подозрения в отношении него не оправдались. Вся его вина состояла лишь в том, что мужчина осел в Зеленых землях и увлекся девушкой, жившей подле Каменного леса, которая принимала его ухаживания, но не спешила дать ответ. Самая заурядная вертихвостка, только и всего.
Танияр встретил нас, когда мы подходили к дому. Он поклонился Ашит, а после, поглядев на меня, сказал:
– Не входи в дом, там тяжело дышать.
– С ними случилось что-то плохое? – дрогнувшим голосом, спросила я. – Ты поэтому не пускаешь меня?
– Они живы, жизнь моя, – улыбнулся супруг. – Я всего лишь не хочу, чтобы ты этим дышала.
– Хорошо, – не стала я спорить. – Походим с рырхами по подворью, может, что примечательное найдем.
– Доброе дело, – кивнул Танияр. – Ягиры уже всё осмотрели, но, может, звери и вправду учуют что-нибудь. Походите, посмотрите, – он бросил взгляд на воинов, сопровождавших меня, и они склонили головы, отвечая на безмолвный приказ.
Танияр улыбнулся мне, а после подал руку шаманке, и они вошли в дом. Я огляделась и кротко вздохнула.
– Пройдемся вокруг дома, – сказала я Берику. – Вдруг сыщем следы. Не могла же она просто раствориться в воздухе, верно?
– Верно, – кивнул ягир. Наркан и Танчын последовали за нами.
И мы побрели за дом. Признаться, я впервые рассматривала дом с той стороны. Даже с улицы я как-то особо его не разглядывала во всех подробностях, а сейчас решила полюбоваться на колыбель каанского рода. Танияр говорил мне, что построил этот дом Даймар. Здесь рождались все предыдущие поколения каанов Зеленых земель и умирали многие тоже здесь. Но двум последним поколениям обрести в этих стенах вечный покой уже не суждено. Вазам пал под стенами поселения пагчи, и дом видел его в последний раз, когда тот уходил на чужую войну во имя чужой ненависти, потому что так велел союзный договор.
Архам принял челык, но не удержал его. Он бежал вместе с предавшей своего Создателя матерью. Был ее надеждой, стал защитой и изменником. Он отринул сыновью преданность и братские узы. Теперь этот каан далеко, он служит иному богу и иному хозяину. Был повелителем, стал слугой…
Впрочем, Архам всегда оставался всего лишь мелкой фигурой в чужой игре, ею и остался. Неблагодарный сын, неверный брат и никудышный правитель. Дом уже забыл, каким он был, но продолжает хранить семя, давшее всходы в его стенах. Пять очаровательных девочек. Что ж, в чем-то брат Танияра оказался не так уж и плох, хотя бы в том, что дал жизнь своим детям. И пусть они будут счастливы, даже если их отец отказался от них в угоду женщине, давшей жизнь самому Архаму.
Что до моего супруга, теперь он дайн – правитель дайната Айдыгер. Он стал последним кааном Зеленых земель, и на нем завершился род Даймара, закончилась история старого каанского подворья, но начинает отсчет новый род – род Танияра, и для его потомков колыбелью станут иные стены. Мы вместе отстроим их и возвеличим своими деяниями. И хочется верить, что это именно то, чего желают боги, – нового пути для их мира, который вынудит его обитателей сдвинуться с мертвой точки, в которой они просуществовали не одно столетие.
А иначе зачем всё это? И наша встреча с Танияром, и мои знания, и его образ мыслей, совершенно иной, чем у тех, кто его окружал долгие годы. Зачем помощь самого Белого Духа, который свел нас и продолжал помогать и поддерживать даже тогда, когда, казалось, помощи ждать уже неоткуда. Он наш хранитель и покровитель. Велик и мудр Отец в своих помыслах, но однажды они откроются нам полностью, и мы поймем всё, чего Он ожидает от своих детей. А пока продолжим идти по той дороге, на которую успели ступить. И раз Создатель не отвернулся, стало быть, мы делаем что должно.
С этими мыслями я вышла на ту сторону дома, где еще не была ни разу. Здесь тоже был сад и приятно пахло недавно скошенной травой. И тут тоже был навес и скамейки, куда можно было поставить стол и принять дорогих гостей. Всё то же самое, что и у нас, разве что больше. И сам дом оказался громадиной, если сравнивать его с нашим. У него имелось несколько пристроек, украшенных резными наличниками и даже фигурками. Я бы добавила некоторого изыска, но тут была хозяйкой не я, и свои фантазии собиралась воплощать там, где они будут более уместны.
– Здесь уже всё осмотрели, – произнес Танчын, заметив, что я поглядываю на пристройки.
– Иногда свежий взгляд видит больше, – пожав плечами, ответила я. – Можно заглянуть еще разок.
Но успела сделать лишь шаг, когда Наркан остановил меня:
– Мы поглядим, ты не ходи. – Танчын и Берик согласно кивнули.
Пожав плечами, я отвернулась, так показав, что спорить не собираюсь и подожду результатов их осмотра. Ягиры, кроме Берика, направились осматривать пристройки, а я, оглядевшись, пошла к деревянным фигурам, стоявшим среди зелени.
– Ого, – произнесла я, рассматривая идолов. – Это что-то вроде домашнего храма? Смотри, Берик, это же Илсым. Резчик сделал ее более привлекательной, чем на фигурке мамы. Великая Мать, – я склонила голову перед идолом.
После перешла к Нушмалу, которого я узнала по птице арзи, сидевшей на его плече, поклонилась и ему. А потом перевела взгляд на следующего идола и вздрогнула, до того ужасен он был. Казалось, что черты его лица даже не оплыли, подобно воску, но изломались, превратив лик в месиво. Однако я тут же и произнесла:
– Прости меня, Увтын, я вовсе тебя не боюсь. Ты добр к людям и бережешь нас от кошмаров. Благодарю. – И, прижав ладонь к груди, поклонилась и ему.
А затем перешла к следующему идолу и склонила голову к плечу, разглядывая его. У него было два лица – спереди и на затылке. Впрочем, с какой бы стороны я ни подошла, мне виделся один дух, стоявший ко мне лицом.
– Берик, это ведь близнецы, верно? – спросила я. – Ну, конечно же! Вот добрая улыбка – это Тагудар, а это Хайнудар. Уголок его рта приоткрыт, словно в оскале. Как любопытно…
И я, поклонившись обоим братьям, перешла к следующему идолу. Для моих рырхов фигуры духов интереса не представляли, как и пристройки, они уже какое-то время бродили за кустами. Время от времени они давали о себе знать шорохом и ворчаньем. Впрочем, я пока на своих подопечных особого внимания не обращала – они просто изучали новую территорию, где еще не были.
– Что это? – отвлек меня от созерцания идолов Берик.
Я обернулась к
