здесь тоже бежала, цепляясь одним боком за внешнюю стену, а вторым крепясь на опорные редкие столбы.
Перил вдоль ступеней не имелось, так что было прекрасно видно, что парочка, которую мы догоняли, опередила нас уже витка на два и миновала треть высоты башни.
Моя недавно подвернутая щиколотка немного давала о себе знать, так что из нас двоих вперед вырвался Мар.
Но, то ли он в своем стремлении догнать был невнимателен, то ли там ловушка действительно оказалась какой-то особенно хитрой, но едва миновав первый виток, громила на одну такую напоролся. Раздался грохот взрыва, срезонировавший по каменный трубе башни мощным гулом, взметнулся огонь, во все стороны полетел щебень осколков и Мар кубарем понесся обратно по ступеням мне под ноги. Хорошо, хоть на бесперильной лестнице его не пихнуло волной в сторону колодца пролета, мы-то к этому моменту были уже достаточно высоко!
Я выставил воздушный щит и притормозил его. Тот уселся на ступени и, тряся ошалело головой, бросил мне скомкано:
— Благодарю, Жень. Беги, я норм, щас догоню.
В этот момент в дверь влетели остальные наши, и я смог оставить здоровяка на них. А сам, уплотнив щит по максимуму, пустил его впереди себя.
Впрочем, в том месте, где полыхнуло, в полотне лестницы зиял пролом. Пришлось рискнуть и преобразовать воздух щита в поддержку, чтоб перемахнуть полутораметровую дыру без особого экстрима.
Когда я уже утвердился на той стороне, сверху все же решил напасть Рарш, запустив такие же воздушные бумеранги, как и его подручный, прежде чем я его спалил… жалко, что с ним самим я пока не мог проделать такого. А эти лезвия, сразу стало понятно, ни в какое сравнение не шли с предыдущими — они врубались в мой щит, застревали в нем и будто разъедали, оставляя дыры, которые приходилось постоянно отслеживать и заделывать. Так ведь еще не стоило забывать о возможных ловушках и не сверзиться с высоты, как Мар!
Короче, в таком режиме подъема я еще с виток форы нашему противнику предоставил!
И вот они достигли перекрытия. Рарш впихнул Юльку в проем, сам тем временем швыранул в меня с высоты еще воздушных лезвий и скрылся из виду сам.
Отбив все, что до меня долетело, я снова перенаправил щит на более узкий таран впереди себя и бросился их догонять.
Лестница заканчивалась небольшой площадкой, как собственно и везде, где когда-то были перекрытия. Дверь же, закрывающая проход дальше, была обита металлическими планками и выглядела мощной.
Я отступил, вжался в стену, ну, и вдарил по ней всем имеющимся тараном, вкладывая в него, насколько смог определиться по максимуму силы.
Дверь сдуло так, будто она была из картона…
Не ожидая полного отсутствия противостояния здесь, на последнем этапе, я напрягся, предчувствуя уже что-то по-настоящему нехорошее. Ну, не мог Рарш так спофигистиничать в самый ответственный момент! И я, на ходу преобразуя таран в щит, вломился в помещение.
Вот…
Первое, что бросилось в глаза, это стацсхема в середине круглого зала и ненавистный Козлина в ее центре, с прижатым к нему Шишком. К шее парня приставлен кинжал, а взгляд его, на который я как влетел, так и напоролся, выражает тоску и обреченность. Сзади них, едва видимая, стоит Юлька с опущенной головой. А в ногах этой троицы скрючившись лежит Сули и тоненько протяжно скулит.
Что делать?!!!
Уже не соображая, преобразовываю щит в плеть и запускаю ее в сторону Рарша с Шишком. В этот же момент уродский маг одной рукой отбивает мой атрибут, а второй… дергает и вспарывает клинком горло! Парень хватается за рану рукой, взгляд его, которым он так меня и не отпускает, бьется отчаяньем, из горла у него вырывается хрип, кровь хлещет через пальцы и наш валет валится на звезду, придавливая собой трясущуюся Сули.
Скотина же перехватывает мой взгляд и с торжеством мне в глаза лыбиться, и тут же тянется вниз, видимо пытаясь достать девчонку.
Ну — не-ет!!!
И пока он, не отпуская меня своими зенками, шарится вслепую, я снова запускаю свою плеть.
Время будто приостанавливает свой бег…
Я четко успеваю увидеть, как белые холеные пальцы Рарша касаются плеча чуть подергивающегося еще Шишка. Как пачкаются они в крови, но не находят то, что ищут. Как вынужденно отрывается от меня ставший раздраженным взгляд и опускается, выискивая, за что бы руке ухватиться. Как подлетает моя плеть, концом чиркает по мертвому уже лицу валета и, сжимаясь, уходит вниз, к девичьей ноге…
Тут время срывается с места и несется вскачь, и я, стараясь за ним успеть, со всей дури дергаю свой «воздух». Тело полуобморочной Сули дергается вслед за ним, а я тащу его от схемы. Рарш звереет от такой помехи и, не разгибаясь еще, швыряет в меня ветром и огненем.
А щита-то у меня нет…
Что-то там в последний миг, конечно, изображаю, но получается, понятно, кое-как и прилетевший шквал опять подкидывает меня, и впечатывает в стену… уж и не знаю даже, в какой за сегодня раз…
Когда долбаюсь о камень, последнее, что вижу в этот момент, это как Юлька срывается с места, перескакивает через тело Шишка и устремляется ко мне.
Ах да, еще, сползая по стене и проваливаясь в темень, слышу бешенный Раршев рык:
— Нель, дрянь такая, не смей!
И, кажется, успеваю заметить еще одну огненную вспышку… чью?… куда?… откуда?… для кого?…
В себя прихожу от того, что два женских голоса надо мной пререкаются:
— Не надо нам вашей помощи, уберите от Жени руки! — ага, это, кажись, княжна.
— Помогите лучше брату, а тут управлюсь я! — угу, а это точно Юлька.
— Без ваших советом обойдусь! — опять княжна.
— Девочка, включи голову! — раздраженное от эльфийки.
И это все на фоне грохота, скрежета и шипенья, полнящих шумом зал!
Короче, раз уж не помер сразу, то этих двух придется, по ходу, мне разнимать. И я, еще не успев открыть глаза, руками перехватил чьи-то мельтешащие надо мной ручки:
— Все, хватит! Спасибо всем! — прикрикнул я на них и, подтянувшись, уселся.
В помещении ожидаемо дымит, парит и сверкает. В этой мути, да еще за спинами парней, Рарша мне почти не видно. Но вот Сули рядом сидит, и я с облегченьем выдыхаю. Девушка, привалившись к стене и судорожно обхватив колени, рыдает теперь навзрыд, а не скулит.
— Вон, ей помогите! — говорю я девицам, что так и продолжают возле меня на коленях стоять и злобно переглядываться.
— Жень, как ты мог подумать, что я сразу
