Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 153
Важно подчеркнуть и то обстоятельство, что, с известной точки зрения, Зрцадло — это художественная персонификация ненависти, которую Майринк питал к Австрийской империи эпохи заката, к ее бездушию, «окостенелости», гнилости и лжи. Исследователи его творчества высказывают предположение, что образ актера-медиума навеян легендами о волшебнике по имени Жито, подвизавшемся при дворе чешского короля Вацлава IV(1361 — 1419) и будто бы умевшем принимать всевозможные обличья, приводя этим в смятение и ужас окружающих (Неут G. Glossaire... P. 229). Символика зеркала в романе не исчерпывается образом актера: сюда же относятся портреты предков Поликсены, как бы оживающие в ней самой, зеркало в каморке Богемской Лизы, а также зеркало в кабачке «Зеленая лягушка», наводящее на мысль о том, что и «наш подлунный мир является страшным и жестоким зеркалом».
...у Богемской Лизы. — По-немецки это прозвище самым явным образом намекает на «профессию» героини, но следует иметь в виду, что в романе она играет роль «священной гетеры», тантрической напарницы Флугбайля, его «шакти», с помощью которой он осуществляет свое духовное восхождение. Женские образы, олицетворяющие ту божественную энергию, которая в сочинениях по тантра-йоге мыслится «корнем всякого существования, началом и концом миров», встречается во всех крупных произведениях Майринка. Это Мириам из «Голема», Ела из «Зеленого лика», Офелия из «Белого доминиканца», Яна-Иоганна из «Ангела Западного окна»... Еще один «шактический» образ «Вальпургиевой ночи» — Поликсена, возлюбленная Отакара, чье имя связано не только с гомеровской героиней, невестой Ахилла, принесенной в жертву на его могиле, но и с богиней Поликсо, считавшейся одной из владычиц подземного мира.
С. 146. ...снабженной устрашающей подписью «Вальпургиева ночь»... — Символика этой «красной даты» раскрывается в романе достаточно подробно, поэтому стоит упомянуть лишь о более общих аспектах данного понятия. Название «Вальпургиева ночь» происходит от имени жившей в VTQ в. на территории теперешней Германии аббатисы Валыгурги, память которой чествуется католической Церковью 1 мая. Языческий праздник, посвященный весеннему обновлению природы, широко отмечавшийся в Западной Европе в эпоху раннего средневековья (обычай насаждения
«майского древа» сохранился до XVII в.), со временем был осмыслен как «бесовское действо», выродился в кощунственную пародию на христианские праздники, во время которой, как считалось, колдуны и ведьмы подтверждают свою верность языческим богам, превратившимся в демонов. Майринку несомненно были знакомы те первоначальные варианты «Вальпургиевой ночи» из «Фауста» Гете, которые не вошли в окончательный вариант драматической поэмы, но представляют особый интерес тем, что в них особенно отчетливо прослеживаются фольклорные истоки этой темы:
Хор несется разъяренный, Волки, женщины-драконы! На горе там, пламенея, Дьявол встал! Бежим скорее! Вся земля дымится чадом, Все вокруг пылает адом! (Гете. Фауст /Пер. Н. Халодковского. Пг., 1914. Т. 2. С. 118.)
В финальных сценах романа Майринка также появляется Дьявол в виде «полуголого человека с кожаным фартуком на чреслах и вспыхивающей золотыми искрами митрой на голове»; этот «единственный препоясанный среди богов» бьет в барабан бунта среди пламени и кишащих людских толп.
С. 149. Олений ров — первоначально природный овраг, глубокое русло реки Бруснице в Праге, которым было обусловлено стратегически выгодное положение первого городища, а затем романского и готического Града.
С. 157. «Башня голода» (Далиборка) — одна из башен позднеготических стен северной стороны Града, возведенная Бенедиктом Рейтом из Пистова. Носит имя когда-то заключенного в ней рыцаря Далибора из Козоед, приговоренного 13 марта 1498 г. к отсечению головы за то, что он «крепость Плосковице, неправдой добытую, к своим владениям присоединил, сам в ней находился и ею пользовался: тем самым неблагородный поступок совершил против права и порядка» (Сб.: Прага/Под ред. И. А. Черкасова. М.: Прогресс, 1981. С. 294).
Майринк не случайно делает Отакара именно скрипачом, хотя факт игры Далибора на фидуле (старинный смычковый инструмент, напоминающий гусли) является, скорее всего, легендой. Известное присловье «Нужда научила Далибора играть на скрипке» (Novze naucila Dalibora hovsti) возникло, по-видимому, на почве, далекой от музыки. «Играть на скрипке» (игра слов: чеш. skfipka — скрипка и skfipec — дыба) означало «давать показания на дыбе» («hovsti na skfipkash»). На втором и третьем этажах Далиборки до наших дней сохранились тюремные камеры, а через узкое отверстие в полу второго этажа можно заглянуть и в глубины каменного мешка гладоморни, куда помещали осужденных на смерть.
С. 158. ...колите, пан Вондрейк! — Речь идет о так называемом «пунктировании» или «пунктировке», очень древнем виде гадания, применявшемся еще в ассиро-вавилонскую эпоху. К концу XV в. в Европе пунктировка была приведена в определенную систему и в таком виде существует до нашего времени. Искусство пунктировки состоит в том, что на листе
бумаги (в коробке с песком и проч.) наносятся в случайном порядке точки или выемки, расположенные в шестнадцать рядов. Эти ряды делятся затем горизонтальными чертами на четыре группы, по четыре ряда в каждой. Количество точек в каждом ряду подсчитывается; из каждой группы составляется на этом основании фигура. Из этих «материнских» фигур получают четыре «дочерних», а потом еще четыре, складывая ранее полученные по две. Эта операция носит название «проекции». Двенадцать «внешних» фигур располагаются по астрологическому плану, то есть в соответствии со знаками и «домами» Зодиака. Истолковывая значение этих фигур, выясняют благоприятные и неблагоприятные моменты настоящего и будущего (Иллюстрированная история суеверий и волшебства / Сост. д-р Леманн. [Б. м.]: Украина, 1993. С. 145 — 146, 232).
С. 159. ...в битве у Белой горы... — Как уже упоминалось выше, это сражение, произошедшее 8 ноября 1620 г. между войсками чешских феодалов и армией Католической лиги, было одним из значительнейших событий Тридцатилетней войны. Битва окончилась поражением чешских отрядов, «Белая гора» стала символом, знаменовавшим утрату Чехией своей независимости.
Аибуша — жена первого, полулегендарного чешского князя Пршемысла, с которого ведет начало династия Пршемысловичей или Пршемыслидов. Ее образ талантливо воссоздан в «Старинных чешских сказаниях» Алоиса Ирасека (1851 - 1930).
Ян Жижка (ок. 1360 — 1424) — национальный герой чешского народа, полководец, участник Грюневальдской битвы 1410 г., где польско-литовское войско разбило немецких рыцарей. Проникшись реформаторскими идеями Яна Гуса, он возглавил народное движение в Чехии, направленное против немецкого засилья, за возвращение к принципам раннего христианства. Отразил три крестовых похода феодально-католических сил Европы. После смерти стал объектом почти религиозного почитания чешского народа: «...люди знали, что Жижка был непобедимым воином, обладавшим сверхъестественной силой, и многие искали эту силу на его родине, в дубе, под которым он родился» (Ирасек А. Старинные чешские сказания. М., 1991. С. 179). В романе Майринка образ Яна Жижки, в которого окончательно перевоплощается актер Зрцадло, наделен столь же неоднозначными чертами, как
Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 153
