Эпилог
Витторио:
Эта ночь длилась целую вечность. Я мерял шагами гостиную, сходя с ума от чувства беспомощности. За дверьми, в нашей спальне, уже который час стонала Анна Аврора. С каждой новой схваткой она мычала, как раненный зверь. А я ничем не мог помочь ей. Только ждать. Молиться и ждать.
Я был не один. Вокруг меня находилась куча народу. Приказал им всем сесть, чтобы не мельтешили перед глазами. А сам рассекал вдоль и поперек, так что, казалось, ещё немного и сотру этот чёртов ковер до дыр! Рядом была вся моя свита, в том числе Анджей, Бриян и Маркус. Во дворец съехались представители высшего столичного дворянства. Важные мужи, средь которых было немало седовласых старцев, восседали на диванах и креслах и клевали носом, изнуренные длительным ожиданием.
Присутствовали также генералы, глашатай и Министр внутренних дел. Послы, консулы и дипломаты из ближайших стран, что проживали и работали в столице на постоянной основе, тоже почтили это мероприятие своим визитом. Здесь ошивался даже этот бесполезный рыжий комок шерсти, которого на кой-то чёрт выпросила у меня Эрлин. Не хватало только бродячего цирка для полноты картины. Не удивлюсь, если двери сейчас откроются и они клоуны ввалятся сюда, прямо в середину комнаты. Людей было так много, что пришлось приносить мебель с других покоев, чтобы всех разместить.
Не обошлось и без религиозных лиц. В креслах, рядом с камином, расположились Верховный нордорийский жрец и Архиепископ эльратского духовенства. Наши с Эрлин покои гудели, как улей, всю ночь напролёт. Церковники тихо бубнили под нос молитвы, разу раз шелестя священными писаниями. От их монотонного чтива и без того уставшие мужи засыпали на ходу, а я выходил из себя. Тупое, пушистое животное забилось под трюмо и тревожно мяукало. Прибитые к полу ножки мебели не давали возможности вытащить его оттуда, а сам он забился в самую глубь, не желая выползать наружу. Послы нашептывали молитвы на своих языках, время от позвякивая какими-то маленькими бубнами, другие перебирали чётки, третьи цокали бокалами о стол, выпивая очередную порцию хмельных напитков. И всё это на фоне душераздирающих воплей, доносившиеся из спальни.
— Дышите глубоко Эрлин, не задерживайте дыхание! — командовала повитуха.
— Подай влажное полотенце! Это высохло почти! — послышался звон тазиков, хлюпанье воды.
— Схватка пошла!
— М-мм… — болью в сердце отдался мне стон Эрлин.
Святые Бескрайнего Севера! Когда же это всё уже закончиться. За что Боги так испытывают женщин во время родов?
— Сказано тебе: не задерживай дыхание, дыши глубоко! — возмущалась бабушка. — Потерпи скоро уже.
Какое же «скоро»? Какое «скоро»? Я сбился со счёту, сколько часов назад мне обещали это «скоро»!
— Я не могу больше! — донесся крик Анны Авроры из спальни. — Мне больно! Сделайте что-что-нибудьпожалуйста! Больно!
— Можешь! — крикнули в ответ.
— Витторио! — звала меня Анна Аврора.
Не выдержал. Нервы сдали. Сбил рукой первую попавшуюся вещь с комода. Фарфоровая дребедень на всем ходу врезалась в стену, разлетевшись на сотню кусочков. Кот под трюмо от испуга заорал ещё сильнее.
— Помогите ей уже в конце концов! Вас там целая толпа! Если с ней что-то случиться, я Вас своими руками придушу! — подошел к двери и стукнул по ней кулаком.
Ещё пару раз так приложусь и она точно слетит с петель. Всё к тому идёт. Сил уже нет терпеть это. Ожидание изматывало. Столько часов прошло. Сколько можно уже?! Вдруг дверь скрипнула и из спальни вышла бабушка. Поразительно спокойная, как для такого беспокойного времени.
— Ваше Величество… — она сделала реверанс, хотела было что-то сказать, но не успела, я тут же накинулся на неё с расспросами.
— Что там?! Почему так долго?! Неужели нельзя как-то ускорить этот процесс?! Почему она так кричит?! Сделайте что-нибудь!
— Не тревожьтесь, Ваше Величество, — она безуспешно пыталась меня успокоить. — Всё идет своим чередом. Она каждый раз кричит, что не может, и каждый раз без проблем рожает.
— Её Святейшество права, мой государь. Не терзайте себя. — вмешался Бриян, пытаясь поддержать меня. Очень рискованно, учитывая как взвинчен я сейчас. Но он не боится, в отличии от многих других, и рискует. Ибо остальные боятся моего гнева и молчат или тихо молятся. А мне правда нужно хоть с кем-то поговорить. Он мой друг и видит, что я уже теряю контроль. В этой переполненной гостиной я будто один на один с собой и муками Анны Авроры.
