неухоженная. Поэтому выглядишь несчастной. Серой и блеклой.
– Мне всё равно.
– Девочка моя. – Тётя Глаша качала головой. – У тебя теперь есть сын. Пока, конечно, он не понимает, но однажды он увидит и поймёт, что ты несчастна. И ему будет от этого плохо. Ты должна быть… вести себя так, будто это ты управляешь своей жизнью. А не просто плывёшь по течению. Извини. Наверное, мне не стоит лезть к тебе в душу, и это единственный раз, когда я это себе позволю, но у меня сердце кровью обливается, когда я смотрю на тебя. Ты себя будто похоронить решила.
– Это пройдёт. – Лиза прятала глаза. И не хотела думать, что тётя Глаша права. Когда-то Лиза очень любила наряжаться. Любила быть красивой. Любила… себя.
Но теперь она себя… относилась к себе равнодушно. Какая из неё ценность? Истас отбросил её в сторону легко и просто, как старую ветошь. Значит, она совсем ничего не стоит. Нет, разумом Лиза понимала, конечно, что это просто ерунда, что она сама себе портит жизнь этими неправильными мыслями. Что она ни в чём не виновата. Что это он виноват – и только он! И она собиралась однажды взять себя в руки. Обязательно! Наладить свою жизнь, стать счастливой, ведь у неё есть главное – финансовая возможность. И есть ради кого. Ей хотелось бы, чтобы сын гордился красивой и умной мамой. Да, она определённо всё наладит. Но не прямо сейчас.
Тётя Глаша не настаивала, просто была рядом и помогала. Она вообще стала для Лизы родным человеком. И, похоже, искренне полюбила Кирюшку.
А к концу лета Лиза достала свою старую осеннюю одежду и поняла, что та… действительно выглядит не очень. Поэтому она купила себе красивое пальто. Конечно, ходить в нём было ещё рано, слишком тепло на улице, но пальто теперь висело в шкафу на вешалке и радовало глаз.
Потом наступила осень: долгие дожди, золотые листья и бледное небо.
Кирюшке исполнилось три месяца и Лиза впервые надела на прогулку пальто. Шла в нём по набережной и чувствовала себя… наверное, красивой. Ну, может не совсем такой уж красивой, но точно хорошенькой! Оно было насыщенного синего цвета, с пушистым воротником. Оно было частью новой Лизы.
Следующим утром стало пасмурно. Это была суббота, накрапывал мелкий дождик, но Лиза всё равно решила пойти погулять вместе с коляской. Походит у дома, если что, быстро вернётся и не успеет намокнуть. Осенний воздух такой прохладный и ароматный…
И вот Лиза принялась собираться на прогулку.
Тётя Глаша сегодня была какой-то задумчивой.
– Что-то случилось? – Спросила Лиза, когда тётя Глаша забыла, где лежит детский комбинезон, хотя он всегда лежал на одном и том же месте. Но сегодня тётя Глаша туда даже не заглянула.
– А? Да нет. Разве что… сегодня те, кто закончил академию, получают дипломы…
Лиза кивнула и достала комбинезон сама. С одной стороны, ей было интересно, почему тётю Глашу интересуют студенты. Какая разница, что они получают дипломы? Но спрашивать Лиза не стала, потому что ей было неприятно думать, что кто-то получил диплом. Она ведь была вынуждена прервать своё обучение. И что кто-то не прервал и довёл его до конца… от этой мысли ей точно легче не становилось!
Лиза гуляла почти час. Кирюшка вначале смотрел на тучи, а потом забавно зевнул и заснул. Тогда Лиза вернулась домой, поставила коляску в коридоре, только крышу закрыла, и оставила сына спать внутри. Сама разделась и прошла в комнату.
Большой телевизор был включён, тётя Глаша сидела на диване и смотрела на экран. Она даже не заметила, что Лиза вернулась. Наверное потому, что звук был выкручен на большую громкость.
– Порадуемся же за тех, кто преодолел непростой путь студента и заслужил, пожалуй, главный документ свой жизни!
На экране стоял ряд выпускников. Раздались аплодисменты.
Лиза присмотрелась… это же их пятый курс! То есть, из её академии! Знакомые лица. И… Истас. Он стоял ближе всех к трибуне, а рядом с ним манерно выгибалась Ровена. Лицо Ровены лучилось довольством так, будто это наивысшая точка её жизни. Она трясла своим дипломом над головой и верезжала, как циркулярная пила.
Лиза отвернулась… но всё-таки увидела краем глаза, что Истас свой диплом держит в руке, опущенным вниз, будто это вообще не важная бумажка. И что он даже не шевелится.
Тётя Глаша всё-таки услышала её и оглянулась.
– Чего это вы сегодня смотрите местный канал? – Спросила Лиза. И правда, обычно тётя Глаша смотрела сериалы или мировые новости. Или экономические передачи, видимо, тяготела к наблюдению за финансовыми потоками.
– Я… – Тётя Глаша вдруг замолчала и вытерла глаза так, будто на них выступили слёзы. Потом быстро переключила канал. – Просто мотала и случайно попала. Хочешь пообедать?
– Да, можно. Кирюшка спит.
После обеда тётя Глаша куда-то засобиралась и ушла.
– Я быстро.
– Хорошо. Не волнуйтесь, я справлюсь.
– Я знаю.
Лиза не стала её ни о чём расспрашивать – могут же у человека быть свои личные дела? Только понадеялась, что в случае чего тётя Глаша поделится своими проблемами и позволит себе помочь.
Кирюшка проснулся только чтобы поесть, полчаса играл, хватая игрушки, которые Лиза вешала у него над головой, и снова заснул.
Вечером перед сном нужно было его искупать. И самой искупаться.
Лиза пошла в душ первой. Искупалась, вымыла волосы. Потом сварила себе кисель. Хотелось какао, но шоколад нельзя, пока кормишь грудью.
Потом она сидела у окна и слушала музыку. Съела порцию макарон с сыром. искупала сына…
За окном уже темнело, когда вернулась тётя Глаша. И принесла с собой торт.
– Что-то случилось? – Спросила Лиза. Раньше тортов тётя Глаша не приносила. Да и заказывали они торт только однажды, когда у Лизиной мамы был день рождения. И ели его с включённым скайпом, мама по ту сторону экрана, Лиза и тётя Глаша – по эту.
Сегодняшний торт был ещё лучше – с биркой дорогой кондитерской, безумно красивый, белоснежный, усыпанный ажурным кружевом карамельных капель.
– Да, Лиза. У меня сегодня большой праздник. Пожалуйста, посиди со мной.
Это всё, что сказала тётя Глаша. Но она выглядела такой счастливой, прямо сияла. Лиза решила, что сейчас они сядут пить чай, тогда она и расспросит о поводе для праздника.
Тётя Глаша, привычно напевая какую-то красивую мелодию, принялась заваривать свежий чай.
Когда он был готов и Лиза уже собиралась сесть за стол, раздался звонок в дверь.
Время было позднее, тем более курьеров они не ждали.
Тётя Глаша подняла голову и
