— Я не искал положения в Мукарране, — не смолчал Сайгур.
— Потом ты сразился бы с победителем айги. Победив тебя, победитель перед лицом богини подтвердил бы права на Челлу Эмай и на Дьямон! Ты незаконно владеешь девушкой, и тебя следует победить и вернуть правильное положение вещей.
Сайгур слушал князя очень внимательно. И понял, что не в силах осмыслить такую бессмыслицу. Как же у мукарранцев всё… этак затейливо. И как же они, однако, отличаются от кандрийцев.
Демонова задница! Для короля, как бы он ни ловчил, главное то, что именно написано в договорах, и подписано всеми заинтересованными! А для князя, оказывается, важнее то, о чем они поговорили перед воротами Гемм!
— Позвольте уточнить, ваша милость, — Сайгур с затаённой усмешкой взглянул на князя. Про ваши права и договорённости вам, конечно, виднее. Но скажите, что будет, если победителем этих ваших скачек буду я? Мне придется сразиться с самим собой?
— Ты не стал бы победителем, — сказал князь без тени сомнения. — С первой попытки никто не выигрывает айгу.
— Я много раз участвовал в скачках, ваша милость. Это не будет первой попыткой.
— Ты не станешь победителем, потому что рабы не участвуют в айге. Победа приносит танский титул. Ты не будешь участвовать. Только сражаться с победителем.
— А если я справлюсь с победителем? То есть если в конце концов победителем останусь я, что будет?
— Я не верю в такую возможность. Но если это произойдёт, ты получишь Челлу Эмай и увезёшь её в Дьямон. А мы признаем, что ты тот самый достойный, тебе просто не хватило времени.
Сайгур вздохнул, и задал последний важный вопрос:
— А что мне делать со спящей женой, ваша милость? Она ведь по-прежнему спит? И что с ней станет делать другой отважный пахтан, если он победит меня? Я даже готов представить, как он попытается её разбудить, но уверен, что бабушка-фея и о таком позаботилась. Ничего пахтану не перепадёт, вот увидите.
— Супруг, выбранный Богиней, её разбудит, — сказал князь, однако зубы стиснул и заиграл скулами. — Это скоро случится. Ради этого мы и устраиваем состязания, отдавая свои дела в её власть. Ладно, — он махнул рукой. — Уходи, граф. Кстати, буду милостив, тебя заберут из таррака. Больше не будешь бойцом.
Сайгура вздернули на ноги — из-за затёкших коленей он не столь быстро вскочил бы, — и повели прочь. Но он зачем-то оглянулся, и замер…
К князю, плавно ступая, шла Юна. Не закутанная в накидку, с открытым лицом, в синих шелках и сверкающая драгоценностями. Рядом ней, немного позади, шагал его брат Найрин, одетый отчего-то ярче и богаче, чем когда-либо, а с ним рядом — тот самый княжеский колдун. Юна приветствовала князя и села на подушку у шахматного столика, Найрин устроился с другой стороны. А Сайгура окружили и толкнули, побуждая идти…
Сайгура привели в другое помещение — полутёмный каземат с окошками под самым потолком. Там была кровать с тюфяком и постельным бельём, стол и скамейка возле него, а решетки — только на окошках. Сюда вряд ли явится госпожа выбирать себе раба.
Значит, Юна не придет. И Сайгур не узнает от неё новостей. И выйдет отсюда только затем, чтобы драться с победителем айги…
Для начала Найрин вместе с Юной навестил Эргов, и заполучил право на участие. Судя по тому, как охотно старшие Эрги приняли предложение, было ясно, что владение долговым кольцом могло принести ещё немало выгод. Но что поделать, нужнее всего теперь было одно, и они это получили. Алливена, который порывался возражать, вообще прогнали, отец и дед Эрги заверили тани Юну и тана Найрина, что со стороны мальчишки проблем не будет. Но пусть тан Найрин выплатит две сотни монет, внесённые в казну за участие Алливена! Сумма немалая верно?
Найрин колебался, но тут вмешалась Юна…
Нет, тан ничего не выплатит. Не находят ли достойные таны, что без этих двух сотен долг Эргам слишком уж легковесен? Или участие в конной прогулке для них всё ещё ценность? А может, они хотят победы Алливена? Серьезно? Она, Юна, в случае этой победы не советует им обольщаться…
Знает ли тани что-то особенное? Что вы, как можно. Всё в руках Матери.
Найрин не сразу понял, почему Юна перехватила у него бразды разговора и повела его настолько жестко. Но Эрги сразу сдались и не стали настаивать. Две сотни золотом — подумаешь, деньги!
Последнее условие Юны, причём важное — Эрги должны молчать об их сделке до самой айги. Дед Алливена понимающе улыбнулся и согласился. Тани желает клятву? Конечно, и это не проблема. И вообще, дела зовут их из столицы в дальнюю усадьбу…
Так что дело было улажено, причём без лишних трат. Потом Найрин спросил, почему Юна была уверена, что Эрги не просто согласятся на предложение, а с охотой?
Юна ответила:
— Я не подумала об этом сразу, позор мне. Но в Дьямоне Алливен не раз пытался увезти Челлу в Измир. Скорее всего, он был среди похитителей, если не сам всё устроил. Он знает, что Челла спит магическим сном, а значит, знает и его семья. Вот зачем Эргам такие проблемы? Старший брат Алливена женат, но у него нет детей. Эргам нужна здоровая невестка, которую не надо полжизни будить, и которая будет рожать, хоть и без Дьямона.
— Да, ловко, — оценил Найрин. — Князь скрывает от всех, что Челла спит.
— Именно. Но заметьте, он не просил нас хранить эту тайну. Мы её сохраним, но недолго.
Да, князь подробно поведал им, как пахтаны разыграют руку Челлы, и подтвердил при этом все их догадки. Но все изначально было очевидно, поэтому неудивительно. Князь не стал усложнять испытания — к чему, если нельзя предъявить невесту? И ни слова не было сказано о волшебном сне Челлы…
Подготовка к айге занимала всё время. Лошадь Найрину понравилась, её купили, это была крепкая, невысокая горная лошадка, очень выносливая, она прекрасно скакала и без стараний Вина. Но тот сразу приступил к своему хитрому массажу, сначала понемногу, и зелье тоже успешно раздобыл. Найрин с Вином и нукерами несколько раз проехался по пути прежней айги и заявил, что вообще не видит в этом никакой сложности для себя. Кроме соперников, конечно. Когда он так сказал, Юна усмехнулась.
— Я постараюсь сильно сократить количество ваших соперников. Доверьтесь мне, лорд Найрин.
