нахмурился. Лицо его сделалось сосредоточенным и каким-то злым.
— Мы с братом остались одни во время Войны Роботов, — сказал он, наконец.
— Я знаю о войне Роботов.
Рек посмотрел на неё с мрачным любопытством.
— И что же ты знаешь?
Охранник — двухметровый амбал с ничего не выражающим лицом, преградил им дорогу.
— Вы к кому, господа?
— Привет, Бобби! — вместо ответа приветствовал его Рек.
— Мистер Дагвард? — Лицо амбала изменилось. Он просиял и посторонился. — Сэр! Простите, что не узнал сразу.
Рек уже шёл мимо, увлекая за собой Эвизу.
— Ничего, Бобби, — бросил он через плечо, — Как здоровье Флоры?
— Прекрасно, сэр! Спасибо!
Они прошествовали, не снижая скорости через весь холл. Видимо, охранник Бобби дал знак лифтёру, потому что тот услужливо распахнул перед ними дверцы служебного лифта.
— Вас здесь хорошо знают, — заметила Эвиза, оглядываясь по сторонам.
— Бобби служит у дяди уже десять лет. Если бы была не его смена, пришлось бы объяснять, кто мы такие и что нам нужно.
— Здесь так строго с пропуском?
— Как везде. Так на чём мы остановились?
— Я сказала, что мы проходили марсианскую Войну Роботов в школе.
— Очень интересно, — признался он. — Я не думал, что местный марсианский конфликт будут освещать на Гамме-249.
— Вряд ли вы со мной не согласитесь, — начала она, — Причиной войны Роботов явилось несовершенство самого марсианского общества.
Рек посмотрел на неё и кивнул.
— В общем, можно и так сказать, — согласился он.
— Даже машина, если её снабдить интеллектом, выстроенном на капиталистических понятиях, захочет получить власть.
— О каком интеллекте идет речь?
Эвиза пожала плечами.
— Вы сами должны это знать. Правительство Марса разрабатывало программу, благодаря которой можно было уволить очень много людей и заменить их разумными машинами, которые не требовали бы зарплаты. Но не было учтено, что став разумными, машины могут взбунтоваться, так же как люди и захотеть стать главными, чтобы угнетать других.
— Ну и бред! Вам действительно именно так объясняли, что произошло?
Эвиза обиделась.
— Я не понимаю, почему вы называете это бредом. Разве это не логично? Если вы считаете, что я сказала что-то не то, объясните, почему.
— Подумай сама, — пожал плечами Рек.
— Не знаю, — призналась она.
— Начнём с того, что никакого искусственного интеллекта не существует.Эвиза развела руками.
— Но ведь это случилось.
— Что?
— Машины взбунтовались.
Рек открыл было рот, но выдохнул и закрыл.
— Но что же, по-вашему, было на самом деле?
— Власти захотелось человеку, — спокойно ответил Рек, — Этот человек ввёл в машины такую программу, которая заставила их устраивать вокруг себя хаос и крушить всё, что попадётся. Как он потом признался, в его планы входило посеять панику среди населения колонии. А потом, в самом разгаре, объявить, что знает способ, как справиться с проблемой, выйти в правители, заработать кучу денег, в общем, захватить всё в свои руки. Но потом у него ситуация вышла из-под контроля. И этим захотели воспользоваться ваши руководители. Но у них не вышло.
— И ваши родители?..
Рек мрачно глянул на неё.
— После того, как всё это произошло, я и пошел в полицию. Добровольцем.
Тут, как раз, лифт остановился на нужном этаже. Они вышли и оказались в сплошь застланном ковром длинном зале. В дальнем конце зал слегка расширялся и там сидела миленькая секретарша, которая едва завидев широко шагающих прямо на неё Река и Эвизу, встрепенулась и приняла оборонительную позицию.
— Простите, но шеф занят.
— У него совещание?
— Да. Он очень занят. Он подписывает контракт.
Рек кивнул. И решительно шагнул к двери. Эвиза пристроилась следом. Так что секретарша оказалась в последнем ряду.
— Мистер Дагвард никого не принимает!
Рек уже открыл дверь.
Кабинет Герберта Дагварда — главы корпорации «Дагвард Строй Транзит Компани» был обставлен в традициях провинциальных секретарей советских обкомов образца 1970х. Хотя сам мистер Герберт Дагвард об этом не догадывался и очень удивился бы, если бы ему кто-то об этом сказал. Посреди кабинета стоял огромный стол в виде буквы «Т», обставленный массивными стульями, в углу приткнулось знамя корпорации, на стене висели чьи-то портреты, сами стены были обшиты светлыми деревянными панелями. В кабинете, кроме самого главы корпорации был ещё один человек — Михаил Остров, глава концерна «Славия» и, по совместительству, — брат Анки. Рек этого не знал, иначе бы десять раз подумал, прежде чем войти.
— Меня заинтересовало Ваше предложение, мистер Дагвард. — произнёс густым басом, совершенно не вяжущимся с его молодым лицом, Михаил, — Насколько я сумел уразуметь — Вы предлагаете мне контракт.
— На десять миллионов, мистер Остров. И если вы готовы обсудить со мной детали…
— Безусловно, готов. Ваша фирма, как я выяснил, занимается космическими перевозками и строительством транзитных космических станций. Наш концерн тоже занят в этой деятельности. Мы тоже занимаемся грузоперевозками в космосе. Следовательно — мы идём в одном направлении.
— Предлагая Вам сотрудничество, мистер Остров…
— Михаил. Можете называть меня по имени.
— Благодарю. Вы можете называть меня Герберт.
Рек вторгся в кабинет, увлекая за собой Эвизу.
— Привет, дядя!
— Здравствуй, Ричард. — дядя не стал суетиться и пугаться, — Это действительно срочно? У меня, как видишь, совещание. Все в порядке, мисс Марчел. Михаил, позвольте Вам представить моего племянника. Это Ричард.
Михаил кивнул. Секретарша ретировалась в коридор и закрыла дверь. Эвиза огляделась. Увиденное её слегка разочаровало.
Глава корпорации вышел из-за стола им навстречу, пожав руку племяннику, похлопал его по плечу. Эвизу в её диковинно-кричащем наряде он рассматривал чуть дольше, чем того требовали приличия.
— Дядя — это Эвиза. Михаил — не могли бы вы подождать в коридоре?
Михаил от такой наглости остолбенел, но ответить не успел — Рек мягко взял его под локоть и вывел за дверь.
— Дядя! Мы к тебе по делу, — заявил Рек, усадив Эвизу в одно из кресел.
— Послушайте… — багровея, начал дядя Герберт, — Мы здесь…
— Потом со своим контрактом разберётесь. Кстати — знакомое лицо у этого парня. Где-то я его видел.
— Это глава концерна «Славия». — хмуро ответил дядя, — Вы сейчас сорвали контракт на десять миллионов…
— Да разве? — Рек вскинул бровь, — Экая жалость! Ну ладно, заключишь новый
