всероссийский староста» изрядно лукавит, выдает нужду за добродетель. Советское правительство в то время чаще не руководило событиями, а шло следом за ними, особенно в крестьянском вопросе, в котором из кремлевской верхушки и разбирался-то по-настоящему один Калинин (остальные были горожанами).
Еще за год до того в Кремле дебатировался вопрос, следует ли принимать кулака в колхоз, буде он изъявит такое желание. И вдруг – такой поворот! А почему поворот?
Причина проста: в то время работники на местах вовсе не считали нужным дожидаться руководящих указаний, чтобы решать, как им поступить. И к 1930 году, когда приняли знаменитое постановление, на местах процесс раскулачивания уже шел полным ходом.
Еще в начале сентября 1929 года Колхозцентр сообщил в ЦК, что в Чапаевском районе, застрельщике сплошной коллективизации, предполагается выселение части кулаков. Как, впрочем, и следовало ожидать – первые там, первые и тут.
Дальше пошли события. Вот одно из них. 8 сентября на собрании жителей села Покровки колхозники потребовали выселения кулаков. Вечером село загорелось – с таким расчетом, чтобы пострадало в первую очередь колхозное имущество. Сгорело 15 домов, корма и амбар с 3 тыс. пудов зерна[280]. Напоминаем, это хоть и крупный, но лишь один из 8278 террористических актов, зафиксированных в 1929 году.
О дальнейшем можно, к сожалению, только догадываться. Если колхоз был слабый, семьи колхозников разбредались по родственникам и соседям. Если сильный – уже на следующий день обживали дома кулаков, выселенных без всяких судебных решений. А если в сгоревших домах оставались не успевшие выбраться семьи – могли и пожечь предполагаемых виновников. Община-с…
Жечь кулаков пока что особо не жгли, но выселяли весьма активно. В Иркутском округе за 1929 год раскулачили около 25 % всех кулацких хозяйств. Татарский обком ВКП(б) принял постановление о выселении кулаков еще 1 октября 1929 года. А уж худшие земельные участки им отводили повсеместно. Кулаки реагировали соответственно. В Москву отовсюду стекались просьбы решить как-то «кулацкий» вопрос, пока не начались кровавые столкновения. Что этим все кончится, никто почему-то не сомневался.
Начавшись в селах и уездах, к январю процесс добрался до уровня краевых и республиканских властей, которые, один регион за другим, принимали решение о раскулачивании. Средне-Волжский крайком ВКП(б) вынес такое решение 20 января, Нижне-Волжский крайком – 24 января, Центрально-Черноземная область – 27 января, ЦК КП(б) Украины – 28 января, Северо-Кавказский крайком – 29 января…
Впрочем, уже в январе советские газеты в подробностях сообщали о ходе раскулачивания. К середине февраля, например, в Средне-Волжском крае было раскулачено 25 тыс. хозяйств – около половины всех кулацких хозяйств края. И вот не надо только говорить, что начали они после постановления ЦК от 30 января. Если бы инициатива действительно исходила сверху, то к тому времени постановление еще ползло бы по коридорам партийной бюрократии. По коридорам, к сожалению, ползли совсем другие бумаги – директивы ОГПУ об организационной подготовке массового выселения. Вот они запаздывали безнадежно.
Об обстановке, в которой все это происходило, догадаться нетрудно. Вот только одно сообщение ОГПУ:
Из сводки ИНФО ОГПУ по Украине. 1 февраля 1930 года.
Криворожский округ. В с. Глиняное Долинского района при изъятии имущества у кулака Зилевского последний ударил уполномоченного Тонкошурова в висок. Уполномоченный выстрелом из револьвера убил кулака…
Николаевский округ. В Баштанском районе при возвращении с районного совещания между селами Константиновской и Пески были обстреляны кулаками из охотничьих ружей несколько председателей СОЗов; один из председателей ранен в голову.
Харьковский округ. 21 января общим собранием крестьян с. Федоровки было постановлено раскулачить 12 кулацких хозяйств. На второй день толпа крестьян в 400 чел., преимущественно бедняков и середняков, с красными флагами под руководством уполномоченного РИКа, председателя и членов сельсовета и СОЗа направились к намеченным кулацким хозяйствам.
Подойдя к хатам кулаков, крестьяне врывались в хаты и растаскивали имущество первых, сгоняя их в одно помещение. Во время операции один из членов СОЗа заставил раскулачиваемого сбросить с себя хороший кожух, шапку и тут же надел все на себя. Кулакам было объявлено, что в течение трех дней они могут выехать, кто куда хотят.
Председатель РИКа, пытавшийся придать раскулачиванию организованный характер, ничего не мог сделать, ввиду крайнего возбуждения крестьян.[281]
Бывало все что угодно: и женщин с детьми выбрасывали среди ночи из домов на мороз, и мародерствовали, и записывали в списки всех, кто не нравился начальству… Отовсюду шли донесения, что на станции, поперек всех постановлений, привозят людей без теплой одежды, без продовольствия, стариков на костылях, женщин с маленькими детьми. Что поделать, другого народа в Советском Союзе не было, уж какой был, такой был. Беднота намеревалась рассчитаться не только с кулаками, но с каждым «справным хозяином», который смотрел на нее, как на грязь под ногами; каждый партиец с наганом считал себя властью, имеющей право карать и миловать; да и возможность по дешевке получить хорошие вещи была жутким соблазном для тех, кто по вечерам при лучине клал десятую заплату на рваные валенки. Детишек пожалеть? А наших по весне, в голод жалели?
